Одним словом, жизнь свою Зоя Петровна Кабалкина считала
удавшейся и счастливой, и даже Анита в последние годы словно приблизилась к
семье, стала часто бывать у них, а звонит так и вовсе каждый день. И к Грише
хорошо относится, и с Любочкой дружит. Старшей дочери уже сорок пять, к этому
возрасту мудрость приходит и понимание того, что дороже любви и теплого
отношения ничего на свете нет. Наверное, и Анита это поняла.
* * *
Первой, как обычно, прибежала Любочка с ребятишками,
мальчиками пяти и трех лет. Расцеловала родителей и пошла поздравлять бабушку с
девяностолетием. Следом за ней к матери зашла и Зоя, держа внуков за руки.
Бабка Прасковья сидела в кресле нарядная и сияющая, морщинистые щеки
порозовели, спрятанные в складках глаза блестели, она с удовольствием
разглядывала Любочкины подарки: красивую вязаную кофту, меховые тапочки и высокую
стопку любовных романов и детективов. Зоя Петровна наугад раскрыла две-три
книги – шрифт крупный, молодец, девочка, знает, какие бабке подарки выбирать.
Прасковья – заядлый книгочей, только зрение уже не то, мелкий шрифт ей читать
трудно.
– А Нюточка когда придет? – спросила Прасковья,
усаживая к себе на колени младшего правнука.
– Скоро, мама, скоро, не волнуйся, – ответила
Зоя. – Придет твоя Нюточка.
– И опять одна? – продолжала допрос мать.
– Наверное.
– Господи, что ж она замуж-то не выйдет никак!
Ребеночка бы родила, что ли, вот как Любаша, а то так бобылкой и помрет.
– Мама, Анита уже была замужем, ты что, забыла? –
засмеялась Зоя.
– Была-то была, а только раз детей нет, так и не
замужество это, а так, баловство одно, плотские утехи. Ох, жалко мне девку,
неудалая она какая-то у вас получилась.
– Да что ты, бабуля, – Любаша горячо встала на
защиту сестры, – ну какая же Анита неудалая? Умница, красавица, доктор
наук. И не смей ее жалеть, она в полном порядке. Знаешь, как сейчас говорят? «В
полном шоколаде».
– В шоколаде? – недоверчиво повторила старуха
вслед за внучкой и усмехнулась: – Ну ладно, коли так.
И тут же снова вздохнула:
– Все равно жалко ее. Вот хоть и умница, и доктор наук,
а бабьего счастья у нее нет. Мужика бы ей хорошего надо.
– Да есть у нее мужик, бабуля, что ж ты так
переживаешь!
– Ой, Любка, разве ж это мужик? Драчун-прыгун, одно
слово.
Тренькнул дверной звонок. Зоя Петровна метнулась в коридор и
тут же снова заглянула в комнату.
– Анита идет. Мама, я тебя умоляю, не заводи при ней
этих разговоров. Ты же знаешь, она обижается.
– А чего ей на меня обижаться? – резонно возразила
Прасковья. – Я ведь правду говорю, ничего не выдумываю. Бобылка и есть.
– Мама!
Но Зоя Петровна опоздала с предупреждениями. Муж успел
открыть дверь, и вошедшая Анита услышала окончание разговора.
– Это кто бобылка? Опять я? – весело спросила она
прямо с порога. – Привет, мамуся. Привет, дядя Гриша. Снова бабушка завела
свою шарманку?
– Ой, да не обращай ты внимания, – засуетилась Зоя
Петровна, принимая у дочери объемистый пакет с подарками для именинницы. –
Мелет сама не понимает что.
Анита повесила на вешалку дорогое элегантное пальто,
поправила перед зеркалом прическу, которая и без того была идеальной – гладкой,
без единого выбившегося волоска, с тяжелым узлом на затылке. Такую прическу она
носила с пятнадцати лет и ни разу не меняла.
– Как я выгляжу, мамуся?
– Прекрасно, – улыбнулась Зоя Петровна. – Ты
молодеешь с каждым годом. Как тебе это удается?
Анита молча пожала плечами и улыбнулась:
– Тайны природы, наверное. Ну, где наша юбилярша? Пойду
поздравлю ее. Заодно выслушаю очередную порцию вздохов о моей неудавшейся
жизни. Да ладно, мамуся, – Анита рассмеялась, заметив, как мгновенно
помрачнела Зоя Петровна, – не волнуйся, я не обижаюсь на бабушку. У нее
свои представления, у меня – свои. Не ссориться же из-за этого с родными,
правда? Что бы она ни говорила, она остается моей бабушкой, то есть твоей
мамой, а если бы она не родила тебя, то не было бы и меня, поэтому я всегда
буду ей благодарна, что бы она ни вытворяла.
Зоя Петровна проводила глазами старшую дочь, скрывшуюся в
комнате родителей, и в очередной раз мысленно возблагодарила судьбу за то, что
Анита стала такой мудрой и доброй.
Через полчаса вся семья сидела за обильно накрытым столом.
Зоя Петровна зорко следила за тем, чтобы тарелки у всех были полны, и краем уха
прислушивалась к разговору между дочерьми.
– Ты Валерку давно не видела? – спросила Любочка у
Аниты.
– Недели две, наверное. Он в командировку уезжал,
недавно только вернулся. А что?
– Я вчера с ним встречалась, – Люба понизила
голос. – По-моему, с ним что-то не то. Ты не замечала?
– Да нет вроде бы. С женой у него не то, это точно. А с
ним самим все в порядке.
– Нет, Анита, он вчера странный был какой-то…
напряженный. Разговаривает со мной, а сам о чем-то другом думает, отвечает
невпопад.
– Значит, на работе проблемы, обычное дело, –
беззаботно ответила Анита. – Хотя…
– Что? – встрепенулась Люба, даже вилку положила.
– Нет, ничего, Любаша. Ничего, – Анита
покровительственно похлопала сестру по руке. – Не беспокойся. У Валеры
бизнес, а там в любой момент могут возникнуть неприятности.
Зоя Петровна тихо радовалась. Мало того, что Анита вернулась
в семью, мало того, что с Любочкой подружилась, так она и с Валерой общается, и
Любочку с ним познакомила. Станислав Оттович был в шоке от того, что молодая
кинозвезда променяла его на мастера из автосервиса, да еще на несколько лет
моложе себя, и единственным способом выхода из шокового состояния ему виделась
новая женитьба. Женился он, как и в первые два раза, на девушке девятнадцати
лет от роду. Он еще Зое в свое время объяснял, что девятнадцать лет для него
возраст магический. Восемнадцать – слишком близко к несовершеннолетию, а
двадцать – это уже двадцать, это уже не то. Только девятнадцатилетняя девушка
имела шанс стать женой Риттера.
Станислав Оттович женился очень быстро, и сын в новом браке
появился меньше чем через год после рождения Любочки. Риттер никогда не делал
попыток познакомить Аниту с единокровным братом, он вообще словно забыл о
существовании дочери. Конечно, Аните было обидно, но она сумела переступить
через свои детские чувства и после смерти отца познакомилась наконец с Валерием
и его матерью и женой. А потом и Любочку с ними познакомила. Они стали хорошими
друзьями. Ведь как это неправильно, когда на свете живут родные люди и не
видятся друг с другом. Анита росла одна, на маленькую сестренку внимания не
обращала, да и некогда ей было, все училась, занималась, а когда к мужу
переехала, Любаша только-только в школу пошла. Так что и младшая девочка,
считай, без сестры выросла. И Валерик всю жизнь был один. Зато как хорошо, что
они теперь все вместе – две сестры и брат! И пусть Любочка с Валериком не
родные, все равно они брат и сестра, настоящие друзья. Какая же Анита молодец,
какая же умница!
