— Лигрис, веди нас навстречу. Я должен состыковаться с ними.
— Приказ понят. Но вы понимаете, что любой из них может оказаться заражен?
— Если они заболели, то пленник уже мертв и мы вскоре, вероятно, последуем за ним. К тому же мне надо лично допросить их.
Лигрис дал указания сервам корабля Сарпедона лететь к потрепанному шаттлу. Один из участков корпуса истребителя стал набухать, выдаваясь вперед, а затем лопнул как гнойник; вылетевшие шарики жидкого металла начали собираться вместе, создавая гладкий туннель, голодной пиявкой присосавшийся к боку шаттла.
По краям трубы из жидкого металла образовалась острая, режущая грань, и туннель принялся вгрызаться в корпус прогулочного судна.
Когда металлический мост затвердел, внутри истребителя возник герметичный карман. Одна из стен превратилась в воздушный шлюз. Сарпедон подошел к нему, как только тот окончательно сформировался.
— Отрядам Хастиса и Карвика. Встретьте меня возле шлюза. Паллас, ты тоже.
Два отряда космодесантников присоединились к Сарпедону, и шлюз раскрылся, подобно цветку, дохнув на них запахом застарелого пота. Воздух внутри шаттла, судя по всему, едва годился для дыхания.
— От них не поступало вызовов? — спросил командор в вокс.
— Нет, — ответил Лигрис со своего корабля. — И на наши запросы они тоже не отвечают. Должно быть, их коммуникаторы вышли из строя.
Сарпедон устремил взгляд в темноту выхода из воздушного туннеля. В тени появилась фигура, которая медленно побрела к ним.
Сержант Солк. Его лицо — обычно казавшееся очень молодым, но уже испещренное боевыми шрамами, как у всех ветеранов Ордена, — было крайне изнуренным, глаза запали. Доспехи его утратили блеск, и сам он двигался так, словно они тянули его к земле.
— Мы потеряли капитана Дрео, — сиплым голосом произнес он. — Нам с Карриком и Крином удалось выбраться. Нициас скончался уже в шаттле. Дрео и все остальные погибли на планете.
Сарпедону неоднократно доводилось видеть гибель отличных десантников, но сердце его все равно наполнилось скорбью. Капитан Дрео, пожалуй, был самым уважаемым во всем Ордене человеком и к тому же крайне опытным солдатом. Именно его решительность стала ключом к победе над принцем-демоном Ве'Метом, и именно под его командованием все тела — вместилища Ве'Мета — были уничтожены болтерным огнем. Вот почему Сарпедон доверил ему миссию на Юмениксе. А теперь Дрео не стало, и его невозможно было заменить новым Испивающим Души.
— Что с пленником?
— Жива.
Солк махнул рукой в сторону следующего космодесантника — Сарпедон узнал в нем Крина, обычно таскавшего на себе плазменное орудие отряда. Но сейчас он нес спящую женщину, кажущуюся крошечной в его руках. Когда-то ее одежда была ржаво-красной рясой, украшенной знаками отличия Адептус Механикус, но теперь она превратилась в опаленные, грязные лохмотья. Женщина была низкорослой и похожей на мальчишку, с широким лицом, наполовину закрытым летной маской.
Апотекарий Паллас принял безвольное тело из рук Крина и сверился с показателями на тыльной стороне перчатки нартециума — инструмента, способного сделать переливание крови или, если потребуется, проявить милосердие Императора к тому, кого уже нельзя спасти. Сейчас на ее экран выводилась информация о состоянии женщины.
— Голодное истощение, — произнес он. — Практически без сознания. На корабле Карендина достаточно медикаментов, чтобы помочь ей.
— Говорить может?
— Еще нет.
Сарпедон узнал в ней одну из самых молодых женщин, увиденных им когда-то на Стратикс Люмина. А она в свою очередь должна была узнать в них тех самых Испивающих Души, что десять лет тому назад, когда она пряталась в ужасе от болтерного огня, ворвались в лабораторию, чтобы изгнать эльдарских пиратов. Теперь женщина была значительно старше, вокруг ее глаз пролегли морщины, а волосы на затылке были выбриты, открывая доступ к разъемам, имплантированным в череп.
Где-то в отчетах капитана Корвакса содержался перечень персонала, работавшего в том комплексе, и благодаря этим записям Сарпедон узнал имя женщины — Саркия Аристея. Тогда она еще была младшим адептом, без пяти минут лаборантом, и одной из немногих участников тех событий, кого удалось найти Испивающим Души. Странно было наконец увидеть ее после того, как пришлось заплатить столькими жизнями, — она выглядела такой маленькой и незначительной. Более семидесяти лет Сарпедон сражался с демонами и чудовищными ксеносами, а теперь именно она оказалась в его планах ключевым звеном, без которого весь Орден ожидала гибель.
Стоила ли Саркия Аристея жизней капитана Дрео, Эана, Хортиса, Дриана и гиганта Нициаса? Если предстояло одержать еще сотню столь необходимых побед, тогда — да. Но впереди было еще столько дел и тяжелейших сражений.
— Стабилизируйте ее состояние и переведите на корабль Карендина, — приказал Сарпедон Палласу. — Мне необходимо допросить ее как можно скорее.
— Может быть, будет более мудрым шагом, если капеллан Иктинос… — с некоторой неловкостью начал Паллас.
— Конечно, — ответил Сарпедон, поняв причину возражений апотекария. — Она и без того видела достаточно чудовищ на Юмениксе, и ей незачем показывать еще одно. — Даже до превращения в мутанта он производил внушительное впечатление, а сейчас его вид мог снова лишить Аристею сознания. — Пусть Иктинос поговорит с ней.
Паллас понес женщину к пассажирскому отсеку, чтобы осмотреть ее должным образом. Из шаттла выбрался Каррик в обугленных доспехах. Его лицо было сильно обожжено и, так же как у Солка, выглядело неестественно усталым для космического десантника.
— Как погиб Дрео? — спросил Сарпедон.
— Сторожевое орудие, — ответил Солк. — Он взорвал нижний вход аванпоста и первым бросился внутрь. Системы безопасности Механикус были включены, ведь на этот момент вся планета уже свихнулась.
— А остальные?
— Нициас скончался по пути сюда. Он получил многочисленные внутренние повреждения, а на корабле были только наборы экстренной помощи. Их мы израсходовали на женщину. Нициас решил погрузиться в полусон — и больше не проснулся. Остальные погибли в сражении или потерялись, когда мы штурмовали космодром.
— Как долго вы дрейфовали?
— Три месяца. В соответствии с планами мы должны были встретиться с вами позже, но Юменикс погибал очень быстро, и нам пришлось убираться. К тому же я не думаю, что она могла бы выдержать на борту шаттла дольше. Пища у нас закончилась еще неделю назад. Воздух слишком много раз прошел рециркуляцию, и она уже не могла им нормально дышать, а последний фильтр к воздушной маске мы тоже израсходовали.
— Судя по перехваченному нами астропатическому трафику, на Юмениксе была чума. У тебя или у кого-нибудь из твоих десантников проявлялись симптомы?
— Нет, — покачал головой Солк. — Условия были ужасными, но мы не принесли на себе ничего. И это не просто чума, командор. Это нечто, от чего гниль охватывает само сознание. Весь улей точно сошел с ума. А может быть, и вся планета. Мертвецы бродили по улицам, а живые резали друг друга. Когда дошло до этого, мы решили бежать. Иначе нам не удалось бы вытащить Аристею с планеты.
