– Светлана Евгеньевна, муж Ларисы сказал, что она
употребляла сильнодействующие препараты. Вам об этом что-нибудь известно?
Впервые за все время она повернула голову в сторону Доценко,
хотя за темными стеклами не видно было, куда она смотрит.
– Препараты? Зачем? Лариса ничем не болела.
– Ну, препараты принимают не только когда
болеют, – осторожно заметил Миша. – Иногда их принимают, чтобы на
душе стало хорошо. Лариса этим не увлекалась?
– Никогда, – отрезала Светлана. – Неужели
Валера мог так сказать? Глупость какая! Это совершенно не в ее характере. Может
быть, он имел в виду что-то другое? Может, вы его неправильно поняли?
– Светлана Евгеньевна, – Миша вздохнул, – ваш
зять и его матушка твердо заявляют, что Лариса была наркоманкой. Вы можете это
как-то объяснить?
– Бред! Чудовищный бред! Зачем им это нужно? Зачем они
наговаривают на девочку?
Светлана повысила голос и повернулась на сиденье так, чтобы
сидеть лицом к Доценко.
– Я не понимаю… Нина Максимовна и Валера – они такие
милые люди, умные, порядочные, они к Ларисе прекрасно относились. Как же они
могут так поступать? Нет, я не верю, этого не может быть, вы, наверное, что-то
путаете или недопонимаете.
Значит, Лариса наркоманкой не была, а ее муж и свекровь –
милые, умные и порядочные. Нет, не вяжется. Либо одно, либо другое, вместе
никак не получается. Либо Лариса все-таки была наркоманкой, либо ее муж и
свекровь вовсе не такие милые, как о них думает Светлана Евгеньевна.
Ладно, в конце концов, мать есть мать, материнское сердце в
чем-то необыкновенно прозорливо и проницательно, а в чем-то слепо и лукаво. Тем
более сердце матери, только что потерявшей ребенка.
– С кем дружила Лариса? У нее были подруги?
– Были, конечно, как у всех девочек. Дружили,
ссорились, мирились, расходились. Но в общем Лариса не была компанейской.
– А самая задушевная подружка есть?
– Есть. Леночка Завьялова, они с первого класса
дружили. Когда Лариса пошла в художественную школу, все остальные подружки
как-то отпали, а Леночка осталась. Они до сих пор общаются.
– Как мне ее найти?
– Я дам вам ее телефоны, они у меня дома записаны.
– А Володя, которого Лариса бросила? Они поддерживали
отношения?
– Ну что вы, зачем? У него своя семья, у нее – своя.
– Откуда же вы узнали, что он женился? Лариса сказала?
– Да.
– А она откуда узнала, если они не общаются?
– Она узнала от Леночки. Лена была знакома с Володей.
Собственно, это она Ларису с ним познакомила. Леночка работает в больнице, она
медсестра. А Володя там лежал, ему аппендицит вырезали.
– Давно это было?
– Очень давно. Леночка только-только после медучилища
пришла на работу. Лет шесть назад, наверное, или даже семь.
– Получается, что Лариса познакомилась с ним шесть лет
назад? – уточнил Доценко.
– Ну да.
– И они сразу стали встречаться?
– Да. Любовь с первого взгляда.
– Светлана Евгеньевна, – ему в голову пришла
неожиданная мысль, – а этот Володя не пытался сперва ухаживать за Леной?
– Вы хотите спросить, не отбила ли моя дочь кавалера у
лучшей подружки?
– Ну… в общем, да, – честно признался он.
– Нет. Лариса так никогда не поступила бы. Володя не
ухаживал за Леночкой, просто Лариса пришла к ней на работу, им нужно было
обсудить какую-то девичью ерунду, и Володя ее увидел. Тут же подошел и попросил
Леночку познакомить его с девушкой. Вот и вся история.
Может, и не вся. Матери отчего-то всегда уверены, что знают
о своих детях всю подноготную. Ладно, об этом мы подробнее поговорим с самой
Еленой Завьяловой. А пока вернемся к несчастному брошенному Володе. Не могло ли
там быть застарелой обиды или ревности?
– Значит, Лариса встречалась с Володей примерно три
года, а потом ушла от него к Риттеру, так?
Светлана задумалась, безмолвно шевеля губами.
– Нет, не совсем так. Лариса вышла замуж два с
половиной года назад. Значит, с Володей она встречалась не три года, а четыре.
– Я не понял, Светлана Евгеньевна, как же так? Она что
же, порвала с Володей накануне свадьбы? То есть был период, когда она
встречалась одновременно и с Риттером, и с прежним женихом?
– Я вам уже сказала, – в голосе Светланы снова
зазвучали горечь и усталость, – моя дочь никогда не была ветреной и не
встречалась одновременно с двумя молодыми людьми. Решение выйти замуж за Валеру
она приняла очень быстро, они практически и не встречались. Они познакомились
на похоронах Станислава Оттовича, это отец Валеры, Лариса у него училась…
– Да-да, я знаю.
– Они познакомились, – продолжала Светлана, как
будто Миша ее и не перебивал, – и разошлись каждый в свою сторону. Во
всяком случае, Лариса именно так мне говорила. Потом они случайно столкнулись
на какой-то выставке, Риттер пригласил ее поужинать в ресторан, а через два дня
сделал предложение. И Лариса его приняла. Она сказала Володе, что между ними
все кончено, и на следующий день они с Валерой подали заявление.
Ну, если уж что и называть чудовищным бредом, так именно такие
вот истории. Доценко не поверил ни одному слову. Четыре года безоблачной любви,
и вдруг приходит какой-то Риттер с внешностью чуть лучше, чем у обезьяны,
делает предложение, и прощай, Володя? Бывает, кто же спорит, но только девушка
для такой истории должна быть совсем другой. Вот домработница Римма Ивановна
что говорила Селуянову? Что Лариса своего мужа ни капельки не любила и вышла за
него исключительно из корыстных соображений, чтобы он вкладывал в нее деньги и
помог стать знаменитой. Могла разумная и расчетливая Лариса так поступить?
Легко! Только зачем же матери песни петь, что счастлива в браке? А может, и
вправду счастлива была Лариса замужем за Риттером? И все домыслы домработницы,
основанные на изучении постельного белья, – не более чем домыслы, и
сексуальная жизнь у этой пары была полноценной, разнообразной и богатой? Они
любили друг друга без памяти… Говорят, брак по расчету может оказаться
счастливым, если расчет сделан правильно. Но зачем же при такой идиллической
картине Риттер и его мать называют Ларису наркоманкой, если она ею не была?
Зачем называют ее легкомысленной доверчивой дурочкой, если на самом деле Лариса
была прагматичной и расчетливой? Пытаются запутать следствие и заставить искать
убийцу среди наркоманов и прочей сомнительной публики, чтобы отвести подозрение
от себя? Или Светлана Евгеньевна смотрела на дочь уж слишком пристрастным и
оттого необъективным взглядом?
А ведь Лариса еще была лесбиянкой, и это уже не домыслы.
Анита Волкова видела Ларису с любовницей своими глазами, да еще в присутствии
Риттера. И это уже не ложь, не выдумки, это точно было, потому что и Волкова, и
Риттер рассказывают об этом совершенно одинаково, в их показаниях нет ни одного
противоречия, ни одной несостыковки. Так бывает только тогда, когда рассказывают
о реальном событии. Если события не было, а был только сговор и выдумка, концы
никогда не сходятся.
