Книга Жертвенник, страница 2. Автор книги Ширли Рейн

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Жертвенник»

Cтраница 2

– Эрритен, устами этого человека с тобой говорю я, Королева Моок…

– Она жива? – воскликнул Эрритен.

В душе мгновенно вспыхнула безумная надежда, что никакой беды не случилось, и все Дети Богини уцелели. Уж если такой старой, немощной Моок это удалось, то что говорить о других, молодых и сильных? Таких, к примеру, как Брат Хив. Посланец, казалось, не слышал вопроса Эрритена. Так оно, скорее всего, и было. Наверно, он даже не понимал, что говорит. Наверно, его заставили выучить послание или попросту «вложили» слова непосредственно в голову.

–… ты уже знаешь, что большинство Детей Богини, покинувших город, мертво, – продолжал чернокожий. – С прискорбием сообщаю тебе, что

та же участь постигла и твоего брата Хива, и мать Лию…

Посланец продолжал говорить, однако Эрритен больше ничего не слышал. В ушах у него зазвенело, перед глазами все поплыло.

Хив мертв. Хив мертв. Хив мертв.

Эрритен покачнулся и, наверно, рухнул бы, если бы его рука не задела спинку стула, который наклонился и с грохотом упал. Это привело Эрритена в чувство. Он знал, что его дорогой Брат Хив действительно мертв; Королева Моок не сообщала бы об этом столь определенно, если бы не имела на то оснований. Он поднял стул и сел, чувствуя противную дрожь в ногах. Посланец молчал, видимо, испуганный его реакцией.

– Повтори, – прохрипел Эрритен.

Тот блеснул глазами, снова слегка откинул назад голову и начал все с самого начала. Сообщение было не очень длинное, но содержательное. Эрритена необычайно тронуло, что даже в такой тяжелый момент Королева Моок не забыла сообщить о том, что с точки зрения дела не имело ровным счетом никакого значения, но, как ей было известно, очень волновало лично его.

Так случилось, что мать родила его за несколько месяцев до того, как Королева Лия, в чьем гнезде они жили, произвела на свет двенадцать Паучат. Однажды, когда Эрритену было всего несколько

месяцев, Королеве вздумалось позабавить своих детенышей; она приказала матери Эрритена принести младенца наверх и пустила его ползать среди Паучат. Им понравился новый, необычный «братец», и малыш так и остался наверху. С тех пор мать допускали к нему, только чтобы покормить, помыть и переодеть, но он очень быстро стал воспринимать ее как служанку, а матерью считал Королеву Лию.

Для Паучат он тоже стал своим, и даже Королева бесспорно начала испытывать к нему самые теплые чувства, что немало удивляло не только других Пауков, но и ее саму.

Эрритену нравилось в его Братьях и Сестрах все: то, как они выглядели; исходящий от них чуть едкий, смолистый запах; их понимание жизни, привычки и взаимоотношения; их мрачноватый юмор и могучая воля, любовь к жизни и прямой, честный, непреклонный нрав. Пауки казались ему самыми прекрасными существами на свете, и если Эрритен о чем и жалел, то лишь о том, что так отличался от них внешне. Он ненавидел свою голую кожу, два жалкие, полуслепые глаза, четыре неуклюжие конечности; ненавидел и презирал в себе все человеческое, утешаясь лишь тем, что это не мешает ему внутри быть точно таким же Пауком, как и остальные Дети Богини.

Удивительно, но, по-видимому, со временем и они стали придерживаться на этот счет точно такого же мнения. Со всеми Братьями и Сестрами у Эрритена сложились очень теплые отношения, но больше всего он дорожил самой тесной дружбой,

которая связывала его с Братом Хивом и во многом предопределила всю дальнейшую жизнь обоих.

Что касается людей, живших в одном гнезде с Эрритеном – а именно так он воспринимал мать, отца и младшую сестру Рангу – то они для него не значили ничего. Неопрятные, зловонные и тупые существа, чье существование оправдывало лишь то, что они обслуживали Детей Богини – вот кем были для него все люди вообще и так называемая «родня» в частности. Живя по-прежнему наверху, он почти не разговаривал с ними, разве что иногда отдавал необходимые распоряжения. В школу, церковь и на дурацкие сборища под названием «встречи у якоря» не ходил, со сверстниками не общался.

Эта отчужденность от человеческого сообщества не могла не сказаться на его речи, которая так навсегда и осталась скованной и бедной. Более того, многие посторонние люди вообще думали, что Эрритен немой, и именно этим объясняли себе его замкнутость и прочие странности. Что же, он ничего против не имел; наоборот, старался укрепить их в этом заблуждении. Он был Пауком, но они-то об этом не знали, для них он по-прежнему оставался человеком. Чтобы не осложнять себе жизнь, следовало носить какую-нибудь немудреную, понятную для людей личину. Немой, чем плохо? Даже вызывает некоторое сочувствие. Тем более, что играть эту роль было совсем нетрудно; разговаривать с людьми у него безо всякого расчета не было ни малейшего желания.

Братья и Сестры общались с Эрритеном точно так же, как и между собой – прекрасно обходясь без болтовни в человеческом смысле этого слова. Их «голоса» звучали у него в голове, а он мог отвечать им как хотел – или вслух, или тоже мысленно. Правда, в отличие от остальных Детей Богини, сам он не обладал способностью читать мысли, но всерьез это его никогда не огорчало. Какие могут быть тайные мысли у тех, кому нечего скрывать друг от друга? Эрритену вполне хватало того, что Братья и Сестры считали нужным «рассказать» ему по доброй воле.

Однако тесное общение с Пауками все же повлияло на его ментальные способности, правда, несколько неожиданным образом. Как-то раз, когда ему всего-то было лет семь, он из окна верхнего этажа наблюдал за тем, как его так называемая «сестра» Ранга, тогда еще совсем крошка, неуверенными шажками ковыляет по двору. Хорошо бы она упала и расквасила себе нос, подумал Эрритен, и очень образно представил, как это происходит. Спустя мгновенье девочка споткнулась на ровном месте, упала и громко заревела – в точности так, как он воображал.

Дальше – больше.

Он понял, что может внушением заставить людей делать то, что ему хочется. Не всем, к сожалению. Некоторые – правда, очень немногие – совершенно непонятно почему оказались невосприимчивы к его воздействию. Поначалу Эрритен применял свои особые способности главным образом ради забавы. Чтобы подшутить или, точнее говоря, поиздеваться над людьми; если с годами его отношение к ним и менялось, то лишь в худшую сторону. Однако позднее он нашел своему тайному таланту гораздо более практичное применение.

Годы шли, Паучата взрослели и уходили из родного гнезда, переселяясь в новые дома, которые строили для них люди. Эрритен и Хив решили не расставаться, но, разумеется, они не собирались всю жизнь прожить в гнезде своей матери. Эрритена все больше тяготила постоянная близость людей, необходимость все время сталкиваться с ними и даже то, что он нуждался в их услугах. Он просто спал и видел, когда сможет отделиться и зажить самостоятельной жизнью. Подальше от людей, вдвоем с Братом Хивом, больше им не надо никого. Но, видно, не суждено…

Кроме нескольких фраз о трагических подробностях происшедшего на лесной дороге, Эрритен получил указания о том, что делать дальше. Ему предписывалось в самые ближайшие дни прибыть на другую сторону острова и привезти с собой пленника.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация