Враги снова пошли в атаку, и Ортеге пришлось в очередной раз взгромоздить тяжелое оружие на бруствер баррикады. Заняв удобную позицию, он уперся плечом в приклад и потянул за спусковой крючок. Из перфорированного кожуха вырвался клуб дыма, и сотни высокоскоростных пуль, разорвав воздух, с оглушительным ревом врезались в первую волну атакующих, в одну секунду превратив их тела в гору искромсанных трупов. Оружие вибрировало в руках Ортеги столь сильно, что арбитр с трудом удерживал его, напрягая для этого все свои мускулы. При огромной огневой мощи и скорострельности стаббера значение имела не столько точность стрельбы, сколько наличие боезапасов: стаббер мог опустошить весь свой магазин за считанные секунды.
Из двадцати семи арбитров, которых ему удалось увести с базы Адептус Арбитрес после разгрома, оставалось в живых еще восемнадцать. Вынырнув из замаскированных тоннелей под дворцом, о которых не знала даже губернатор, арбитры после короткой, но жестокой перестрелки захватили склад боеприпасов. Это стало для неприятеля полной неожиданностью, и арсенал, спроектированный противостоять атакам снаружи бесконечно долго, пал в течение всего лишь часа.
Силам мятежников понадобилось, увы, гораздо меньше времени, чтобы организовать контратаку и попытаться выбить арбитров из их нового убежища. Укрытый под дворцом, арсенал был недоступен для тяжелой боевой техники, атаковать его могла только пехота, так что, получив в свое распоряжение практически весь ассортимент самого мощного оружия, Вирджил Ортега оказался бельмом на глазу мятежников. Без тяжелого вооружения, которым были до отказа забиты складские помещения арсенала, те оказались в весьма затруднительном положении: отвечать на гнев имперского возмездия мятежникам стало нечем. А в том, что это возмездие рано или поздно наступит, мало кто сомневался как с той, так и с другой стороны.
Ортега отправил Колликса в сопровождении шестерых арбитров на поиски взрывчатки, чтобы подготовить арсенал к уничтожению. Они смогут, взорвав арсенал, отправить его в варп, а если повезет, то и сами, проведя несколько атак, смогут унести ноги из этого пекла.
Коридор перед Ортегой был завален телами мертвых врагов, груды трупов превратились в импровизированные защитные укрытия для осажденных.
Ортега без устали водил стволом стаббера по сторонам, стреляя на малейший признак движения. Остальные арбитры сражались плечом к плечу со своим командиром: они вели огонь из дробовиков, болтеров и стабберов, наполняя пространство перед собой огнем, дымом и смертью.
Ортега услышал приглушенные проклятия и, бросив быстрый взгляд назад, увидел Колликса, волокущего за собой лафет, на котором возвышалась сдвоенная автоматическая пушка. Ортега усмехнулся: пушка предназначалась для установки на моторизированное транспортное средство, вероятно на «Стража», и была слишком тяжелой для одного человека.
Тут на оборонявшихся вновь посыпались выстрелы. И хотя прямых попаданий можно было не опасаться, осколки рикошетили от стены.
— Давай, Колликс, пошевеливайся! — закричал Ортега и стянул с баррикады тело с наполовину снесенной головой — еще один арбитр.
— Иду, сэр!
— Сколько нам понадобится времени, чтобы взорвать все это к чертовой матери? Когда можно начинать отступление?
— Я не уверен, что мы сможем это сделать, сэр.
— Ты это о чем?
— Детонаторы для взрывчатки здесь не хранятся, — объяснил Колликс. — Полагаю, специально, чтобы не дать противнику сделать то, что сейчас пытаемся устроить мы.
Ортега выругался. Опустив тяжелый стаббер, он сполз с баррикады и, пригнувшись, направился к Колликсу, чтобы помочь ему с тяжелым орудием.
— Тогда нам нужно найти другой способ, чтобы отправить все это в варп! — прорычал Ортега.
— Можно устроить взрыв вручную, — предложил — Колликс.
Осознав, что тот предлагает, Ортега встретился с сержантом взглядом:
— Будем надеяться, что до этого не дойдет, Колликс.
— Да уж, — угрюмо кивнул тот.
— Установим пушку здесь, — приказал Ортега, выбрав позицию для орудия так, чтобы его огонь прикрывал арбитров на баррикаде.
Колликс потянул за тормозной рычаг на лафете пушки, закрепил колеса, а затем выдвинул подпорки. Отдача у этого орудия наверняка очень сильная, и Ортега не был уверен, что импровизированная станина сможет удержать пушку после выстрела.
Тут из-за его спины донеслись визги и отчаянные крики, и Ортега в очередной раз выругался, увидев, как его арбитры дерутся с людьми в серой униформе. Каждый мужчина и каждая женщина сражались с неистовой свирепостью, и проход, и без того заваленный трупами, вновь наполнился дымом и кровью.
Адептус Арбитрес были одними из наиболее дисциплинированных и преданных войск, на которые мог рассчитывать Император, но мятежники из ПСС бились с бешенством загнанных зверей. Бой шел не на жизнь, а на смерть.
Ортега отстегнул от пояса шоковую булаву и ринулся в самую гущу схватки, неистово молотя противников налево и направо. Колликс, взмахнув здоровенным энергетическим мечом, непринужденно рассек одного из солдат ПСС надвое. Конечно, и Ортега мог воспользоваться мечом — здесь, в имперском арсенале, хранилось огромное количество самого современного и экзотического оружия, в том числе энергетические мечи и огромные энергетические топоры, но Ортега доверял старой и надежной, не раз им испытанной булаве.
Размахиваясь, Ортега, сам того не заметив, разнес булавой череп подкравшегося к нему сзади врага. Вирджил истратил уже семь энергетических зарядов, но здесь не было недостатка в боеприпасах. И даже тогда, когда на перезарядку оружия просто не было времени, когда Ортега был вынужден использовать булаву без шокового поля, кусок металла в полметра толщиной был мощным оружием в руках человека, который знал, как с этим куском металла обращаться.
Ортега бился спиной к спине с Колликсом, и вместе они пробивали проход сквозь строй окровавленных солдат ПСС, круша им кости и разбивая лица оружием и кулаками.
— Смотрите, это правосудие Императора вершится над вами, грешники! — воскликнул Колликс, нанеся противнику удар ногой в пах, а затем обезглавив врага смертельным ударом меча.
Ортега всадил булаву в живот другого солдата и, когда тот от боли сложился пополам, ударил коленом ему в лицо. Кровь брызнула во все стороны, и Ортега ударил вновь. Он понимал, что должен во что бы то ни стало продолжать сдерживать нападающих — хотя бы еще немного.
Постепенно пространство вокруг него расчистилось, и Ортега выпустил из руки булаву, вновь поднимая с пола тяжеленный стаббер. Напрягшись, он потянул за спусковой крючок, и все его тело заходило ходуном от мощной отдачи. Ребра Ортеги болезненно скрипели при каждом выстреле, в какой-то момент арбитру даже показалось, что он заработал еще несколько переломов.
Крупнокалиберные снаряды вспороли ряды мятежников, и дюжина солдат повалилась наземь, как костяшки домино. Бронежилеты солдат ПСС были не способны противостоять такому мощному оружию, как стаббер. Видя, что враги как подкошенные валятся на пол, Ортега взревел. Это был и боевой клич, и первобытный рев гнева и боли одновременно.
