— Что, по-твоему, я должен сделать с Ционом? — Не знаем, но думаем, что вы вывезете его из страны.
— Это сложно.
— Мистер Уильяме, ведь вам тяжело было найти раввина, так? Вас самого чуть не убили.
— Вы думали, что придется меня убить?
— Почти не надеялся, что не придется. Все было против того, что вы тот самый освободитель, но я молился.
— Здесь поблизости есть какой-нибудь аэропорт, способный принять реактивный самолет?
— Есть взлетно-посадочная полоса западнее Иерихона, ближе к Аль-Бираху.
— Это вниз по реке в обратную сторону?
— Да, так, пожалуй, проще всего. Но знаете, это аэропорт, обслуживающий Иерусалим. Большинство рейсов в Израиль и из него обслуживаются аэропортом Бен-Гурион в Тель-Авиве, но около Иерусалима тоже оживленное воздушное движение.
— Наш раввин, наверное, один из самых известных людей в Израиле, сказал Бак. — Как я проведу его через таможню?
Майкл улыбнулся в темноту:
— Сверхъестественным образом.
Бак попросил одеяло, которое Майкл достал откуда-то из лодки, и, накинув его на плечи, закрылся с головой.
— Сколько еще? — спросил он.
— Еще минут двадцать, — ответил Майкл.
— Я хочу еще кое-что сказать, что, вероятно, покажется странным, сказал Бак.
— Нечто более странное, чем сегодняшняя ночь? Бак фыркнул от смеха.
— Не думаю. Вероятно, я был предупрежден во сне, что бежать надо через Египет, а не через Израиль.
— Вероятно?
— Я не привык к подобному общению с Богом, так что не знаю.
— Не стоит сомневаться в истинности сна, который может исходить от Бога, — заметил Майкл.
— Но какой в этом смысл?
— В этом не больше смысла, чем в попытке вывезти объект преследования зилотов через международный аэропорт.
— Но ведь Каир разрушен. Куда, в таком случае, переведены авиарейсы этого направления?
— В Александрию, — ответил Майкл. — Но все равно вам придется как-то выбираться из Израиля.
— Найдите мне где-нибудь небольшую взлетно-посадочную полосу, тогда мы сможем избежать таможенного осмотра и выбраться отсюда.
— Но как же тогда быть с вашим намерением двигаться через Египет?
— Не знаю. Возможно, сон подразумевал, что я должен избрать какой-нибудь неожиданный маршрут.
— В одном я уверен точно, — сказал Майкл. — Все это нужно сделать после наступления темноты, и если не этой, то завтрашней ночью.
— Даже если бы небеса разверзлись и Господь указал на меня своим перстом, я не смог бы это сделать сегодня.
Майкл улыбнулся.
— Друг мой, если бы мне пришлось пройти через испытания, которые выпали на вашу долю, и увидеть такие ответы на свои молитвы, которые довелось увидеть вам, я бы не стал обращаться к Господу за такими мелочами.
— Тогда давайте предположим, что я просто прошу Господа позволить мне подождать еще один день. Мне нужно связаться с моим пилотом, а нам всем нужно поискать наиболее удобное место для вылета в Соединенные Штаты.
— Не забудьте еще об одной вещи, — заметил Майкл.
— О чем?
— Возможно, что это и не так важно, но я уверен, что доктор бен-Иегуда откажется бежать.
— А что, у него есть выбор?
— В том-то и дело. Потеряв жену и детей, он может решить, что нет смысла жить в одиночестве, и откажется от вашей помощи.
— Это абсурд! Мир нуждается в нем! Нельзя позволить ему оставить служение.
— Не убеждайте меня в этом, мистер Уильяме. Я просто предупреждаю, что придется изрядно потрудиться, прежде чем вы уговорите его бежать в Соединенные Штаты. Но как бы то ни было, уверен, что ему безопаснее находиться именно там, чем в каком-либо другом месте, если, конечно, такое место для него вообще существует. Разговор прервался, и некоторое время они плыли молча. Затем Майкл сказал:
— Вы сохраните ботинки сухими, если встанете на нос лодки, а спрыгнете, когда услышите, что днище заскребло по песку. Повернув на восток, он направил лодку к берегу. Когда Баку уже начало казаться, что они вот-вот врежутся в берег, Майкл, заглушив двигатели, поднял их над водой. Проворно перебравшись на нос лодки к Баку, он сосредоточенно впился глазами в берег.
— Бросьте сумку как можно дальше и постарайтесь выпрыгнуть из лодки одновременно со мной!
Лодка заскользила по дну. Бак выполнил все, о чем предупреждал Майкл, но, спрыгнув, не удержался на ногах и покатился по мокрому песку. Его чуть не задело лодкой, которую Майкл в это время безуспешно пытался вытащить на берег.
— Помогите мне, пожалуйста! — крикнул Майкл. Когда лодка достаточно прочно села на мель, Бак отряхнулся и, с удовлетворением обнаружив, что его ботинки сухие, пошел вслед за своим новым другом. У него с собой была только сумка, а у Майкла — оружие, и кроме того, он знал, куда идти.
— Теперь я должен попросить вас идти очень тихо, — прошептал Майкл, когда они пробрались через невысокий кустарник.
— Мы в безопасности, но рисковать не будем.
Бак уже забыл, что такое пять километров. Почва была неровной и влажной. Ветки хлестали его по лицу. Он перекидывал сумку с одного плеча на другое, но ему никак не удавалось найти удобное положение. Несмотря на то что Бак на здоровье не жаловался, переход показался ему очень тяжелым. Это был не бег трусцой, не катание на велосипеде и даже не разминка на беговой дорожке. Они пробирались через песчаную прибрежную полосу, одному Богу известно куда.
С трепетом ожидая встречи с доктором бен-Иегудой, он жаждал снова воссоединиться со своим другом и братом во Христе, но что можно сказать человеку, потерявшему семью? Этот человек заплатил слишком дорого, и ничто, кроме небес, не могло облегчить его страдания.
Спустя полчаса они, запыхавшиеся и усталые, увидели укрытие. Приложив палец к губам, Майкл пригнулся и отодвинул в сторону несколько связанных между собой веток. Затем они продолжили путь. Через двадцать ярдов показалась небольшая роща, где и находилось подземное убежище, вход в которое был недоступен взгляду человека, не ищущего его специально.
ГЛАВА 11
В убежище не было ни настоящих кроватей, ни подушек, что поразило Бака. «Так вот что имели в виду свидетели, когда цитировали библейский стих о том, что ему негде преклонить голову», — подумал Бак.
В землянке, где едва хватало места, чтобы стоять, находились еще трое молодых людей, мрачных и отчаянных, которые, вероятно, были братьями Майкла. Бак заметил, что из землянки была хорошо видна тропинка, ведущая к ней, и понял, почему Майклу не пришлось объявлять о своем приходе или подавать какие-нибудь знаки.
