— Да, — поддакнул Баст. — Бомбардиры, смертоносцы, некоторые другие…
— Именно! Арахниды поняли, что препятствием на пути развития людей стал их собственный вид. И сделали вывод о том, что следует преодолеть в себе все человеческое.
Магистр мечтательно посмотрел в потолок и с чувством произнес:
— Человеческое — слишком человеческое! На пути от обезьяны к сверхчеловеку стоит людская порода! Человек должен быть преодолен!
— Отлично сказано, — покивал головой Баст. — Хотя я и не знаю, что такое обезьяна?
— Не важно, — магистр вернулся из своих воспоминаний на землю. — Секта разработала систему тренировок тела и разума, нацеленную на полный разрыв со своей расой. Они хотели сделать из себя таких же потребителей животворящей силы, какими являлись пауки и бомбардиры.
— Но это же грубая ересь! — возмутился Пророк. — Известно, что Великая Матерь и ее сестры общаются только с насекомыми, а мы, люди, можем сосуществовать с ними, не более. Любимыми детьми семян являются все же насекомые.
Тут он почесал лоб и закончил под насмешливым взглядом собеседника:
— Хотя мы, священнослужители и пророки, не очень часто напоминаем об этом прискорбном обстоятельстве своей пастве.
— Уж это точно, любезнейший! Арахниды решили не «сосуществовать», а именно быть такими, как Любимые Дети Богинь. И уверяю тебя, их радикальные способы эволюции являлись весьма эффективными. Только вот беда — Богиня Дельты не стала подкармливать непонятных существ своей силой, тратя ее лишь на пробуждение зерна в Холме. Секта, многие поколения наводившая на Долину ужас своими воззрениями и своими действиями, пришла в упадок. Тренировки завели тупик, конфликт с обществом затянулся, и люди ударили первыми. По Долине прокатились погромы. Все тайные ячейки секты оказались уничтожены, члены отдельных групп убиты или изгнаны в пустыни, где и погибли, не выдержав конкуренции с безмозглыми гигантскими насекомыми, распространяющимися из Урочища. Люди Долины создали специальную организацию, которая бдительно следила за тем, чтобы страшная ересь больше не разъедала общество. Организация, надо отметить, имела более чем широкие полномочия. За несколько десятилетий она перебила едва ли не четверть населения Долины, в том числе и в большинстве своем — невиновных, но Арахнид не стало.
— А что они так взбеленились, эти жители Долины? — поразился Баст. — Ну секта, ну даже странноватая. Это ведь не повод уничтожать людей сотнями?
— Тысячами, любезнейший! — холодный тон магистра заставил Лару поперхнуться очередным глотком. — Я рассказываю поневоле кратко, опуская подробности. А на самом деле, положа руку на сердце, следует признать, что Долине было чего пугаться. Для своих практик члены секты использовали разные ядовитые грибы, дурманы, зелья…
— Сейчас этим развлекаются дикари, однако же никто не собирается их уничтожать, — заметил Баст.
— Это все ерунда по сравнению с тем, что делали опаучивающиеся Арахниды. Под воздействием определенной музыки, телодвижений и дурманов они начинали охотиться на людей, воображая себя всесильными и могучими смертоносцами, сосали кровь из своих жертв, держали неделями пленников в искусственной паутине, отъедая кусочки плоти и поддерживая жизнь в несчастных с помощью особых трав и кореньев, как это делают пауки особым впрыскиванием…
— Знаю, — отмахнулся Баст от подробностей, пораженный видениями из жизни Арахнид, которыми бомбардировал его собеседник. Сцены были настолько пугающими и отвратительными, что он потребовал еще вина. Но магистр был тверд:
— Хватит! Иначе твой рассудок затуманится, и завтра придется начинать все сначала, а мои силы тоже не безграничны.
«Ага, — отметил про себя Баст, — Хоть он и самый могучий телепат из тех, кого я встречал и о ком слышал, но и его власти положен предел. Хвала Великой Матери!»
— Кроме охоты на двуногую дичь, Арахниды практиковали похищение детей, — твердо сказал магистр. — Но не для пищи, хотя и такое бывало.
— Для чего же? — спросил Баст, лихорадочно вспоминая все, что слышал за последнее время о похищении младенцев. Давняя история облекалась плотью. — Уйдя в своем развитии так далеко от человеческого рода, насколько это возможно, — продолжал магистр, насылая очередную порцию чудовищных видений, — Арахниды утратили способность к продолжению рода. Вернее, не полностью, но потомство рождалось у них слабым, хилым, не способным к травматичным тренировкам по системе секты.
— Все ясно, — солидно сказал Баст. — Скрещенные браки, вырождение, одним словом.
— Ты сообразителен или образован, Пророк, — промолвил магистр. — Но изволь не мешать мне рассказывать, иначе планета успеет сойти с орбиты, пока…
— С чего сойти? — спросил Лару, хлопая глазами и заглядывая на дно фактически порожнего рога.
— Неважно, — магистр нахмурился, но сдержал себя и продолжил: — Получился некий тупик. Продвинутые члены секты уже не могли рожать полноценное потомство, а непродвинутые производили на свет детей, которых следовало очень долго ставить на путь Арахнид, что лишало практики самих родителей. Одним словом, решено было начать похищать обычных детей, и сразу же вводить их в Этап Куколок.
— Это как? — спросил Баст.
— Вершина искусства превращения в насекомых, — пояснил магистр. — Попросту говоря, детям сразу же делали разного рода операции, выкручивали суставы, изменяли им состав телесных жидкостей…
Все это сопровождалось такими мыслеформами, что Баст схватился за сердце. Магистр хмуро наблюдал за его реакцией.
— Теперь не нужны стали годы тренировок и несколько поколений сектантов. Несколько продвинутых мастеров с помощью довольно-таки примитивного оборудования и излучений Дельты делали из обычного ребенка Куколку. Существо, способное воспринимать эманации Богинь.
— И почему им не удалась эта страшная задумка? — спросил Баст. — Ведь, судя по тому, что никто никогда и ничего не слышал про Арахнид, она не удалась?
— Именно на этом этапе Долина восстала против тенет страха, опутавших мир обычных людей. Как я и говорил, начались убийства сектантов. Да и Дельта перестала посылать пучки своей силы в сторону Долины, удовлетворившись вялыми попытками разбудить Спящую в Холме.
— Может быть, это и к лучшему, — осторожно отметил Пророк, хотя внутри него все клокотало.
«Случись такая напасть у меня на родине, — размышлял он, — я сам возглавил бы поход против этих бестий! Нигде в целом мире не нашлось бы им места под солнцем!»
— На некоторое время Долина успокоилась, — усмехнулся магистр. — Но то было спокойствие кладбища, по которому пронеслись пожары и наводнения. Гигантские насекомые множились вокруг Холма, заполоняли Урочище, окружали Долину. Среди них уже стали попадаться Смертоносцы. Еще не наделенные умениями пауков Города, но хитрые и умеющие использовать людские слабости. Дни людей-изгнанников оказались сочтены. В это самое время выяснилось, что осталась одна единственная Арахнида, умело замаскировавшаяся среди людей. Она умудрилась зачать ребенка, убив и пожрав своего любовника, одного из самых известных гонителей секты и врага Урочища. Ее обнаружили и долго преследовали, но старая самка-Арахнида сумела сбежать и укрыться возле Холма, куда люди боялись заходить из опасности встречи с гигантскими насекомыми. Там она и издохла, последняя настоящая сектантка Долины.
