— Что, черт возьми, они с тобой сделали? — спросила Биквин, промакивая раны на моей груди куском материи, оторванным от собственного платья.
Морщась от боли, я наконец понял, почему ее одежда так изодрана. Она ухаживала за моими ранами, пока я лежал без сознания. Доказательством ее преданности служила валяющаяся на полу куча пропитанных кровью обрывков материи.
— Потом они пришли еще раз, час спустя, и притащили тебя. Но ничего не говорили, — добавил Хелдан.
— Сэр Фархавал, вы и в самом деле инквизитор? — спросил Махелес, выступая вперед.
— Да, это так. Меня зовут Эйзенхорн.
Махелес и все его спутники зарыдали:
— Мы покойники. Ты всех нас привел на смерть!
Я почувствовал к ним что-то вроде жалости. Гильдия Синезиас прогнила насквозь, и всех этих людей уже затронуло разложение, но в столь затруднительном положении они оказались по моей вине.
— Заткнитесь! — ответил им Хелдан.
Потом он оглянулся на меня и протянул мне что-то вытащенное из отворота на его комбинезоне. Маленькую красную капсулу.
— Что это?
— Адмилладокс, десять граммов. Похоже, тебе это нужно.
— Я не пользуюсь наркотиками, — сказал я.
Он с силой вложил капсулу в мою руку:
— Адмилладокс утоляет боль и очищает сознание. Мне плевать, применяешь ты наркотики или нет. Я только хочу, чтобы эта штука оказалась в тебе до того, как откроются эти ворота.
— Почему? — посмотрел я на решетку.
— А тебе никогда не доводилось сражаться на арене?
Гло получили от меня все, что могли. Теперь они хотели моей смерти, а заодно и смерти всех тех, кто был со мной. Однако банальное убийство было ниже их достоинства.
Но ведь из убийства можно сделать спорт.
Примерно на рассвете решетка со скрипом поползла вверх. В нашу тускло освещенную камеру ворвался жесткий и яркий искусственный свет.
Вместе с ним в нашу камеру ворвались облаченные в броню бойцы милиции Дома Гло и выгнали нас наружу с помощью энергощитов и пси-кнутов.
Пока мы пытались проморгаться и привыкнуть к освещению, решетка за нами опустилась.
Я огляделся. Просторный круглый амфитеатр, увенчанный куполом — без сомнений, тем самым, внешнюю поверхность которого мы видели, подлетая к поместью. Земляной пол арены порос мхом, а по стенам десятиметровых каменных стен ползли лишайники. Над стенами размещались зрительские ряды, заполненные сейчас членами Дома Гло, их слугами и гостями. В ложе я увидел Уризеля Гло, лорда Оберона, Горгона Лока, леди Фабрину, экклезиарха Даззо, курильщика кальяна. Капитан Терронс, во время банкета сидевший за нашим столом, руководил стражей из сорока человек. Все охранники были облачены в зеленую броню, серебряные шлемы с плюмажем и держали в руках автоматическое оружие. Более чем две сотни членов клана Гло, их домашняя прислуга, милиция и чернорабочие заняли места в амфитеатре и восторженно выли, напоминая кровожадных гиен.
Игнорируя оскорбительные выкрики, я оглядел арену. Кое-где торчали покореженные деревья и валуны, что придавало арене некоторое подобие природного ландшафта.
Возле зарешеченного входа в камеру располагалась стойка с ржавым оружием. Махелес со своими собратьями уже подбежали к ней и схватили тупые короткие мечи и беззубые пики.
Я выбрал кинжал с эфесом, прикрытым чашкой, и странную, крючковатую косу с зазубренной внутренней стороной лезвия.
Я привыкал к весу оружия в своих руках.
Хелдан взял кинжал и топор на длинной рукояти, Биквин — плетеный щит и нож с острым кончиком. Эмос только пожал плечами и ничего не взял.
Нас осмеивали и освистывали, но потом все стихло, и только тихие вздохи доносились со зрительских рядов.
Карнодон был шести метров в длину, от носа до кончика яростно хлещущего хвоста. Девятьсот килограммов мышц, когтей и острых клыков.
Зверь вышел из-за группы мертвых деревьев, волоча за собой тяжелую цепь, свисавшую с его шипастого ошейника. В мгновение ока зверь достиг Махелеса и сбил его с ног.
Посланник Гильдии Синезиас заорал и продолжал вопить намного дольше, чем представлялось возможным для человека, от которого карнодон отрывает куски. Может быть, это всего лишь игра моего испуганного воображения, но мне кажется, что крик прекратился, только когда в пасти чудовища исчезла голова несчастного представителя гильдии. Другие посланники закричали и побежали. Кроме одного, который упал без сознания.
— Мы покойники, — не преминул напомнить Хелдан, поднимая оружие.
Я проглотил капсулу, которую он мне дал. Лучше стало ненамного.
Звеня цепью, карнодон гнался за остальными посланниками, из его пасти стекали слюна и кровь.
Биквин завопила, когда из засады выпрыгнул второй карнодон. По моим оценкам, он был даже чуть больше первого. Зверь прыгнул прямо на меня.
Я кувыркнулся вправо, и гигантский зверь промахнулся, погрузив свои когти в мох. Тянущаяся за ним цепь просвистела над моей головой. Оба чудовища одновременно исторгли низкий, гортанный рык.
Второй зверь развернулся и снова бросился на меня, но я уже успел подняться и отпрыгнул назад. Пока внимание животного было сосредоточено на мне, Хелдан подбежал к карнодону сбоку и ударил его топором.
Тварь сдавленно зашипела и стремительно, с разворота ударила когтистой лапой помощника Вока, располосовав одежду на его груди и отбросив на несколько метров. Я отскочил в сторону и спрятался за деревья.
Первый карнодон сбил еще одного посланника. Шок заставил человека умолкнуть, и он не издал ни единого звука, пока зверь терзал его безвольное тело.
Твари были голодны, что лишний раз доказывали их просвечивающие сквозь шкуру ребра. Этот фактор можно было использовать в нашу пользу: когда карнодоны заваливали добычу, то в первую очередь интересовались ее поглощением. Длинные цепи, приковывавшие животных к столбам возле их нор, позволяли зверям перемещаться где угодно в пределах арены. И конечно же, длина цепей была тщательно рассчитана так, чтобы звери не могли выпрыгнуть с арены в толпу.
Самый крупный из хищников кружил по краю арены и лупил хвостом, высматривая своими темными, глубоко посаженными глазами людей в зоне досягаемости. Биквин укрылась за корягой вместе с Эмосом под своим хлипким щитом. Но безжалостная толпа забрасывала их чем ни попадя, вынуждая покинуть убежище. Толпа жаждала крови.
Карнодон обошел арену по кругу и побежал к Эмосу и Биквин, капая слюной. Из его пасти вырывался пар. Я был уверен, что одного только веса животного хватит, чтобы убить обоих. Я бросился ему наперерез, и толпа закричала и зааплодировала.
Карнодон осадил, увидев мое приближение сбоку, и начал было поворачиваться, но я уже ударил его.
Старое лезвие рассекло свалявшийся мех, оставив длинную красную полосу от лопатки до ребер. Зверь с воем развернулся. Взметнулась лапа. Я отскочил назад и снова взмахнул косой, надеясь отвести этот удар. Но хищник бросился вперед.
