— Значит, вы потом вернулись в твой номер и совокупились, как противные гетеросексуальные кролики?
— И опять нет! — Памела откашлялась, ей вдруг захотелось продолжить рассказ шепотом. — Но он принес меня в номер на руках!
— Ты хочешь сказать, как Ретт Батлер нес восхитительную Скарлетт?
— Именно так, в точности! Только я подвернула ногу, и шел дождь.
— Так ты споткнулась из-за своих ненормальных каблуков?..
— Что говорит о том, насколько этот парень вывел меня из равновесия! Я же скакала по улице на каблуках в три дюйма! — самодовольно произнесла Памела.
— А он изобразил рыцаря в сверкающих доспехах… я знаю, что этим штампом восторгаются девчонки, но, снова о том же, ты так и не совокупилась с этим бедным треножником?
— Пока нет, — затаив дыхание, подтвердила Памела.
— Пока? Ну, продолжай в таком случае.
— Мы назначили свидание. Сегодня вечером, — закончила она торжественно.
— Ты уверена?
— А как же!
— Так, и каков твой план? — Вернель, великий специалист по свиданиям, сразу перешла к делу.
— Ну, я думаю, мы можем вместе поужинать.
— Памми, ты в Вегасе! Придумай что-нибудь получше!
— Вот только не говори, что мы можем отправиться играть в казино.
Вернель испустила долгий страдальческий вздох.
— Конечно нет. Но Вегас — просто Мекка для всяких знаменитостей. Вы можете пойти на какое-нибудь шоу, сексуальное.
— Хорошая мысль, вот только… ну… разве мне не следует подождать, что он сам предложит?
— Памми, ты знаешь, я твоя подруга, так что прошу: не ступай на ложную тропу! Разве тебе хочется снова завязать такие отношения, когда мужчина будет постоянно командовать тобой? — мягко спросила Вернель.
— Нет! — Это слово вырвалось у Памелы вместе со вспышкой гнева. — Я не хочу ничего такого, что напоминало бы мне о Дуэйне. Я уже не та глупенькая молодая девчонка, которая выскочила за него замуж!
— Ты не была глупенькой, Памела. Ты была просто молодой и влюбленной. Это и с лучшими из нас случается.
— Ну, со мной такого больше не произойдет, — решительно заявила Памела.
— Чего именно? Ты больше не будешь молодой или больше не будешь влюбленной?
Памела открыла было рот, чтобы сказать: «И то и другое», но тут же вспомнила мягкую синеву глаз Фебуса и как он смотрел на нее: с интересом и желанием. И еще кое-что вспомнила… она ведь была почти уверена, что в его глазах, в его голосе, в том, как он прикасался к ней, она угадывала знакомый, бередящий сердце поиск. Родственные души… Эта мысль витала в ее уме, как аромат цветов над весенним лугом.
— Я уже немолода, — сказала она. — И едва ли могу влюбиться за выходные.
Вернель рассмеялась.
— Поосторожнее со словами, Памми! Памела нахмурилась.
— Мне нужно идти. Я должна успеть сделать кучу дел до вечера.
— Например?..
— Например, набросок того ужасного фонтана, чтобы было что отправить нашим Фонтанным Мальчикам.
Фонтанными Мальчиками Памела и Вернель называли братьев, владевших огромным оптовым бизнесом, к которым «Рубиновый башмачок» уже несколько раз обращался, когда нужно было приобрести готовый фонтан.
— Я ведь здесь работаю, не забыла?
— Мне казалось, Фост говорил, ты должна в эти выходные просто болтаться вокруг, чтобы пропитаться атмосферой «Форума».
— Это не значит, что я должна полностью забыть о работе. И кстати, вспомнила… ты сегодня встречаешься с миссис Грэхэм?
— Да, конечно. Мы с этой сумасшедшей кошачьей леди назначили свидание днем. Мы намерены обсудить цвет ее жалюзи. Помолись за меня.
Памела засмеялась.
— Посмотрю сейчас, не найдется ли у меня свечки, чтобы зажечь для тебя.
— Ладно, хватит говорить о незаконченных делах. Ты, как предполагается, должна просто гулять, а не работать.
— Ну, я уже более чем пропиталась всем этим дурацким подражанием римской атмосфере. И чем скорее я возьмусь за дело, тем скорее я с ним покончу.
— Фантазия и веселье, помнишь? — спросила Вернель.
— Вернель, сегодня вечером я выхожу на прогулку с потрясающим незнакомцем по имени Фебус. Разве это не забавная фантазия, как ты думаешь?
— Добавь немножко этого нахального мироощущения в свою работу, не теряя чувства юмора, и, думаю, ты получишь идеальный рецепт успеха в отношениях как с Э.Д. Фостом, так и с Фебусом. Повеселись вместе с ними обоими, Памми.
Повеселиться… ее личная жизнь давно уже перестала быть веселой. Да, она жила спокойно и уверенно, но вот веселье… счастье… радость? Нет. Не перестала ли ее радовать и работа тоже? Памеле нравилось то, что она делала; работа ее удовлетворяла. Но когда в последний раз она испытывала чувство изумления или всплеск радости, завершая очередной заказ? Она и вспомнить не могла… Эта мысль поразила Памелу.
— Памми? Ты еще там? — окликнула Вернель.
— Да, просто задумалась.
— Как тебе такое предложение… ты, конечно, уделишь какое-то время фонтану, но только после того, как позвонишь дежурным и закажешь билеты на какое-нибудь представление, а? — спросила Вернель.
— Хорошо, хорошо. Ты права, — согласилась Памела.
— А завтра я жду от тебя полного отчета.
— Ты его получишь.
— Пока! Пока, пташечка!
Памела потерла заспанные глаза. Она надеялась, что завтра ей будет о чем отчитаться. И тут же, чтобы не передумать, позвонила гостиничной дежурной.
После второго гудка ей ответил деловитый женский голос:
— Да, мисс Грэй. Чем могу быть полезна?
— Я бы хотела пойти вечером на какое-нибудь представление. — Памела немного помолчала, делая глубокий вдох. — Желательно эротическое. Но ничего слишком откровенного.
— Разумеется, ничего такого, мэм. Я бы порекомендовала вам шоу, которое недавно идет в варьете «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Его ставит та же компания, что финансирует Цирк дю Солей. Вы о нем слышали?
— Да, я видела представление Цирка дю Солей, когда они были в Денвере.
— Отлично! Это шоу называется «Зуманити». Оно эротическое, но сделано со вкусом. Я сама его видела, и мне очень понравилось. Вообще-то на него все билеты обычно продаются заранее, но наш отель всегда заказывает несколько билетов для своих гостей.
— Рада это слышать, — сказала Памела, довольная, что ей удалось сразу выполнить задачу.
— Сколько билетов вам нужно?
— Два, пожалуйста.
Глава двенадцатая
Памела немного передвинулась и подогнула под себя ногу, полностью погруженная в процесс зарисовки фонтана. Ну, скорее не самого фонтана, а собственного видения этой конструкции. Она сохранила общие очертания, напоминающие листок клевера, но уменьшила объем и проигнорировала отвратительные статуи Артемиды, Аполлона и Цезаря, заменив их симпатичными завитками, которые были похожи на волны. Памела глянула на толстопузую центральную фигуру и вздохнула. Неважно, как она организует все это огролинское сооружение, — сделать более или менее приемлемым вот этого Бахуса просто не представлялось возможным… особенно если Эдди будет настаивать на том, чтобы пьяный бог шевелился. Движения пальцев Памелы, порхавших над планшетом для эскизов, замедлились. Она зарисовала центральный пьедестал, но оставила пустым то место, где следовало сидеть Бахусу. Возможно, она сумеет уговорить Эдди на что-нибудь поменьше… на что-нибудь не такое жирное и отвратительное.
