Не стали исключением из общего правила и смертоносцы, которым так активно в течение нескольких веков покровительствовал пришелец: следом за бурным развитием в жизни пауков наступил наконец спад. Искусственно создаваемые пришельцем из космоса проблемы на некоторое время, правда, заставляли его любимцев возобновлять былую активность, однако каждый раз все возвращалось на круги своя. И вот в ход пошел последний, запасной вариант.
Помимо превращенных пауками в рабов, на Земле, в практически непригодных для жизни местах, жили еще и свободные люди. На них и была сделана ставка. Эти люди, которых слуги смертоносцев презрительно называли дикарями и варварами, ненавидели пауков, считали их смертельными врагами.
Несмотря на действительно варварский образ жизни — практически все свое время они занимались добычей пропитания — жители пустыни сохранили оригинальное мышление, а постоянная угроза со стороны смертоносцев обострила их чувства и даже способствовала развитию у некоторых телепатических способностей. Одним из них был Найл…
Привалившись спиной к основанию выступа, Найл снова, как тогда, ощутил расслабленность и полное умиротворение. Сейчас космический пришелец настроится на его вибрацию — более высокую, чем у насекомых и растений — и состоится тот самый «разговор», после которого Найл примет окончательное решение: пауки и люди необходимы друг другу для продолжения развития…
Экзотические пейзажи Дельты исчезли так же неожиданно, как и появились: Найл снова увидел перед собой фрагмент ночного города. На его фоне маячила фигура Стигмастера.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Ты уже помог, — улыбнулся Найл. — Ты вернул мне меня. Почему-то я решил, что это уже произошло немного раньше, но ошибался. Спасибо.
— Всего лишь кое-что напомнил.
— Как раз то, что было необходимо. Изумительное ощущение: свежесть юношеского восприятия в сочетании с опытом прожитых вслед за тем еще нескольких лет. Каким-то непостижимым образом это наслаивалось одно на другое и создавался потрясающий эффект.
— Но вообще-то, я пришел спросить, не слышал ли ты что-нибудь о «светящемся доме»?
Площадь за окном тут же сменилась огромной картой города.
— Покажи.
— Вот здесь. Вот это здание, — взгляд Найла остановился на точке, расположенной в восточной окраине квартала рабов.
— Отлично, попробуем теперь выяснить, кому оно принадлежало.
Видимо, Найл не ошибся: в памяти компьютера, действительно хранились сведения, касающиеся назначения и использования помещений города.
— Ага, — буквально через несколько секунд откликнулся Стигмастер. — Есть. Дом номер 35 по Джонсон-стрит… так, это тебе не нужно… вот, — и старик продолжал уже в обычной человеческой манере: — Это здание принадлежало когда-то одному очень богатому человеку — имя его тебе ни о чем не скажет, — страдавшему боязнью темноты. Поскольку даже спать он мог лишь при свете, здание было оснащено специальным оборудованием… — дальше последовали термины, которых Найл не понял, однако смог уяснить для себя главное: стоило человеку переступить порог любого помещения в доме, как там сразу же вспыхивал свет. Причем, именно человеку — на другие формы жизни реакции не происходило…
Итак, не оставалось ни малейшего сомнения в том, что все рассказанное Истой, — никакая не легенда, а реальность, и что Нит, действительно, находился там, в «светящемся доме», где-то примерно на двадцать пятом-тридцатом этаже вот уже целые сутки, и одному Богу известно, чего это ему стоило.
В очередной раз представив ужас положения, в котором находился сейчас человек, Найл снова ощутил тоску и отчаяние от беспомощности — не только собственной, но и, вообще, беспомощности современных людей: предки, жившие много веков назад, были поистине недосягаемы. Время разрушило большую часть созданного ими, но даже то, что осталось, продолжало действовать, иногда помогая, иногда смущая или просто вызывая страх у опустившихся на несколько ступенек вниз по эволюционной лестнице потомков.
Однако в истории со «светящимся домом» явно присутствовало нечто, связанное с настоящим — опасность.
Ведь когда много-много веков назад строился этот дом, ее там не существовало — наоборот, здание задумывалось как защита от страхов, порожденных темнотой. Нет, то что преследовало человека в нем теперь, заставляя его подниматься выше и выше, было современным, возникшим не в прошлом, а в настоящем. Но что?
Найл попытался представить, как все это могло происходить, Вот человек подходит к дому, открывает дверь. До тех пор, пока он снаружи, ему, видимо, ничего не угрожает. Заглядывает. Если там находится что-то подозрительное, еще есть возможность спастись, убежать — во всяком случае хотя бы попытаться. Но человек входит — значит, его ничего не насторожило. Он уже внутри; закрывает за собой дверь, идет вверх по лестнице, шаткой, с наполовину провалившимися ступеньками — ее хорошо видно, потому что как только человек перешагнул через порог, в помещении сразу становится светло.
Второй этаж. Предупредительно загоревшийся свет позволяет хорошо разглядеть, наверно, когда-то очень дорогую и красивую, а теперь совсем старую, покрытую пылью и плесенью мебель. Выбитые стекла, местами проседающий пол: прежде чем сделать шаг, нужно обязательно посмотреть, куда наступаешь.
Скрипучая лестница ведет дальше, но везде — и на третьем, и на четвертом этажах — одно и то же: сырость, запустение; обломки, осколки, грязь…
Человек поворачивает назад, и по мере того, как он спускается все ниже и нижу, гаснет свет за его спиной и аккуратно загорается там, куда он заходит. Но стоп… человек инстинктивно подается назад, к лестнице. Ухватившись за поручень, который угрожающе закачался, отступает на две ступеньки вверх…
Запах. Мерзкий, удушающий запах гниющей растительности — значит, где-то рядом гриб-головоног. Этажом ниже или в соседней комнате? В полной тишине кажется, что слышны непривычно гулкие и тяжелые удары сердца…
Из пролома по стене поползло серое, дрожащее; начало перетекать на пол…
Ясно — он самый. Теперь только зажать нос — и бежать, пока не стошнило: головоног двигается слишком медленно, чтобы успеть догнать.
Бросок через комнату. Вспыхнувший свет озаряет следующую лестницу — на нижних ступенях уже шевелится грязно-серая студенистая масса.
«Еще один…» — человек с трудом сдерживает новый позыв к рвоте.
Что же делать? Прыгать вниз — безумие: пол едва-едва живой. Или… Выдернув часть перил, человек спускается на несколько ступенек и начинает что есть силы дубасить по текущей ему навстречу смрадной слизи, но, словно выросшее из нее щупальце, крепко обвивается вокруг импровизированного оружия и с чудовищной силой тянет к себе. В это время второе уже подбирается к ноге…
Остановить головонога очень легко: достаточно отдать мысленный приказ — и он замрет, а потом уберется восвояси. Найл проделывал это не раз, но человек так не умеет, поэтому бежит назад, в комнату. Увернувшись от второго головонога, в последний момент взбегает вверх. Возможно, на следующем этаже есть другой выход…
