Первую ночь они провели, съежившись в дренажной трубе, а затем начали пробираться на восток. Варко с Гектоном пришли к согласию, что стоит попытаться вернуться обратно в улей. Припасов оказалось негусто: четыре фляжки с водой, одна аптечка и никакой еды. Варко и Гектон сберегли свои пистолеты, а заряжающий «Огнехода» Казань умудрился выдернуть из стойки лазкарабин, когда выскакивал из танка.
За первый день они прошли хороший кусок, прячась каждый раз, как грозные звуки битвы подкатывали слишком близко. На второй день больше часа наблюдали, как имперское воздушное прикрытие долбило сектор к северо-востоку от них. На третий день, после двухчасового марш-броска сразу после рассвета, путь на восток оказался непроходимым. Начался артиллерийский обстрел, уничтожая районы, лежащие впереди. Из-за плохой погоды было невозможно не только понять, откуда и куда стреляют, но и даже какая из сторон конфликта ведет обстрел. Они ждали, пригнув головы; отзвуки взрывов прокатывались по ним горячими волнами. Сагену немого технопровидца в укрытие пришлось затаскивать.
Обстрел начал смещаться.
— Здесь оставаться нельзя, — сказал Варко.
Они побежали обратно, двигаясь на юго-запад через руины плавилен и огромных фабрик. За спиной продолжала греметь канонада. В желудках урчало, последние капли воды во флягах плескались с таким же пустым звуком. На ночь остановились в разбитом цехе, где полуобгорелые полотнища свисали с кровельных балок и раскачивались, словно рваные паруса. Снаружи темноту пронизывали вспышки — обстрел продолжался.
Варко проснулся глубоко ночью от тишины. Обстрел прекратился, и тьму заполнила жуткая тишина. Окоченевший, он оставил других досыпать на полу среди пыли и принялся исследовать цех. Нашел водяную колонку, но со скрежетом открытый кран остался сух, а Варко порезал ладонь о ржавый металл. Со вздохом вытянул из набедренного кармана грязный платок, чтобы протереть порез. Из кармана что-то выпало и тихо звякнуло об пол.
Варко нагнулся и понял, что это. В пыльном сумраке виднелся небольшой медальон Омниссии, который был прицеплен к боковой броне «Главной стервы». Ошибки тут быть не могло. Варко не имел понятия, как тот оказался у него в кармане. Присев в темноте, он в удивлении воззрился на медальон.
Кто-то прошел мимо, всего в нескольких метрах с обратной стороны разбитого пучка труб. Варко откинулся назад, спрятавшись совсем, и стал наблюдать. Из-за труб вышла фигура и двинулась по открытой полосе твердого грунта.
Солдат-скитарий темных Механикус, высокий ростом, но сгорбленный. Оружейная рука зубрилась кривыми лезвиями. Скитарий неспешно двинулся вперед, поворачивая голову из стороны в сторону, ища добычу. Он охотился.
Варко мельком увидел светящуюся синь смотровых прорезей. Из горба на панцире, словно колючки, торчали неровные шипы. Варко ощутил запах крови и пластика, смрад грязной плоти и выделенных испражнений. Услышал мусорный код, булькающий в аугмиттерах. Подивился, что скитарий не смог обнаружить его запах или тепло, и взмолился, чтобы чудо не кончалось.
Скитарий добрался до дальнего края полосы, полускрытого от глаз нависшими трубами. Остановился, осмотрелся по сторонам еще раз и выдал быструю череду кода, на которую неподалеку отозвался еще один солдат. Затем ушел в другой цех на противоположной стороне.
Варко выждал минуту — пульс на шее колотил, словно боксер по скоростной груше, — и поднялся на ноги. До него внезапно дошло, что, если бы он стоял во весь рост, когда появился скитарий, тварь бы тут же его заметила.
Но он не стоял во весь рост. Он присел, поднимая кое-что, чего у него и в кармане-то не должно было быть.
Варко проскользнул через развалины обратно в ту часть цеха, где спали остальные.
— Вставай, без шума, — шептал он каждому и тряс. — Без шума, если жизнь дорога.
Он выбрались из руин и побежали на запад, в туман ночи, пробравшись через ливневый водосток и под висячим трубопроводом. Путь вел их по изрытой воронками подъездной дороге, затем по поросшей травой насыпи и через блестящие россыпи рудного пласта. Даже немой технопровидец, похоже, осознал важность спешки и тишины.
Они набрели на квартал разбомбленных жилых блоков для рабочих на дальней стороне пласта и укрылись там. Через дыры окон вгляделись в руины, из которых только что сбежали. Там внутри метались лучи фонарей и фар. Слышен был стук и дребезжание неухоженных силовых установок — легкая бронетехника и транспорты натужно въезжали в руины. На востоке, за развалинами цехов, небо светилось от огромных пожарищ на горизонте. На фоне пламени шагали три высоких силуэта: боевые махины — «Разбойники», судя по очертаниям, — передвигались в нескольких километрах от них.
— Мы убрались оттуда как раз вовремя, — сказал Гектон.
— Значит, надо идти на юг, — произнес Саген. — Попробовать обойти их.
— Думаю, это будет самоубийством, — возразил Варко.
Остальные принялись спорить о возможных вариантах, но все соглашались, что вскоре скитарии примутся обыскивать и эти жилые блоки тоже.
Варко попытался вспомнить, куда положил медальон. Сунул обе руки в карманы и нащупал его в левом.
— Запад, — сказал он. Медальон уже один раз спас его, и Варко ему поверил. Машинные духи хранили их.
— Запад? — переспросил Кодер.
— Мы идем на запад, — ответил Варко.
Они шли на запад, через пыль четвертого дня, через исковерканные остатки промышленных пригородов, прислушиваясь, не идет ли кто за ними. Один раз, прямо перед полуднем, они услышали на северо-западе сильнейший взрыв, словно рванул чей-то боекомплект. Над горизонтом поднялся толстый столб черного дыма, похожий на восклицательный знак.
Улицы превратились в низкие жилые кварталы ― ряды модульных жилых блоков, ржавых и крошащихся. Одни выгорели, другие сровняло с землей попаданиями снарядов, но остальные были чудесным образом целы и невредимы, словно война прошла мимо. Распахнутые двери и ставни раскачивал ветерок, пожитки — одежда, постельное белье, домашняя утварь — валялись брошенными в пыли. Электричества не было, водопровод не работал, но в одном пустом блоке они обнаружили таз, полный воды, и смогли наполнить три фляжки. В другом Леопальд, стрелок Гектона, нашел три муниторумские банки прессованного мяса. Варко обнаружил его, когда тот пытался открыть банку стамеской.
— Не здесь, — сказал он. — Забирай их с собой.
— Очень хочется есть, сэр, — пожаловался Леопальд.
— Я знаю, но здесь опасно. Нужно идти дальше. Забирай их с собой.
Вскоре после этого, когда день стал клониться к вечеру, а солнечный свет побледнел, война догнала их снова.
Она пришла неожиданно, словно таилась в засаде. Они переходили улицу — низкую мощеную дорогу между жилым провалом и общественным зданием, когда стену жилого дома изрешетили огромные дыры, пробивая роккрит, словно мокрый картон. Варко услышал визг вращающихся стволов тяжелого орудия.
