— Мы такие же мастера меча, как и вы, — провозгласил вожак группы. — Мы нашли это оружие среди наших мертвецов. К ним привела нас рука святой Серены.
— Но откуда вы? — спросил Истиан, решив не затрагивать религиозные вопросы. Очевидно, они были не прочь использовать технику, если с ее помощью можно было крушить машины.
— Здесь за прошедшие годы погибло много наемников, — заметил Триг. — Во время первого завоевания Икса, когда Йоол Норет уничтожил Омниуса, второй раз во время обороны, когда Квентин Батлер отогнал роботов, и теперь, во время насланной Омниусом эпидемии. Должно быть, здесь вообще осталось много невостребованного оружия погибших наемников.
— Мы востребовали его, — заявил вожак, — так как мы сами мастера меча.
Истиан нахмурился, не желая, чтобы эти оборванцы унижали звание его братьев по оружию.
— Кто учил вас владеть мечом, чтобы вы могли называться мастерами меча согласно строгим критериям Гиназа? Кто был вашим сенсеем?
Вожак скривил презрительную гримасу и высокомерно взглянул на Истиана.
— Нас не тренировали прирученные мыслящие машины, если вы спрашиваете об этом. Мы следуем нашим видениям и мы можем истреблять мыслящих машин не хуже, чем вы!
Триг удивил Истиана тем, что вполне серьезно воспринимал этот сброд.
— Мы не оспариваем и не ставим под сомнение вашу решимость.
— Речь идет только о вашем мастерстве, — резко добавил Истиан. Эти люди будут орудовать импульсными мечами как обычными дубинами или косами.
— Три Мученика вдохновляют и ведут нас, — прорычал вожак. — Мы знаем, куда должны отправиться. На Иксе больше не осталось этих демонов — машин, но на наших кораблях мы полетим на Коррин и сразимся с Главным Омниусом и его подручными роботами.
— Это невозможно! Коррин — это главная крепость мыслящих машин. Вас сразу убьют, и вы даже не успеете ничего сделать. Ваша гибель будет бесцельна. — Истиан вспомнил нападение мыслящих машин на колонию Перидот, родину Трига. После этого группа солдат Джихада ослушалась приказа и высадилась на Коррине. Все они были немедленно убиты боевыми роботами.
— Вы можете присоединиться к нам, — сказал вожак, ошеломив Истиана этим предложением.
Прежде чем Истиан успел рассмеяться, не веря своим глазам, он увидел серьезный взгляд своего товарища.
— Даже не думай об этом, Нар, — сказал Истиан.
— Истинный мастер меча должен всегда искать возможность сразиться с реальным врагом.
— Тебя точно убьют, — предостерег друга Истиан. На этот раз Триг не на шутку разозлился на друга.
— Все мы знаем, что когда-нибудь умрем. Я готов к этому с тех пор, как начал проходить подготовку на Гиназе. Впрочем, так же, как и ты. Если ты — носитель духа Йоола Норета, то почему так боишься опасных ситуаций?
— Это не просто опасная ситуация, Нар, — это самоубийство. Но даже не это заставляет меня отговаривать тебя от такого безумия, но нецелесообразность такого поступка. Да, возможно, ты убьешь десяток роботов, прежде чем они убьют тебя, но что в этом проку? Этим ты не принесешь никакой пользы человечеству, а Омниус быстро возместит потерю роботов. Через неделю не останется никаких следов вашего пребывания на Коррине.
— Это будет диверсионная вылазка, — настаивал на своем Триг. — Это лучше, чем прозябать здесь, слушая стенания уцелевших инвалидов, влачащих жалкое существование. Я не могу ничем им помочь, но зато я умею сражаться и наносить вред Омниусу.
Истиан только покачал головой. У вожака не убавилось ни безумия, ни решимости исполнить задуманное.
— Мы будем очень рады взять с собой мастера меча, а еще лучше двух. У нас есть космический корабль. Во время карантина здесь было задержано много кораблей, а их пилоты умерли. Нам запретили летать на незараженные планеты Лиги, но теперь этот приказ утратил силу и смысл.
Истиан не мог удержаться от колкости.
— Значит, вы хотите уничтожить все машины, кроме импульсных мечей и космических кораблей, потому что находите их полезными. Ваши планы — это просто сумасшедшая…
— Ты что, боишься лететь с нами, Истиан? — Триг и не думал скрывать своего разочарования.
— Нет, не боюсь, но я слишком благоразумен, чтобы следовать за вами. — Вместе с духом Йоола Норета в него вселилась не только храбрость, но и мудрость. — Это не мое призвание.
— Но зато это мое призвание, — упорствовал Триг, — и если роботы убьют меня, то мой дух станет сильнее и принесет пользу следующему поколению мастеров Гиназа. Мы можем не соглашаться с этими людьми, но они видят истину и знают путь, который ты не хочешь признавать.
Опечаленный Истиан смог лишь кивнуть в ответ.
— Наемники Гиназа воюют независимо. Мы всегда так поступали, и не мне говорить тебе, что ты должен делать, а что — нет.
Глядя на оборванных фанатиков, прижимающих к груди оружие, Истиан, как бы между прочим, посоветовал:
— Пока вы долетите до Коррина, научи их им пользоваться.
— Именно это я и намерен сделать. — Триг протянул руку и хлопнул друга по плечу. — Мы еще встретимся, если захочет святая Серена.
— Если захочет святая Серена, — ответил Истиан, в душе понимая, как мало надежды на их встречу. — Сражайся, и пусть твои враги будут повержены.
Испытав мгновенную неловкость, он крепко обнял старого друга, зная, что скорее всего никогда больше его не увидит.
Когда его товарищ, высоко подняв голову, повел за собой группу самозваных бойцов, Истиан, помедлив, окликнул его в последний раз:
— Я хочу спросить тебя об одной вещи! — При этих словах Триг обернулся и посмотрел на Истиана, как на незнакомца. — Я никогда прежде об этом не спрашивал, но скажи, как имя того бойца Гиназа, который вселился в тебя после своей смерти.
Триг поколебался — было похоже, что он очень давно перестал об этом думать, потом порылся в сумке на поясе и достал оттуда коралловый диск. Он показал его Истиану — на лицевой поверхности не было никакой надписи. Словно подбрасывая монету, Триг бросил другу диск, и Истиан поймал его на лету.
— У меня нет путеводного духа, — ответил Триг. — Я новый мастер меча, я принимаю свои решения сам и сам сделаю себе имя.
Эволюция — служанка смерти.
Наиб Исмаил. Парафраз дзенсуннитской сутры
Какое значение имело то, что мир вокруг изменился до неузнаваемости, — пустыня оставалась чистой и безмятежной, огромной, открытой и вечно непорочной. Но в эти дни казалось, что Исмаил все дальше и дальше уходил в глубь песков только ради того, чтобы обрести покой.
В течение многих столетий жестокий мир и удаленность Арракиса отпугивали контрабандистов и искателей приключений. И вот теперь из-за чумы всем потребовалась меланжа, и иноземцы не остались в стороне. Как Исмаил все это ненавидел!
