Мятежники…
Кто мог подумать, что они услышат это слово?
Враги — да, но мятежники — никогда.
Тревожная мысль отравила предвкушение битвы. Локен вслед за другом подошел к Аксиманду и Абаддону, проверявшим вооружение своего штурмкатера. Вскоре разгорелся спор по поводу выбора орудий.
— А я тебе говорю, что субзвуковые снаряды будут лучше! — настаивал Аксиманд.
— А если у них доспехи, как у тех проклятых интерексов? — возражал Абаддон.
— Тогда мы применим реактивные снаряды. Локен, скажи ему!
Абаддон, только что заметивший подошедших Локена и Торгаддона, коротко кивнул.
— Аксиманд прав, — сказал Локен. — Сверхзвуковые снаряды прошьют противника до того, как успеют разорваться и нанести значительные повреждения. Таких попаданий может быть три, даже четыре, а противник все еще будет стоять на ногах.
— Эзекиль настаивает на них только потому, что в нескольких последних сражениях мы воевали с бронированным противником, — заметил Аксиманд. — А я пытаюсь втолковать ему, что на этот раз воевать придется против людей, которые экипированы не лучше, чем солдаты нашей армии.
— И не будем забывать, — съехидничал Торгаддон, — что Эзекилю требуется все имеющееся в наличии оружие, чтобы совладать с противником.
— Тарик, с тобой я могу справиться и так, — мрачно ответил Абаддон, но затем все же улыбнулся.
Волосы Первого капитана уже были собраны в хвост, чтобы было удобнее надеть шлем, и Локен видел, что он тоже предвкушает грядущее кровопролитие.
— Неужели никого из вас это не беспокоит? — не в силах больше сдерживаться, спросил Локен.
— Что? — удивился Аксиманд.
— Вот это, — ответил Локен, обводя жестом палубу, где полным ходом шли приготовления к войне. — Неужели вы не понимаете, что нам предстоит сделать?
— Конечно понимаем, Гарвель, — крикнул Абаддон. — Мы собираемся перебить всех этих глупцов, которые осмелились оскорбить Воителя!
— Нет, — возразил Локен. — Все совсем не так, разве вы не видите? Мы собираемся воевать против людей, не против каких-нибудь ксеносов или давно утерянной ветви человечества, не желающей принять условия согласия. Это наши люди, мы идем убивать наших людей!
— Это изменники, — поправил его Абаддон, с нажимом произнеся последнее слово. — В этом-то все и дело. Ты понимаешь? Они отвернулись от Воителя и Императора, а потому обречены.
— Брось, Гарвель, — сказал Торгаддон. — Ты беспокоишься по пустякам.
— Разве? А что мы будем делать, если это повторится?
Трое остальных членов Морниваля озадаченно переглянулись.
— Что — повторится? — наконец спросил Аксиманд.
— Что, если восстанет еще один мир, потом другой? Сейчас мы имеем дело с армией, а что произойдет, если взбунтуются Астартес? Неужели мы будем сражаться и против них?
Трое морнивальцев рассмеялись, но затем Торгаддон все же ответил:
— У тебя отличное чувство юмора, брат. Ты и сам знаешь, что такое невозможно. Это немыслимо.
— И такие мысли недостойны, — с серьезным видом добавил Аксиманд. — Это может рассматриваться как измена.
— Что?
— Я мог бы доложить Воителю о подстрекательстве.
— Аксиманд, ты же знаешь, я никогда…
Торгаддон не выдержал первым.
— Ох, Гарви, как легко тебя провести! — сказал он, и все снова засмеялись. — Теперь даже Аксиманд может тебя подловить. Ты прямолинеен с ног до головы!
Локен выдавил усмешку:
— Вы правы, простите.
— Не стоит извиняться, — сказал Торгаддон. — Лучше приготовься убивать.
Первый капитан протянул руку вперед:
— Убивать ради живых.
— В отмщение за погибших, — продолжил Аксиманд, накрывая своей ладонью руку Абаддона.
— Пусть провалятся в преисподнюю все живые и мертвые, — сказал Торгаддон, следуя их примеру. — Убивать ради Воителя!
Чувство общности с братьями по Морнивалю охватило Локена. Он кивнул и протянул руку, ощущая, как гордость и уверенность наполняют душу.
— Я буду убивать ради Воителя! — пообещал он.
От грандиозного размаха у нее захватывало дух. Ее собственный корабль был оснащен тремя посадочными палубами, но по сравнению с «Духом мщения» он казался просто прогулочной яхтой, поскольку мог принимать лишь скифы, мелкие транспорты и челноки.
Представшая ее глазам военная мощь подавляла.
Сотни Астартес находились на стартовой палубе, и все они уже распределились вокруг штурмкатеров — грозных, приземистых летательных аппаратов, вооруженных десятками ракет под каждым из крыльев и крупнокалиберным орудием на турели в носовой части судна. Последние приготовления уже были закончены, двигатели пронзительно завывали, а могучие и массивные космодесантники в последний раз проверяли оружие.
— Я и представить себе не могла подобного зрелища, — сказала Петронелла, наблюдая, как в дальнем конце стапелей оглушительно загрохотала и отошла в сторону гигантская бронированная створка.
За дрожащей завесой защитного поля на фоне звездной россыпи показалось грязноватое свечение спутника Давина. Спустя мгновение с пневматическим шипением из палубы поднялись закопченные отражатели реактивных струй.
— Этого? — спросил Хорус. — Это пустяки. Вот на Улланоре, вокруг планеты зеленокожих, собралось сразу шесть сотен кораблей. В тот день на поле боя вышел весь мой Легион, девочка. Поверхности было не видно: больше двух миллионов солдат армии, сотня титанов под управлением механикумов и все рабы, которых мы освободили из концлагерей зеленокожих.
— И всех направляла воля Императора, — добавила Петронелла.
— Да, — кивнул Хорус. — Всех вела воля Императора…
— А другие Легионы сражались на Улланоре?
— Жиллимана и Хана. Их Легионы держали под контролем внешние подступы и участвовали в диверсионных атаках, но ту победу завоевали мои воины, лучшие из лучших прошли сквозь грязь и кровь благодаря своему упорству и мастерству. Я сам вел штурмгруппу юстаэринцев в решающее сражение.
— Это трудно себе представить.
— Но, тем не менее, так оно и было. Из боя против предводителя зеленокожих вышли только Абаддон и я. Этот ублюдок оказался крепким орешком, но я одолел его и сбросил тело с самой высокой башни.
— Это произошло до того, как Император присвоил вам титул Воителя? — спросила Петронелла, торопливо работая мнемопером, чтобы записать быструю речь Хоруса.
— Да.
— И вы вели в бой… как это называется? Штурмгруппу?
— Да, штурмгруппу. Точно направленный удар, чтобы разорвать глотку врага и лишить его лидера.
