Тот нахмурился.
— Я на самом-то деле не модифицирован для тактики, сэр, — ответил он. — И понимаю в этих передачах не больше вашего.
— Больше похоже на ад, — сказал Френц.
— О, это наверняка, — согласился Зонне. — Адепт Файст — аналитик. Для подобной работы у него модификации получше.
Алеутон повернулся от стола:
— Файст?
Файста оставили сидеть вместе с Калиен в гнезде из кожаных диванов рядом с массивным позолоченным столом лорда-губернатора. Он встал.
Зонне знаком велел ему подойти.
— Фамулюс? Милорд?
— Хотя мы и наслаждаемся зрелищем, сидя в первых рядах, адепт, — сказал Алеутон, — но все же надеялись получить несколько более четкий анализ.
Файст нервно глянул на Зонне. Тот кивнул.
— С вашего позволения, милорд, — произнес Файст.
Он выдвинул дендрит и воткнул его в системы стола. Не глядя на дисплей, Файст уставился куда-то в пустоту, просматривая ноосферную версию событий.
— Полномасштабное столкновение идет на границе Иеромихи. Шестерня, как много махин! Так много поступающих данных! Прошу прощения. Дайте мне минутку разобраться…
— Можешь не торопиться, — ответил Алеутон.
— Махины Инвикты и Темпестуса вступили в полное соприкосновение с вражеским воинством, — сообщил Файст. — Силы наших скитариев значительно уменьшились. Лорд Геархарт ввел свои махины прямо в гущу воинства, ведя бой на ближней дистанции. Там… О-о-о!
— Что? — одновременно спросили Алеутон и Френц.
— Мы только что потеряли махину. «Стратус Конквист», принцептура Дефрама. Взрыв реактора. Прошу простить, всплеск кода ослепил меня.
— Продолжай, Файст, — велел Зонне.
Калиен подошла к ним и спряталась за спиной Файста.
— Если я загружаю правильно, — сказал Файст, — пока мы потеряли четыре махины, включая «Конквист». В подробной информации, передающейся с «Инвиктус Антагонистес», указано четырнадцать подтвержденных уничтожений махин и общим числом семь частичных. Поправка: пятнадцать. «Люпус Люкс» только что свалил «Разбойника». Поправка: семнадцать. «Утешение Ванквиста» только что убил вражеского «Владыку войны», и посмертный взрыв повредил щиты «Владыки войны» рядом. «Утешение Ванквиста» воспользовался возможностью и убил второго «Владыку», пока тот не восстановил щиты. Поступают… поступают донесения, что Лау убит в бою. Неподтвержденные. Слишком сильная неразбериха на земле. Восемнадцать махин. «Кулладор Браксас» только что подорвал «Разбойника». «Предок Морбиуса» зажат тремя вражескими «Псами войны». «Инвиктус Антагонистес» только что уничтожил врага. «Тантамаунт Страйдекс» тоже. «Страйдекс» пытается пробиться врукопашную на помощь к «Предку Морбиуса». О Деус!
— Что там, Файст? — потребовал Зонне.
Файст, с широко раскрытыми модифицированными глазами, нервно поскреб согнутыми пальцами грудь:
— Столкновение очень плотное. Несколько махин вовлечены в ближний бой. Крепление кокпита «Виктрум Сплендикс» только что вырвало ударом термоядерной булавы. Экипаж погиб. Неуправляемый «Сплендикс» все еще шагает. «Венус Кастигатус» только что повержен плотным болтерным огнем. Экипаж катапультировался. Они… о боже, вражеские скитарии добрались до них. Они… Они…
Файст обернулся к Алеутону с искаженным и побледневшим лицом:
— Я хотел бы отключиться прямо сейчас, милорд.
— Оставайся на связи, адепт, — потребовал лорд-губернатор. — Еще немного. Я знаю, это тяжело. Дай мне какую-то общую оценку.
Файст послушно кивнул.
— Вражеская линия начинает загибаться. Она сохраняет сплоченность, но ее оттесняют назад на северо-востоке, и вся линия вынуждена отворачивать от границы Иеромихи.
— Это тактический замысел, — спросил Френц, — или просто результат натиска?
— Если это замысел, то я не вижу его цели, — ответил Файст.
— Простыми словами, как у нас дела? — спросил Алеутон.
Файст замешкался.
Калиен у него из-за спины ответила:
— Еще слишком рано говорить.
>
На улицах Провальной Пади снаружи было зловеще тихо. Стефану на самом-то деле не хотелось выходить, но его донимал голод. У него было несколько монет, и он размышлял, хватит ли этого на корку хлеба и суп или чашку риса у уличного торговца?
Стефан торопился по пустым пешеходным дорожкам Провальной Пади. Вокруг не было ни души. Почему так тихо? Куда все делись? Это что — военная предосторожность?
Он замедлил шаг у булочной на третьем уровне. Запах выпечки, выдуваемый вентиляторами из пекарни, пригвождал к месту. Здесь наконец-то встретились люди. Сервиторы помогали трем развозчикам загружать поддоны со свежей выпечкой в машину. Рано утром они должны отправиться в столовые провала.
Стефан не мог оторвать глаз от витрины. Рот его наполнился слюной, в животе урчало. Он пересчитал монеты в кармане. Витрина демонстрировала великолепный ассортимент булочек с начинкой, пирожков и пирожных, приготовленных для обеденных сундучков рабочих бригад. Стеф не мог себе позволить даже самую дешевую из них.
— Сумасшедший денек, а? — раздался голос.
Стефан оглянулся. Сзади кто-то стоял.
— Говорю, сумасшедший денек! — повторил офицер Магистратума, чавкая горячим пирожком, который держал в бумажной салфетке. — Говорят, махинам задали у Аргентума. Конец света наступит еще до заката. Верно говорю?
— Ага, — ответил Стефан.
— Что будет, то будет — вот мой девиз, гражданин, — продолжал офицер, откусив еще. — Все равно — что будет, то будет. Верно говорю?
— Ага, — повторил Стефан.
Вдоль провала прокатился гудок. Оба оглянулись. В двадцати метрах от них, у открытого бокового люка магистратского транспортера, стоял второй офицер и нетерпеливо махал рукой.
— Да иду, Гарлинг! — крикнул офицер, стоявший со Стефаном. — Иду! Да, да, тебе тоже взял!
Ухмыляясь, он повернулся к Стефану. Подбородок у него был испачкан крошками начинки и мазками жира.
— Во народ, а? Никакого терпения.
— Да уж, — поддакнул Стефан.
— Ладно, смотри, чтоб день у тебя был удачным, понял меня?
— Спасибо, офицер.
Тот вытер рот и повернулся. Потом опять глянул на Стефана:
— У тебя точно все в порядке, гражданин? Выглядишь ты малость замученным.
— Все хорошо. Правда.
— Эй, не уходи. Куда-то торопишься? Нужно куда-то?
— Нет.
— Расслабься. Вернусь через минуту. Хочу удостовериться, что у тебя все в порядке. По мне, у тебя не очень-то все в порядке. Боишься чего?
