– Ну хорошо, я поняла, что неправильно строю свои
отношения с начальником, и поэтому мне не хочется ходить на работу. Так может
быть?
– Конечно. Это, кстати, очень часто бывает.
– То есть я не одинока, – усмехнулась
Настя. – Это успокаивает. И что мне дальше делать?
– Работать с этим, – произнес Дюжин совершенно
непонятную фразу. – Работать упорно, долго и терпеливо.
– Как именно?
– Ты мне сначала скажи, после того, как ты это поняла,
что-нибудь произошло?
– Ну… Вроде бы нога стала меньше болеть, но ведь я
тренируюсь, и массаж мне делают, и физиопроцедуры. И вообще ей пора уже начать
выздоравливать, вот она и выздоравливает.
– Ясно. Иными словами, ты следствие с причиной пока не
связываешь. Ты полагаешь, что понимание проблемы ничем тебе не помогло.
– Нет, Паша, – возразила она, – я просто не
знаю этого точно. Откуда я могу знать, почему нога меньше болит?
– Не можешь, – согласился он. – Но поверь мне
на слово, если ты не отработаешь свою проблему, нога будет болеть еще очень
долго, потом, может быть, на какое-то время утихнет, а потом снова взбрыкнет.
Одним словом, если ты сама с собой не разберешься, ты будешь иметь головную боль
со своей ногой до конца жизни. Веришь?
– Нет, – честно призналась она. – Не верю.
– Тогда о чем ты собралась со мной разговаривать, если
не веришь?
– Сама не знаю, – Настя растерялась. – Я хочу
сказать, что все надо проверять опытным путем. Я, конечно, не верю в то, что ты
говоришь, но… А вдруг это правда? У меня много времени, я ничем не занята, и я
могла бы попробовать…
– Понятно, – вздохнул Дюжин. – Ты опять
хочешь, чтобы я достал тебе кролика из шляпы. Не выйдет, Настюша. Другое дело,
если ты искренне хочешь разобраться со своей проблемой, независимо от
физического результата.
– Хочу, – твердо сказала она. – Потому что я
не буду вечно сидеть на больничном. Рано или поздно настанет день, когда мне
придется выйти на работу и встретиться с начальником. И мне бы хотелось, чтобы
это не стало продолжением всего того неправильного, что я уже наворотила.
– А в чем суть проблемы, ты мне, конечно, не скажешь?
– Скажу. Я его оскорбила. И он меня возненавидел. Но у
него хватает ума не вымещать на мне зло. Просто с того момента мы совершенно не
можем нормально общаться. Помнишь, как в фильме «Мимино»: такую сильную личную
неприязнь испытываю! И я не знаю, как мне себя вести, чтобы все вошло в
какую-то приемлемую колею. Я могу перед ним извиниться, но я совершенно не уверена,
что это поможет. А что поможет?
– Не знаю, – он покачал головой. – И никто не
знает. Кроме тебя самой.
– Но я же не знаю! – почти в отчаянии воскликнула
она.
– Ты знаешь, – возразил Павел. – Только это
знание спрятано очень глубоко, под кучей всякого хлама. Хлам надо разгрести,
тогда решение само появится. Оно придет, и ты не сможешь его не увидеть. Вот
это разгребание хлама и есть та самая работа, о которой я тебе говорил. В
первую очередь тебе нужно работать со своей гордыней.
– С гордыней? – удивленно переспросила Настя.
– Именно. Ты его оскорбила, значит, ты в тот момент
сочла себя выше, сочла себя вправе его судить и осуждать. Это и есть гордыня.
– Надо же, – задумчиво протянула она, – я и
не знала, что это так называется. То есть я уже отругала себя за это, я поняла
свою неправоту, но не знала, что это была гордыня.
– Она, голубушка, она, любимая. Умерь гордыню, избавься
от нее, а потом прости себя за то, что сделала.
– Простить? Мне кажется, наоборот, я должна себя корить
и бранить за это, а ты говоришь «простить».
– Простить, Настюша. Обязательно. Если ты будешь себя
корить и бранить, ты наживешь себе еще и чувство вины. Тебе это надо? Скажи
себе, хочешь вслух, хочешь мысленно, все, что ты думаешь об этом своем
поступке, выговорись, произнеси все самые неприятные слова, а потом прости. И
отпусти.
– Это как?
– Это… Да, трудно с тобой. Ты что, духовную литературу
вообще не читаешь?
– Ты имеешь в виду религиозную?
– Я имею в виду духовную. Ту, которая посвящена
проблемам души и духа. Она может быть и религиозной, но далеко не всегда.
Отпустить, Настюша, означает не держать в себе того человека, которым ты уже
давно перестала быть. Когда все это случилось с твоим начальником?
– Прошлым летом.
– Вот видишь, сколько времени прошло! Ты за это время
стала другой, тебе в голову за это время пришло столько разных мыслей, ты
столько всего перечувствовала, ты стала старше почти на полтора года, а ты все
держишься за «ту» Каменскую. Отпусти ее. Отругай за то, что она сделала, прости
и расстанься с ней.
– А дальше? – Ей стало интересно, и на какое-то
время Настя даже забыла, что не верит во все это.
– А дальше… Дальше работай с начальником. Процедура
точно такая же, скажи все, что думаешь, потом прости его и отпусти. И самое
главное – не забудь попросить у него прощения. Запомни формулу: «Ты меня
прости. И я тебя прощаю и отпускаю с миром». Запомнила?
– Ты меня прости. И я тебя прощаю и отпускаю с
миром, – послушно повторила она. – И все? Так просто?
– Ну что ты, – рассмеялся Павел. – Просто
никогда не бывает. Это нужно повторять очень быстро и очень много раз,
долго-долго. До тех пор, пока не почувствуешь, что вся вот эта твоя «очень
сильная личная неприязнь» вышла из тебя вместе с выдохом. Я потом тебе все технические
детали объясню, а пока поговорим о стратегии. Я так понимаю, что, кроме
гордыни, в тебе есть еще что-то, что заставило тебя сделать такой шаг. Ведь
есть?
– Есть, – кивнула Настя. – Страх, что я сама
не справлюсь со своими проблемами, и попытка решить их за чужой счет.
– Замечательно, – он почему-то
развеселился. – С этим тоже надо как следует поработать. Мысли о том, что
ты не сможешь или не справишься, это есть грех уныния. От него надо
избавляться.
– А еще?
– А еще нужно выучить и соблюдать космические законы.
– Паша! Ну вот, – расстроенно заговорила
Настя, – все было так хорошо, чистая психология. И на тебе, пожалуйста,
опять космические законы. А без божественного никак нельзя?
– А что, очень хочется, чтобы без божественного? –
поддел ее Дюжин. – В бога верить не хочется, да? Конечно, без него-то куда
как легче жить, делай глупости и гадости и ни о чем не думай.
– Паш, ну я серьезно…
Насте показалось, что в комнате стало совсем тепло, и она
скинула куртку.
– Так и я серьезно. Настюша, космические законы – это
не божественное. Это законы, описывающие оптимальный режим жизни человеческой
души. Если их соблюдать, то душа будет спокойна, в ней не будет скапливаться
всякий хлам, и правильные решения будут находиться легко и быстро. Если хочешь,
можешь называть это гигиеной души. Всего этих законов пять, но я сейчас тебе
расскажу только про два, которые тебе сегодня наиболее необходимы. Тем более
один из пяти законов ты уже и так знаешь. Или забыла?
