Джем поклонился и ушел. Бланш пододвинула к себе другую папку, где лежали бумаги, касавшиеся ее земельных владений. Она начала просматривать отчет о состоянии сдаваемых в аренду ферм в принадлежавшем ее семье имении в центре страны. Но тут вернулся Джем. У него был такой мрачный вид, что Бланш почувствовала: он принес плохую новость.
— Что случилось, Джем?
— Он не хочет уходить. Он сказал, что вы обязательно должны поговорить с ним. И добавил, что будет сидеть на парадном крыльце, пока вы не встретитесь с ним.
Бланш, дрожа, встала из‑за стола. Какое дело может быть настолько срочным?
В ее уме возник образ сэра Рекса — мрачного, красивого и несчастного.
Она не позволяла себе думать о нем, но сейчас выбора не было. Что с ним? Он ранен? Или болен? Или много пьет? Ей не нужно беспокоиться об этом. Она не должна беспокоиться о нем. Но, о господи, она уже беспокоится. И у нее начали ныть виски — в первый раз за целую неделю.
Все ее тело напряглось: так силен был охвативший ее ужас.
— Он сказал что‑нибудь еще?
— Да, миледи. Он сказал, что это дело касается сэра Рекса де Варена.
Бланш крепко обхватила себя руками. Она не хотела сойти с ума. А именно это может случиться, если она будет думать о сэре Рексе или чувствовать что‑нибудь к нему. Но ее тревога не знала предела. А если в Лендс‑Энде случилась какая‑то ужасная беда?
— Впусти его, — прошептала Бланш.
Джем кивнул и быстро вышел из библиотеки.
Бланш подошла к серебряному подносу, который стоял на низком столике перед темно‑зеленой полосатой софой, и налила себе чашку чаю. Это был один из травяных чаев, которые она впервые попробовала в последнее время. Раздался звук шагов. Она повернулась и вздрогнула от изумления: на пороге стоял кузнец Картер, дружок Анны.
Свою шерстяную шапку он держал в руках.
Он улыбнулся, наклонил голову и сказал:
— Спасибо, миледи.
Бланш терялась в догадках по поводу того, что может означать приход кузнеца. Она подошла к порогу, улыбнулась Джему и плотно закрыла дверь.
— Мистер Картер! Я так удивлена, что вы здесь! Здоров ли сэр Рекс?
Картер лукаво улыбнулся и ответил:
— Думаю, что да. С тех пор как вы уехали, в его усадьбе, кажется, ничего не изменилось.
Тревога и страх вонзили когти в ее душу. Правильно ли она поняла его слова?
— Анна по‑прежнему служит там?
— Да, служит.
Ей стало дурно. Ноющая боль в висках стала сильнее. Сэр Рекс продолжает свою связь с Анной? Или он оставил ее у себя только как прислугу? В ее душе были жгучая ревность и горькая обида. И еще она чувствовала боль и гнев.
Через полчаса придут Бесс и Фелисия, и ее двери откроются перед поклонниками. Она должна выяснить, что нужно этому человеку; тогда она сможет отослать его прочь и отдохнуть.
— Вас, кажется, расстроили мои новости, — лукаво поинтересовался Картер.
Тон этих слов не понравился Бланш. Она взглянула на кузнеца. Картер был доволен — она увидела это в его холодных голубых глазах.
— Если я и расстроена, то это вас не касается.
— Меня — нет, в этом вы правы. Но вас — касается. Именно поэтому я здесь. — Он улыбнулся. — Я пришел поговорить о ваших… общих делах с сэром Рексом.
Бланш оцепенела.
— Прошу прощения, что вы хотите сказать? — переспросила она.
— Вот что, леди Херрингтон. Я знаю, что вы делили постель с сэром Рексом, когда приезжали к нему отдохнуть. И знаю, что вы порвали с ним. Совершенно ясно, что вы продолжаете искать себе супруга. Я не мог бы упрекнуть вас за то, что вы пожелали другого мужа — может быть, непьющего и не калеку.
И Картер ухмыльнулся.
Бланш вышла из себя.
— Как вы смеете говорить так неуважительно о сэре Рексе! — закричала она в бешеном гневе. — Он во сто раз лучше вас, и он не пьяница!
— Он напивается каждую ночь. По крайней мере, так говорит Анна, — сообщил Картер и подмигнул ей.
— Убирайтесь вон! — крикнула Бланш. Она была в такой ярости, что совершенно не могла управлять собой. И в ее череп начала вонзаться та острая, словно лезвие, боль.
«Убирайся вон!» — взревел сэр Рекс.
«Вон из этой кареты, леди!»
И мама, белая от ужаса, до боли сжала руку Бланш.
— Убирайся! — задыхаясь, в бешенстве повторила Бланш. Она отказывалась возвращаться в тот день.
Картер не сдвинулся с места.
— Я готов поспорить, что вы не желаете, чтобы ваши поклонники узнали про ваше распутство с сэром Рексом. Я буду молчать, и Анна тоже, но только если получим за это хорошее вознаграждение.
— Что?! — спросила Бланш. Она была в такой ярости, что не сразу поняла Картера.
— По сто фунтов мне и ей, и мы поклянемся, что будем хранить вашу маленькую грязную тайну до конца нашей жизни. — Он усмехнулся.
— Вы смеете меня шантажировать?! — крикнула Бланш.
— Смею.
Ее начало трясти. Она отошла в сторону, потом резко развернулась и заявила:
— Рассказывайте хоть всему миру! Мне это безразлично! Мне двадцать семь лет, через месяц будет уже двадцать восемь, поэтому никто не упрекнет меня за любовную связь.
— Ваш новый жених мог бы упрекнуть, — ответил Картер. Его глаза потемнели, предвещая опасность.
— Убирайтесь вон, — еле слышно сказала Бланш. От этого безобразного спора у нее закружилась голова.
— Вы об этом пожалеете! — ответил он.
Когда он шел к двери, Бланш смотрела ему вслед. Она сжала виски ладонями, борясь с воспоминаниями, которые заполняли ее голову. Разъяренный сэр Рекс приказывает ей уйти. Чудовище тащит маму из кареты. Мертвая лошадь, залитая кровью.
Анна знает про болезнь.
Анна видела ее во время припадка.
— Подожди! — крикнула она.
Картер повернулся.
Ей было бы неприятно, если бы ее личная жизнь стала известна всем, однако эта неприятность была не слишком велика и не стоила цены, назначенной Картером. Но вдруг он вместе с этими секретами раскроет всем и ее самую мерзкую тайну — то, что она медленно, но верно сходит с ума? Сейчас он вернется домой и скажет Анне, что Бланш отказалась платить им за молчание. Анна возненавидит ее, захочет отомстить и сделает все возможное, чтобы повредить ей. В этом Бланш была уверена. Анне понадобится всего две минуты, чтобы рассказать кому‑нибудь правду о здоровье Бланш.
— Хорошо. Приходи завтра, и я заплачу тебе наличными.
Картер улыбнулся ей.
