Захариил за всю жизнь никогда не страдал от недостатка уверенности. Его вера в самого себя и в свое дело была непоколебимой. А теперь ему казалось, что основы мира расшатались и, если не соблюдать осторожность, каждый шаг может оказаться для него последним.
Бушующий в небе шторм в точности отражал смятение в мыслях Захариила. Он сделал глубокий вдох и постарался направить свое беспокойство в мысленное обращение.
— Покажитесь, Хранители во Тьме! — прокричал он навстречу неистовому ветру. — Много лет назад я своим мечом ручался бороться с тем же злом, с которым боретесь вы. Теперь я увидел истину: весь этот мир заражен и над моим народом нависла страшная угроза.
Ответом на его призыв стала очередная вспышка: весь двор залил яркий резкий свет, и лишь в самых отдаленных уголках остались черные тени. Но на этот раз свет не погас, а только слегка изменил оттенок — из голубовато-белого стал серебристым, похожим на свет луны. Захариил уже не ощущал капли дождя на лице, и завывания ветра странным образом утихли, стали почти жалобными. А потом в центре спирали появились три закутанные фигуры. Одеты они были как соискатели — в балахоны, цвет которых постоянно менялся от коричневого до серого, а затем становился совершенно черным. Головы закрывали глубокие капюшоны, оставляющие лица в непроницаемой тени. И даже руки были спрятаны в широкие рукава, так что не было видно ни единого сантиметра плоти.
Хранители во Тьме не были людьми. В этом Захариил ничуть не сомневался. И этот облик был выбран ими намеренно, поскольку истинная личина, как он подозревал, могла подтолкнуть его к безумию.
Один из Хранителей заговорил, но Захариил даже не смог определить, который из троих. Голос зашелестел сплетением шипящих звуков, складывавшихся в человеческие слова.
Ты очень далек от истины, Захариил, — сказал Хранитель. — Если бы правду было настолько просто отделить от лжи, наш древнейший враг не смог бы так легко завоевывать души людей.
— Я знаю, что правильно, а что неправильно! — вскричал в ответ Захариил. — Мне известна разница между честью и бесчестьем, между верностью и предательством! Что еще нужно знать человеку или Астартес?
Он слеп, — сказал Хранитель. — Надо убить его, пока он не натворил чего-нибудь по незнанию.
По меркам Астартес, Хранители во Тьме были весьма мелкими существами — не больше метра ростом, — но Захариил чувствовал ауру окутывающей их психической энергии и не сомневался, что уничтожить его им не труднее, чем задуть свечу. Но в этот момент, когда решалась судьба Калибана, он не мог поддаться страху.
— Возможно, раньше это действительно было так, но после нашей первой встречи я многое узнал, — возразил Захариил. — Вы не привидения и не злобные призраки, как когда-то считали лесные жители. Вы представители ксеносов, которые очень долго что-то охраняли здесь, на Калибане. Что это?
То, что нельзя давать в руки Человечеству, — прошипел один из Хранителей. — И никогда нельзя было давать. Ваш род слишком любопытен, слишком жаден и невежествен. То, что привело бы вас к гибели.
— Если мы и невежественны, то лишь потому, что такие, как вы, скрывают от нас истину! — крикнул Захариил. — Знание — это власть.
И Человечество постоянно злоупотребляет этой властью. Настанет день, когда оно разожжет пожар, который не сможет контролировать, и тогда пламя охватит всю Галактику.
— Тогда научите нас! — потребовал Захариил. — Покажите другой путь, а не ждите, когда на наши головы обрушатся непоправимые несчастья. Иначе во всех бедах вам придется винить только самих себя.
Три фигуры пошевелились, и психическая волна прокатилась от них до Захариила, окутав его пронизывающим холодом. Его воздействие могло остановить сердце обычного человека, но усиленные системы кровообращения и нервная система помогли библиарию сохранить сознание. И даже такая демонстрация силы не могла поколебать его решимость.
— Тогда, давно, вы сказали мне, что это зло может быть побеждено, — напомнил он. — И вот я готов драться. Скажите, что я должен сделать?
Хранители во Тьме ответили не сразу. Они снова зашевелились, и воздух наполнился пульсациями невидимой силы. Захариил чувствовал, что они советуются, но общение проходило на недостижимом для него уровне.
Ему показалось, что прошла целая вечность, но вот пульсация прекратилась, и один из Хранителей заговорил:
Задавай свои вопросы, человек. Мы постараемся ответить.
Неожиданная уступчивость изумила Захариила, но он вспомнил, как раньше они говорили, что являются членами тайного общества, посвятившего себя борьбе с древнейшим из всех зол. И тогда он впервые понял, что даже для таких могущественных существ имеются свои ограничения.
— Ладно, — сказал он. — Как давно Калибан заражен этим злом?
Оно было в нем всегда, — холодно ответил Смотрящий.
— А почему же жители Калибана до сих пор не стали его жертвами?
Потому что мы оберегали их, глупец, — ответил другой.
Захариил начинал различать тональные особенности говоривших, хотя сказать, какой голос принадлежал тому или иному существу, по-прежнему не мог.
И, как это ни странно, сами великие звери тоже, — добавил другой Хранитель. — Они появились благодаря этому пороку и всегда держались тех мест, где зло ближе всего подходило к поверхности. Они убивали почти всех людей, кто оставался там слишком долго, а тех, кому удавалось остаться в живых, твои сородичи немедленно истребляли, считая колдунами.
Внезапно вспыхнувшие воспоминания о давно минувших днях вызвали у Захариила странную дрожь. Он снова как будто стоял в огромной библиотеке замка рыцарей Волка и слушал мрачные пророчества их обреченного лидера, лорда Сартаны: «Но самое страшное, это крестовый поход Льва против чудовищ. Это самая главная опасность. Когда-нибудь мы все об этом пожалеем».
И вот пришли терранцы, прорубили в лесах дороги и добрались до самых глухих уголков в поисках новых ресурсов для питания военной машины Империума.
— Термальное ядро, — пробормотал Захариил. — Они вбивают в кору планеты термальные колонны и выпускают зло.
А теперь и другие подпитывают его огнем и кровопролитием, — добавил Хранитель.
Захариил кивнул, вспомнив о горе трупов в «Сигма-Пять-Один-Семь». Большая часть тел предназначалась для матки червей, чтобы она отложила яйца, но остальные — вероятно, все рабочие-калибанцы — были принесены в жертву, чтобы усилить поток энергии, освобожденной колдунами. А если им удастся воспользоваться последствиями ужасов и кровопролитий, учиненных мятежниками, какие еще беды они смогут натворить?
В голову Захариила пришла мрачная мысль о том, что мятежники сами по себе гораздо опаснее, чем колдуны. Но что еще трагичнее, так это то обстоятельство, что их дело не так уж несправедливо, как могло показаться. В конце концов, именно Империум навлек на Калибан смертельную опасность, хотя и не в том смысле, как воспринимали ее большинство мятежников.
