– Видишь что-нибудь? – крикнул я.
– С этой стороны открыто.
Я в нетерпении крикнул еще раз:
– Что ты видишь?
– Погоди. Так, шмотки из сумок… они что-то прикрывают, наверное… Ох, черт! Рик, лучше ты посмотри.
– Что там? – На самом деле нечего даже спрашивать, так, Рик.? Сам знаешь. —Там тело?
Теско кивнул и отступил, давая мне посмотреть.
– Кто это? – спросил я пересохшим горлом. – Это Кейт?
96
Силой удара тело швырнуло вперед. И вещи и продукты, лежавшие в заднем отсеке, тоже бросило вперед.
– Черт, ну и бардак, – вымолвил Теско. – Смотри, сколько крови. Ты можешь разглядеть, кто это?
– Нет… вижу только одно тело. – Я оглянулся на Теско, набрал воздуху. – Головы нет. Я не могу сказать, кто это.
– А одежда? Во что была одета Кейт? Я покачал головой:
– Слишком много крови. Надо вытащить что-нибудь из обломков и разглядеть. Если сдвинешь эти мешки с рисом, я попробую пролезть.
Хотя с виду самолет был более или менее невредим, если не считать разбитого ветрового стекла, в кабине была мешанина одежды и еды, рассыпавшихся из пластиковых мешков.
– Видишь что-нибудь? – спросил Теско.
– Пытаюсь рассмотреть… а, блин! Суки!
– Что такое?
– Крысы, мать их… они тут кишат… брр!
Я в отвращении дернулся назад, и за мной ринулись крысы, попискивая, блестя глазками, подрагивая голыми хвостами.
– А, суки! – Я стал яростно топтать их сапогами. – Эти гады ее жрут!
Мы стали давить выбегающих из самолета крыс. Те, которых мы не убили, скрылись в мусоре.
– Вот мерзость… – Я обтер губы тыльной стороной ладони. – Мерзость…
– Они тебя цапнули?
– Нет, слава Богу… Теско, ты куда?
– Я меньше тебя, Рик. Залезу в самолет.
– Только поосторожнее, ради Бога!
– Можешь не сомневаться.
– Крыс больше не видишь?
– Ни одной. Все смылись. Рик!
– Да?
– А что я… черт побери, все в крови… что я должен искать?
– Руки ее видишь?
– Вижу. Они не тронуты.
У меня снова пересохло в горле.
– У Кейт была пара колец…
– Кольца есть на левой… погоди-ка… да, на левой руке.
– Так, так. – К горлу подступила тошнота. Это оно, Рик. Спрашивай. Не тяни. Подтверди, что здесь лежит разорванное тело Кейт. —Слушай, кольца на руке. Есть там золотое кольцо с красным камешком?
– Погоди минутку.
Потянулись секунды.
– Кольцо с красным камешком. Видишь?
– Трудно рассмотреть… да, вижу.
– О Господи!
– Нет, кольца серебряные. Черт.
Черт, черт, черт! Я не мог поверить.
Меня качнуло, я сел на крыло, трясясь с головы до ног.
Кольца серебряные.
Это не кольца Кейт.
Я перевел дыхание.
– О’кей, я знаю, кто это. Это Синди… бедняга.
Я потер лицо. Я был так рад, что это не Кейт… Значит, ты рад, что Синди Галлидж лежит здесь переломанная и поеденная крысами? Ах ты…
Восторг и отвращение к себе – за то, что я так рад, что это Синди, а не Кейт. Противоречивые эмоции схватились за первенство, и ни одна мысль не могла пробиться сквозь этот бой.
И меня прошибала испарина. Я сидел и дрожал так, что зубы стучали.
Меня потянули за рукав. Я поглядел и увидел присевшего рядом Теско.
– Я посмотрел в самолете как следует, Рик. Кейт там точно нет. – Теско встал и начал вытирать окровавленные, руки вытащенной из груды вещей рубашкой. – И не думаю, что стоит здесь сшиваться. – Он кивнул на пулевые пробоины в фюзеляже. – Те, кто это сделал, могут вернуться. И у них хватило огневой мощи, чтобы устроить этот бардак…
Он вдруг замолчал, будто что-то увидел. Вытянул шею.
– Рик, ты посмотри на это!
– На что?
– Кто-то что-то написал красным фломастером на фюзеляже. Это почерк Кейт?
Я встал.
– И что там написано?
– Секунду. Я плохо вижу. Мне нужно… Черт побери!
Пули заколотили по самолету градом. В воздух взлетели осколки дорожного покрытия. Самолет затрясся как живой. По его длине побежали пробоины.
Я схватил рюкзак и винтовку. Пули били по дороге, взметая фонтанчики пыли. В любую минуту меня подстрелят, и я упаду на дороге, выдохнув последний раз в луже крови и блевотины. Надо быстро найти укрытие.
Это была единственная надежда.
97
Что я отчетливо помню – как нам казалось, будто разрушенные дома, к которым мы бежим, бегут от нас. Казалось, мы никогда до них не добежим, а пули свистели вокруг, выбивая щебень из дороги и с визгом уносясь прочь.
И даже добежав до домов, мы не остановились.
Об отпоре этим стрелкам не могло быть и речи, хотя я с наслаждением засадил бы по пуле каждому из них за сбитый самолет.
Когда стрелки потеряли нас из виду, огонь прекратился. Но мы бежали, пока не ушли подальше. Я стер пот с лица платком, и он почернел от сажи.
Наконец я обрел способность говорить.
– Подождем до темноты… а тогда вернемся к самолету.
– Черт, Рик, ты шутишь!
– Одолжен вернуться. Я должен узнать, что там написано.
Теско ухмыльнулся. На фоне почерневшей кожи зубы будто светились.
– Может, я и сачковал школу с десяти лет, – сказал он, – но на память не жалуюсь.
– Ты успел прочитать?
Он кивнул:
– Может, для тебя тут больше смысла.
Я сел прямо.
– Ладно, выкладывай.
– Сейчас, дай вспомнить. – Он закрыл глаза. – Я прочел: “Рик, бедняжка Синди погибла в катастрофе. Я пойду к Бену Кавеллеро. Ищи меня там. Целую. Кейт”. – Он открыл глаза, довольный сам собой. – Ты что-нибудь понял?
Я уже был на ногах.
– Эй, Рик! – позвал Теско. – Подожди меня. – Еще не отдышавшись, он подхватил рюкзак и побежал за мной. – Кто такой Бен Кавеллеро?
– Старый друг. Живет в местечке под названием Ферберн часах в четырех хода отсюда.
– Ты туда?
Я кивнул.
– Я с тобой.
