— Будет еще один, и Джек пойдет на него с тобой, — быстро распорядился Клиф.
Золотоволосый мальчик, сидевший рядом с сэром Рексом, видимо, был изумлен и возмущен. Он начал протестовать. Бланш казалось, что она попала в центр смерча: за короткое время, пока Лизи обнимала ее и шептала ей: «Слава богу, что ты пришла», гостиная опустела. Все — и взрослые, и дети — исчезли, и случилось невозможное: она осталась наедине с сэром Рексом.
Бланш, хоть и с трудом, сумела поднять на него взгляд и заглянула в его светло‑карие глаза. Он продолжал держать ее за руку, и его взгляд был таким прямым и вопрошающим. Ей захотелось прижаться к его груди и заплакать в его объятиях обо всех и всем — об отце, о матери, об их любви, о своем разбитом сердце, об их ребенке и о себе.
— Идемте, я покажу вам, где сесть, — ласково сказал он и повел ее к софе.
— Спасибо, — прошептала Бланш, усаживаясь.
Потом она увидела, как он быстро прошел через комнату, закрыл дверь и вернулся к ней. Она почувствовала сильный толчок в груди, словно сердце подпрыгнуло вверх и упало на прежнее место. Он такой красивый, она уже забыла, как он хорош собой, но то, что влекло ее к нему, было больше, чем красота. Она как будто качалась на волнах в море у берегов Корнуолла, а он был высоким и могучим прочным утесом, за который она может ухватиться, или якорем, который не даст ей утонуть.
Сэр Рекс, хромая, подошел к ней и сел рядом.
— Как вы чувствуете себя сегодня? — спросил он.
Бланш покраснела, отвела взгляд в сторону и ответила:
— Неплохо.
Он взял ее за шею под подбородком, что изумило и потрясло Бланш. А потом поднял ее голову, чтобы ей пришлось посмотреть ему в глаза. И это прикосновение сделало невозможное: ее сердце забилось быстрее, и кожа сладко заныла от удовольствия. Тело напомнило Бланш о том, как она и сэр Рекс вместе наслаждались страстью. Глаза сэра Рекса блеснули, и он опустил руку.
— Не притворяйся.
Она встревожилась и снова отвела глаза. Он хочет от нее какого‑то очень личного признания в том, что она сошла с ума?
— Я прекрасно чувствую себя… сегодня, сэр Рекс.
— Вы выглядите так, словно у вас горе.
Она смотрела на свои колени.
— Я хочу поблагодарить вас за доброту, которую вы проявили вчера.
— Не надо благодарности.
Она вздрогнула, беспомощная перед ним, и ее покорный взгляд встретился с его ласковым взглядом.
— Доброта тут совершенно ни при чем. Вы больны. Поэтому я забочусь о вас, — с дерзкой прямотой заявил он.
Она съежилась от страха и ответила:
— Лучше бы вы никогда не видели этого!
То, что сэр Рекс сделал потом, ошеломило ее. Он взял в руки обе ее ладони и сказал:
— Я хочу помочь вам, Бланш.
Она беззвучно ахнула, не веря своим ушам.
— Как вы можете думать о том, чтобы помочь мне? Я же так грубо бросила вас.
— Я помогаю вам потому, что мне так хочется! Кроме того, теперь я понимаю больше.
В ней вспыхнул гнев, и она рывком освободила из его пальцев свои ладони. Он понял, что она сумасшедшая. Но по крайней мере, он не опустился до отвращения и презрения к ней.
— Ты можешь рассказать мне, что с тобой происходит? — спросил он, немного помолчав.
Бланш закрыла глаза. Она была близка к тому, чтобы рассказать ему все, потому что ей была так нужна его сила. Но вместо исповеди она взглянула вверх и сказала:
— Я пришла сюда сегодня не просто так, для этого была причина.
— Я теряюсь в догадках, что это за причина, — ответил он, хмуря брови.
Она не смогла улыбнуться в ответ и произнесла:
— Я думаю, что беременна.
Он оцепенел, на его лице отразилось удивление, но слова Бланш не стали для него неожиданным потрясением.
Бланш облизнула губы, но не смогла заговорить. Ей было больно при мысли о том, что ей не будет дано счастье материнства.
— Я предполагал это. Я должен спросить: ты точно знаешь, что ребенок от меня? — Его голос звучал резко.
Бланш вздрогнула от неожиданности и только потом поняла, в чем дело. Он думает, что у нее был другой мужчина или несколько других мужчин.
— Кроме тебя, у меня никого не было, — ответила она.
Его дыхание было хриплым, во взгляде была ярость.
Он кивнул и произнес:
— Я рад.
Бланш не могла понять, что он имеет в виду. Он снова взял в руки ее ладони.
— Нам нужно очень многое обсудить. И ты должна показаться врачу, Бланш.
Она заставила себя набраться мужества и сказала:
— Я уеду в свое имение, в Кент. Там я рожу ребенка. А потом, — она проглотила комок в горле и почувствовала, что по ее лицу текут слезы, — я хотела бы, чтобы ты взял к себе нашего ребенка и вырастил его или ее.
Глаза Рекса широко раскрылись: он был ошеломлен.
Бланш была не в состоянии отвести взгляд.
— Совершенно очевидно, что я не смогу быть матерью этому ребенку. Но ты будешь ему чудесным отцом. Вы нужны нашему ребенку, сэр Рекс.
Его глаза, по‑прежнему огромные, пристально смотрели на нее.
— Нет.
— Что ты сказал?
— Я не отрекусь от тебя — от матери моего ребенка. Я ни за что не поступил бы так. Я буду заботиться о тебе и о нашем малыше. Другого выбора нет! Другого решения не существует! — горячо воскликнул он.
Теперь уже он ошеломил Бланш. Неужели он не может понять правду?
— Ты видел, что случилось со мной недавно, — сказала она, понизив голос. — Ты знаешь… какая я. Я не могу обременять тебя собой… Это будет несправедливо. Но я благодарю тебя. Обещай мне только одно — что дашь нашему ребенку все блага, которые сможешь дать.
Его грудь высоко поднялась и снова опустилась.
— Мы найдем лекарство от твоей болезни. Я женюсь на тебе. У нашего ребенка будут и отец и мать, — твердо сказал он.
Она была так потрясена, что не могла говорить.
— И пожалуйста, не спорь со мной! — добавил он.
Бланш начала понимать его слова и их смысл и осознала, что он намерен делать.
— Ты хочешь жениться на мне? — недоверчиво спросила она.
— Да, жениться, и срочно. Учитывая твое положение, мы должны сделать это тайно в течение недели.
Жесткий взгляд Рекса встретился со взглядом Бланш и с уверенной силой удерживал его на месте.
У Бланш закружилась голова, но не потому, что начинался приступ.
— Я сумасшедшая. Как ты можешь хотеть себе сумасшедшую жену — и сумасшедшую мать для своего ребенка, а это еще хуже?
