Парень снова испустил громкий вздох, будто кто-то двинул его коленом в живот. Он даже обхватил живот руками и перегнулся почти пополам. Задыхаясь, стеная и плача, он поднял колени почти до уровня груди и тут же рухнул на ступени.
Вероятно, он так бы и летел кувырком до самого низа, если бы Сэм не схватил его за накидку.
– Снимите ее с меня! – визжал парень в истерике. – Снимите! Мне больно! Она...
Его тело сотрясали конвульсии, похоже, начиналась агония. Но почему? Сэм не видел ничего такого... Может, у парня внезапно лопнул аппендикс или что-нибудь еще?
– Снимите-е-е ее-е-е!
В этом опрокинутом каменном конусе благодаря его роскошной акустике крики звучали так громко, что у многих присутствующих они вызвали физическую боль и страх.
Все повернули головы, желая видеть, что случилось.
– Вы не знаете, что с ним такое? – спросил Сэм у толстоморденького паренька лет двадцати, одетого под Оливера Харди. Толстячок сидел, выпучив глаза, из-под его поношенного котелка текли потоки пота.
Сэм втащил все еще кричавшего Дракулу на скамейку.
– Эй ты, послушай! – задыхаясь от усилий, говорил он. – Что с тобой, дружище?
– Наркота! – выдавил из себя потрясенный Оливер Харди. – Мерзкая наркота! Я ж говорил – не надо!.. Во всяком случае, не натощак! О Боже! – Оливер вдавил кулаки в глазницы и стал яростно тереть глаза. – Я же спятил... Святый Боже! Я просто спятил! У меня галлюцинации... Спасите!..
Сэм смятенно смотрел, как человек в костюме Харди валится, рыдая, на скамью и обхватывает руками голову так, будто ждет, что небеса с грохотом обрушатся на него.
А между тем тот тип, который носил одежду Дракулы, все еще бился в конвульсиях в руках Сэма.
– У него припадок, – крикнул Сэм, полуобернувшись к Зите.
Та уже вскочила с места и пыталась удержать голову Дракулы от соприкосновения с деревянной спинкой скамьи.
– И не только у него, – сказала она внешне спокойным голосом, в котором, однако, слышалось напряжение. – Погляди по сторонам.
Сэм поднял голову.
Мир явно сошел с рельсов. Как ему и подсказал животный инстинкт несколько минут назад. То, что он видел сейчас, служило лишь еще одним доказательством правоты инстинкта.
– Что случилось, Сэм? Почему они вытворяют такое?
Сэм взглянул туда, куда был направлен взгляд Зиты.
– Не знаю. Решительно ничего не понимаю...
От сна к кошмару. И все за одно мгновение.
3
Люди сидели на скамьях амфитеатра, причем среди них были и те, кто еще недавно стоял на ступенях. Они рухнули на скамейки так грузно и так внезапно (кое-кто даже ушибся), будто были сражены какой-то ужасной новостью. Хотя солнце, как и раньше, палило яростно, но многие дрожали, обхватывали себя поперек груди руками или держались ими за плечи.
Не от холода. От шока.
Конвульсии у парня, одетого в костюм Дракулы, почти прошли, но он трясся, как будто кто-то окунул его в чан с ледяной водой.
– Боже мой! – задыхаясь, сказала Зита. – Вот это и называется внештатной ситуацией?
– Скажем лучше, что банка с дерьмом лопнула по швам, – отозвался Сэм, изумление которого почти достигло точки кипения. – Но даже ради спасения собственной жизни я не мог бы сказать, что это за дерьмо и почему лопнула банка.
Кто-то рыдал. Среди плачущих были и взрослые мужчины, и взрослые женщины. Какая-то дама, сидящая позади Сэма, засунула в рот костяшки пальцев и вцепилась в них зубами, чтобы заглушить рвущийся наружу вопль. Глаза ее блестели от стоящих в них слез.
Пожилой мужчина в бейсбольной каскетке, сидевший рядом с ней, раскачивался взад и вперед с тем выражением на лице, которое может быть у человека, сунувшего в рот половину лимона и не видящего урны, куда можно было бы сплюнуть.
Единственный раз, когда Сэм наблюдал нечто подобное, было во время взрыва бомбы на многолюдном базаре. Конечно, очевидцем события он не был – просто редактировал сюжет для передачи, полученный от спутниковой съемки в одной из азиатских стран. Ужасные кадры изувеченных человеческих тел. Изломанные в щепки рыночные прилавки. Оторванная собачья голова в канаве. Кровь на булыжниках, похожая на блестящую эмалевую краску. И увеличенные фотографии лиц свидетелей, снятые секунду спустя после взрыва. Выражение шока, непонимания, страха, ужаса, смятения, а у многих – вопроса: «Это случилось на самом деле, или я сплю?»
Только тут взрыва не было.
Но не было и сомнения: все присутствующие получили страшную травму. Да, черт побери, да! Все они находились в шоковом состоянии.
Глава 9
1
Сэм осторожно разжал руки и отпустил парня в одежде Дракулы.
– Как ты себя чувствуешь?
Парень выпрямился и взглянул на свой живот так, будто ожидал увидеть, как из его кишок вылезает духовой оркестр, исполняющий мелодию из «Монти Пейтона».
– Где же он? – спросил молодой человек. Сэм по его лицу не мог сказать, бледен ли тот от шока, или просто от макияжа, покрывающего густым слоем его лицо. Но в голосе была какая-то странная бесцветность, будто от только что пережитого леденящего душу кошмара.
– Кто – он?
– Да грузовик, понятно. Он же был вот тут! – Парень дотронулся до того места, где находится желудок. – Я же чувствовал его покрышку... Боже, как это было страшно! – Он взглянул на Сэма. Глаза его дико блестели и странно косили. – Боже! А кровищи-то... На мостовой кровь... и люди, что стояли и смотрели, будто я...
– Успокойтесь, – сказала Зита и погладила его по плечу. – Должно быть, вам все это приснилось.
Слова «Должно быть, вам все это приснилось» спровоцировали сильнейшую реакцию, но на этот раз у девушки в шкуре гориллы и у девушки в костюме Стана Лорела. До этого они остекленевшими глазами пялились на своего друга – Дракулу. Теперь же обе сразу вышли из транса. Бросили испуганный взгляд на Зиту, а потом друг на друга.
Блондинка затрясла головой, будто ломала ее над труднейшей математической задачей.
– Он не мог увидеть этот случай во сне! – Тут она захватила в руку прядь своих золотистых волос, будто собиралась вырвать ее с корнем, а потом перевела взгляд на Сэма. – Нет, Ли это не приснилось. Потому, что этот сон приснился мне.
2
Когда блондинка заявила, что это она видела во сне тот несчастный случай, когда грузовик зацепил накидку Дракулы и затащил его под колеса, которые его и раздавили, это вызвало немалый ажиотаж и какой-то совершенно полоумный разговор. Во всяком случае, Сэму он показался именно таким.
