Ведущий Си-эн-эн задал президенту вопрос:
— Сэр, что вы думаете о президенте Карпагпиу и ООН?
— Я позволю себе сказать следующее: мне кажется, что мне не приходилось слышать никого на Генеральной Ассамблее или за ее пределами, кто продемонстрировал бы столь целостное восприятие истории, структуры и направления деятельности этой организации. Дома он проделал большую работу и составил план. Я ознакомился с ним. Надеюсь, что с ним ознакомились также послы и генеральный секретарь Нгумо. Свежий подход никогда не должен восприниматься как угроза. Я убежден, что главы других государств разделяют мою точку зрения о необходимости всяческой помощи в это трудное время.
Ведущая продолжила:
«Вечером поступило сообщение, что с журналиста «Глобал уикли» сняты все обвинения в убийстве следователя Скотланд-Ярда. Были опасения, что Камерон Уильямс, ведущий журналист «Уикли», погиб при взрыве автомобиля, унесшего жизнь следователя Алана Томпкинса, который был хорошо знаком с Уильямсом.
Останки Томпкинса были опознаны. Среди обломков нашли также паспорт Уильямса. Предположение о смерти Уильямса было опубликовано по всей стране, но сегодня днем он появился в Нью-Йорке и присутствовал на пресс-конференции Николае Карпатиу.
Также сегодня вечером было объявлено, что Уильямс скрывается от правосудия и что он разыскивается Скотланд-Ярдом и Интерполом для допроса в связи с гибелью Томпкинса. Однако позднее обе эти организации объявили, что все обвинения с журналиста сняты, и что на самом деле ему посчастливилось избежать стать жертвой этого взрыва.
В спортивных новостях сообщается, что команды Бейсбольной лиги испытывают трудности ввиду необходимости замены десятков исчезнувших игроков…»
Рейфорду по-прежнему не спалось. Он приготовил себе кофе, затем набрал диспетчерскую службу по кадрам. Он спросил:
— Скажите, можете ли вы назначить Хетти Дерхем на мой рейс в аэропорт «Кеннеди» в среду?
— Сейчас посмотрю, — последовал в ответ. — О, нашел! Это уже невозможно. Она готовится к вылету в Нью-Йорк рейсом в восемь утра.
Бак Уильямс вернулся домой заполночь, получив от Карпатиу заверения, что все неприятности позади. Карпатиу при нем позвонил Джонатану Стонагалу, включив громкоговорящий телефон. Стонагал сделал то же самое, позвонив в Лондон и дав указание снять все обвинения с Уильямса. Бак сам слышал хрипловатый голос Тодд Котрана, который обещал сделать это.
— А с моим пакетом все в порядке? — спросил Тодд Котран.
— Полная гарантия! — ответил Стонагал. Бака очень обеспокоило, что Стонагал ведет грязную игру, по крайней мере, в данном случае. Несмотря на чувство облегчения и благодарности, во взгляде Бака, направленном на Карпатиу, можно было прочесть и осуждение.
— Мистер Уильямс, — сказал Карпатиу, — у меня не было никаких сомнений, что Джонатан Стонагал в состоянии уладить это дело, но каким образом он сделает это, мне было известно не больше, чем вам.
— Но ведь это доказывает, что Дирк был прав! Стонагал действительно состоит в заговоре с Тодд, и вам это было известно! И что это за пакет, о котором они говорили?
— Уверяю вас, Бак, что я ничего не знал, пока вы мне не рассказали.
— Но теперь-то вы знаете. Можете ли вы в таком случае с чистой совестью пользоваться помощью
Стонагала в своих международных проектах?
— Положитесь на меня. В свое время я справлюсь с ними обоими.
— Но их же очень много! Что вы сможете сделать со множеством других влиятельных лиц, с которыми вы общались в последнее время?
— Бак, поверьте. Я не потерплю рядом с собой ни неискренности, ни несправедливости. Но все нужно делать в свое время.
— А пока?
— Что вы можете мне посоветовать? В настоящее время у меня нет возможности что-либо предпринять. Они намерены использовать меня в своих целях, и мне пока не остается ничего другого — только дудеть в их дуду. Как далеко я смогу продвинуться, если не разберусь, куда тянутся их щупальцы? Как вы считаете, не стоит ли мне начать со Скотланд-Ярда?
Бак невесело кивнул.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, но мне это не нравится. Они-то ведь знают, что вы знаете.
— Я могу обернуть это в свою пользу. Они будут думать, что я с ними, что это делает меня еще более зависимым от них.
— Сработает ли?
— На какое-то время. Даю вам слово, я их одолею. А пока я рад, что вытащил вас из крайне опасного положения.
— Я так вам признателен, мистер Карпатиу! Могу ли я сделать что-нибудь для вас? Карпатиу улыбнулся:
— Можете. Мне необходим пресс-секретарь.
— Я боялся, что вы сделаете мне это предложение. Но я не подхожу для вас.
— Безусловно, не подходите. Я и не собирался предлагать этот пост вам.
Бак в шутку предложил:
— А как насчет журналиста, который обратился к вам в коридоре?
Карпатиу снова продемонстрировал свою феноменальную память:
— Ваш коллега Эрик Миллер?
— Да. Он понравился вам?
— Я обещал поговорить с ним завтра. Могу я сказать, что вы его рекомендуете?
Бак отрицательно покачал головой:
— Это была шутка.
Он рассказал Карпатиу о том, что произошло в вестибюле, в лифте и в коридоре до того, как Миллер представился ему. Рассказ не позабавил Николае.
— Я попробую поломать голову над тем, чтобы предложить вам достойного кандидата, — посерьезнев сказал Бак. — Однако вы еще обещали мне сообщить какую-то сенсационную новость.
— Действительно. Это новая информация, но она не подлежит публикации до тех пор, пока я смогу все это осуществить.
— Слушаю вас.
— Израиль сейчас так же уязвим, как и во время нордландского вторжения. Тогда Израилю повезло, но сейчас все завидует его процветанию. Им нужна защита. ООН может предоставить ее. В обмен на химическую формулу, благодаря которой пустыня становится плодородной, мировое сообщество может гарантировать Израилю мир. Если все страны разоружатся и передадут десятую часть своего оружия ООН, ООН сможет заключить мирный договор с Израилем. Премьер-министр Израиля уполномочил доктора Розенцвейга провести переговоры по заключению этого соглашения, поскольку он является подлинным собственником формулы. Разумеется, они настаивают на гарантиях безопасности, по крайней мере, на семь лет.
Бак качнул головой:
— Итак, вы собираетесь получить Нобелевскую премию мира, премию Человека года журнала «Тайм», а также премию Самого выдающегося человека года?
— Моей целью, во всяком случае, это не является. Бак ушел от Карпатиу с чувством глубокого доверия к нему, которого он еще ни к кому не испытывал. Это — человек, которого нельзя купить ни за какие деньги, что всегда возможно с людьми меньшего калибра.
