— И там мы найдем моих людей?
— Да, там.
Бен сидел и улыбался, издавая короткие грубые звуки: те, кто его знал, понимали, что это песня.
Они смотрели на людей, идущих мимо, к шахтам.
— В шахтах нужны рабочие, — сказал Альфредо, — и там не задают вопросов.
— А что у тебя могли бы спросить? — поинтересовалась Тереза, чувствуя себя словно на краю обрыва. — Чем тебя пугает аэропорт Жужуя?
— Когда меня брали в институт, спросили, где я раньше работал. Я сказал, что в Жужуе. Не сказал, что в Хумахуаке: никогда не стоит говорить больше, чем необходимо. Так что если они захотели бы устроить мне нелегкую жизнь за то, что я вытащил Бена из «Клеток» и отвез в Рио, они позвонили бы в Жужуй. Но я не думаю, что они станут с этим возиться, я уверен, что относительно Бена у них есть планы похуже.
Они разговаривали по-португальски, Бен услышал свое имя и спросил:
— Что вы говорите?
— Просто о том, что мы увезли тебя оттуда.
Словно боясь, что их подслушают — хотя в пределах слышимости никого не было, — Альфредо продолжал на португальском, на их общем местном диалекте, чужой человек почти ничего бы не понял.
— Но есть еще кое-что, Тереза. Тогда я приехал сюда, в шахты, из-за того, что у меня были проблемы. Прошло семь лет. Но они ведут записи — с тех пор у полицейских есть мое имя.
И он рассказал историю, которую Тереза, по ее ощущениям, слышала так часто, что могла бы сама продолжить ее с любого места.
Альфредо было так же сложно выбраться из фавелы, как и Терезе. Он был членом уличной банды, совершал мелкие преступления, и полицейские его знали. Однажды он подрался на ножах с главарем. Парень остался жив, но был сильно ранен, и во всем обвинил Альфредо, хотя сам начал драку.
Альфредо решил убраться из Рио. Через три года, накопив денег и научившись кое-чему в шахтах, он вернулся. Той банды не стало, она исчезла, а парень, которого он порезал, погиб — в другой драке. Альфредо повзрослел, стал ответственным и способным мужчиной: он легко нашел работу и, в конце концов, оказался в институте.
Пришло время и Терезе рассказать о себе — это было тяжело для нее, голос понизился, она начала запинаться, говорила невнятно. Она должна рассказать человеку, которого любила, о том, что была проституткой. Альфредо растерялся. Он ерзал, казалось даже, что сейчас встанет и уйдет.
— Тереза, расскажешь в другой раз. Расскажешь, когда захочешь.
— Но я должна тебе об этом рассказать. Я обязана рассказать.
— Послушай, Тереза, ты забываешь, что я пришел в фавелу также, как и ты. Я знаю о… у меня там осталась сестра. Она не выбралась. Потом я помогу ей. — Он наклонился, улыбаясь, хотя Тереза понимала, как ему нелегко, и взял ее за руку. — Мы вместе ей поможем, Тереза.
— Вы обо мне говорите? — снова спросил Бен.
— Нет, о нас, — ответила Тереза по-английски. Наконец приехал на машине друг Альфредо, Хосе, и они поехали в Жужуй, который находился за девяносто километров. Друзья сидели впереди и разговаривали, а Тереза с Беном сзади. Она знала, что его начнет тошнить: машина была старая и сильно громыхала. Справа возвышались горы, и машина ехала в их тени.
— Мы отправимся завтра? — поинтересовался Бен.
— Нет. Нам надо собрать вещи.
— Может быть, послезавтра.
Тереза пыталась заставить себя сказать:
— Послушай, Бен, ты не совсем понял, мы толком тебе не объяснили… — Но она не могла произнести этого. «Что же делать? — спрашивала она себя. — Как мы ему скажем?»
Хосе работал с Альфредо в Хумахуаке. Когда Альфредо и Антонио уехали, он стал учиться на горного инженера, что позволило ему подняться выше уровня обычного шахтера. В Жужуе у него имелся маленький домик. И жена, она там работала. Почти на каждые выходные он ездил к ней. Сейчас ее не было: уехала к родственникам.
Это был маленький опрятный домик, три комнаты, кухня и душ. Были также телевизор и радио. Домик был похож на тот, в котором Альфредо жил с другом около института: похож на множество домов, в которых живут похожие люди во всем мире.
Они поужинали, телевизор был включен, но никто его не смотрел. Бен мечтал, мужчины беседовали, а Тереза наблюдала и слушала. Она была рада, что у Альфредо есть такой хороший друг — два хороших друга, благодаря этому она сама ощущала поддержку. Мужчина с надежными друзьями — девушка понимала, насколько это ценно для жены. У ее отца были друзья в те далекие времена, в деревне, но после переезда на юг друзей не осталось, только жена. В фавеле не было людей, с которыми можно посидеть, поговорить. Он пил один. Напивался.
Тереза ощущала, что с тех пор, как она встретила Альфредо, половина тяжестей и жизненных забот свалилась с ее плеч. И вскоре после знакомства ей было сложно представить, как она жила одна и не на кого было положиться.
Когда пришло время расходиться по комнатам, не возникло никаких сомнений, что Альфредо пойдет с Хосе, и не только потому, что их разговор еще не закончился. Сейчас, если бы Тереза оказалась в доме с Альфредо одна… но он помахал рукой, улыбнувшись, желая спокойной ночи, и ушел с Хосе. И Терезе пришлось остаться с Беном, потому что он ей доверял. Она думала над тем, что в квартире Алекса у Бена была своя комната, а теперь у них две кровати на расстоянии вытянутой руки. Девушка надела ночную рубашку в душевой, а когда вернулась, увидела, что Бен лежит на своей кровати в одежде. Тереза знала: это значит, что в своем воображении он уже начал путешествие в горы. Улыбаясь в потолок, он спросил:
— Мы выйдем рано?
— Не завтра, Бен. Я тебе говорила.
Она нажала выключатель у двери и вернулась к своей кровати, думая, что все время, сколько она знает Бена, он всегда — больной, испуганный, забитый, она никогда не видела его настоящего, счастливого и уверенного. Даже в полутьме комнаты Тереза различала его улыбающееся лицо. Вот сейчас она может сказать:
— Послушай, Бен, это ошибка… — Но шли секунды, за ними минуты, а она молчала.
Я обговорю это с Альфредо и Хосе, и мы придумаем, как ему объяснить; но что за чушь, подумала Тереза. Бен ожидал встречи с себе подобными, и он не собирается расставаться с этой мечтой. Если они скажут: «Бен, тебе лучше их не видеть, это бедные и жалкие люди», ему захочется с ними встретиться. Если они сделают вид, что нашли в горах место, где эти люди были раньше, и скажут: «Похоже, они куда-то ушли», Бен будет продолжать их искать, потому что его желание слишком велико. Тереза пыталась представить, каково жить с мыслью, что таких, как ты, в мире нет, что ты одинок и зависишь от случайных проявлений доброты, тебя используют, а потом бросают — но не могла, ее лишь охватила ужасная пустота и одиночество, стало холодно, тошно. Но мы должны ему сказать, должны, повторяла она про себя, засыпая, а проснулась оттого, что рядом стоял Бен. На улице сияла яркая желтая луна, и в комнате было довольно светло. Бен снял пиджак и брюки, и то, что она увидела в его руке, заставило ее вскочить и резко сказать:
