Но это – если бы у этих болванов был толковый командир. В нашем же случае они гуртом ввалились внутрь. С таким подходом не то что хорошего бойца – даже бородавочника не изловить. А вот ленточный заряд, срабатывающий от первого лоха, накрывает не только его, но и десятиметровую полосу за его спиной. Думаю, человек тридцать сразу отбыли в свой африканский рай.
– А остальных накрыл второй взрыв? – предположил Тенгиз.
– Это вряд ли. Разве что – самых проворных. Остальные точно не успели бы добежать до выхода. Нет, второй взрыв просто перекрыл им пути отхода. Так что теперь их дружкам по-любому придется раскапывать завал. С этим они справятся часа за четыре. Но будут ли их ждать парни, которые приехали из столицы?
– Могут и подождать, – предположил Тенгиз. – Им же интересно, были мы в пещере или нет?
– Конечно, интересно. Только готов поспорить, что больше они в пещеру сунуться не рискнут. Не та закваска. Так что парни из столицы, скорее всего, двинут в город. За дальнейшими инструкциями. А вернее – от греха подальше. Они-то понимают, что взрыв могли услышать не только они, но и люди Генерала. Ладно, сынок, не знаю, как ты, а я малость проголодался. Давай-ка перекусим, пока время есть.
После обеда Жилов с Тенгизом комфортно устроились в тени, а привычный к жаре Таррарафе вскарабкался наверх: контролировать дорогу.
Спустя час он уронил вниз камешек.
– Видишь, я был прав, – удовлетворенно произнес Жилов и достал из «лендровера» метровую доску с торчащими наружу гвоздями.
– Знак «стоп», – пояснил он. – Для особо непонятливых.
Джип вылетел из-за поворота и угодил на доску сразу двумя колесами. Доска с треском разлетелась, гвозди брызнули из-под днища, джип подпрыгнул, его занесло, раскрутило, вынесло с дороги и крепко приложило боком о скалу. Внутри сработали и опали подушки безопасности. Жилов, подхватив автомат, как спринтер, с низкого старта, рванул к машине. Тенгиз приотстал, и к тому моменту, когда он оказался около джипа, Жилов уже распахнул обе дверцы и даже успел выдернуть наружу водителя. Несмотря на сработавшие подушки безопасности, пассажирам джипа пришлось кисло. Тот, кто ехал сзади, вообще не подавал признаков жизни. Сидевший на переднем сиденье выглядел получше, ворочался и пыхтел. Жилов уронил водителя на дорогу, бросил Тенгизу: «Обыщи!» – и ухватил переднего пассажира, но вытащить не сумел. Тот орал и трепыхался.
– Я! – сказал подоспевший Таррарафе, отодвинул Жилова и, поднатужившись, извлек пассажира из салона. Стало понятно, почему тот орал. У него была сломана рука.
Тенгиз вспомнил, что ему велено, и склонился к водителю.
Тот был вооружен основательно. Справа на поясе – здоровенный нож, слева – не менее солидный пистолет.
Когда Тенгиз вытягивал пистолет из кобуры, водитель открыл глаза и ухватил его за руку. Вцепился как клещами. Но – ненадолго. Везде поспевающий Жилов пнул его в ухо. Водитель заорал и отпустил Тенгиза.
– Левша, – сказал Жилов. – А ты, сынок, в следующий раз не стесняйся – бей посильнее.
Таррарафе уже обшарил второго. У того оказался такой же солидный арсенал.
«Не будь у него сломана рука, он бы непременно схватился за пистолет», – подумал Тенгиз.
Впрочем, он не сомневался, что Данила успел бы выстрелить раньше.
Жилов отправился за третьим, но доставать его не стал.
– Готов, – сообщил он. – Ладно, хватит и двоих.
Таррарафе очень проворно связал «добычу». Водителю – руки и ноги, пассажиру – только ноги. Ясно было, что теперь он не очень шустрый.
Оба понемногу отходили от шока и возвращались в реальный мир. Суровая действительность которого не привела их в восторг.
Пассажир, баюкавший сломанную руку, мрачно выдавил несколько слов.
– Интересуется, кто мы, – перевел Жилов Тенгизу. – Тарра, ответь ему.
Масаи, перехватив винтовку, треснул пленника прикладом в лицо. Тот опрокинулся на спину и завопил.
Таррарафе ухватил его за шиворот и вернул в сидячее положение.
– Кто из вас – босс? – негромко спросил Жилов по-английски.
Его поняли.
Боссом оказался негр со сломанной рукой.
– Иди погуляй, сынок, – сказал Жилов. – Мы будем с ними работать, а это вредно для твоей неокрепшей психики. Заодно и за дорогой последишь.
К сожалению, он не снабдил Тенгиза затычками.
Впрочем, длилось все это сравнительно недолго.
Минут двадцать или около того.
Потом за Тенгизом пришел Жилов.
– Пойдем, – сказал он. – Мы закончили.
Да, они закончили. Водитель лежал с перерезанным горлом, пассажир скрючился на земле. Его колотила дрожь. Таррарафе песком стирал с рук кровь.
Тенгиза замутило, но он сумел сдержаться.
– Что вы узнали? – спросил он.
– Много чего. Возьми винтовку Тарры и садись за руль. Справишься?
– Без проблем, – ответил Тенгиз.
Водить он научился в тринадцать лет.
Таррарафе тем временем отволок тело убитого к покалеченному джипу, а живого забросил в багажник «лендровера» и прикрыл брезентом.
– Давай метров пятьдесят вперед – и остановись, – сказал Жилов. – Надо прибраться.
Он вернулся к джипу, открыл бензобак, отошел шагов на десять и очень ловко забросил что-то прямо в горлышко. А потом припустил к «лендроверу». Он успел пробежать метров тридцать, когда раздался взрыв и машину охватило пламя.
Жилов перепрыгнул через борт и уселся рядом с Тенгизом.
– Красиво горит, – сказал он. – Но любоваться некогда. Поехали.
Глава четырнадцатая Похищенная
Лора очнулась. Она лежала на чем-то твердом, и ей было очень плохо. Болела голова, живот, все, что могло болеть. Она попыталась подняться, но голова закружилась. Ее затошнило и вырвало желчью. Хорошо, что она успела наклониться над краем своего неудобного ложа.
Обессиленная, Лора свернулась клубочком. Ей было так плохо, что не хотелось жить.
Однако ни умереть, ни даже спокойно полежать ей не дали.
Грубая рука опрокинула ее на спину, в тумане, обволакивающем ужасный мир, возникло некрасивое черное лицо. Рот черного открылся, раздалось злобное рычание.
– Пить… – прошептала Лора по-русски.
Черный схватил ее и затряс, злобно рыча и брызгая слюной. Эта тряска отозвалась еще большей болью. Лора жалобно застонала. Ее скрутил рвотный спазм, но желудок был пуст.
Черный швырнул ее на кровать и заорал еще более злобно.
Лора закрыла глаза.
Черный перестал орать. Потом раздался звук удара. Но ударили не Лору. А потом кто-то очень деликатно приподнял ее голову и поднес к губам чашку с водой…
