- Кофе и пирожные.
- А спиртное?
- Не помню такого. Может быть, не в мою смену... Оля
отошла, а Виктор начал есть, решив про себя, что если девушка не уйдет, пока он
борется с ребрышками, то он с ней познакомится. Если же длинноволосая смуглянка
уйдет раньше, значит, не судьба.
Однако девушка, судя по всему, никуда не торопилась. Ей
подали кофе и два пирожных, теперь она сидела вполоборота к Виктору, и он краем
глаза видел медленные движения тонкой руки с зажатой в ней ложечкой от тарелки
с пирожным ко рту и обратно. Покончив с едой, Виктор встал из-за стола и
решительно подошел к стойке.
- Вы так ничего и не купили? - спросил он.
Девушка подняла на него глаза, в которых не было ни
удивления, ни улыбки.
- Почему я должна что-то покупать? - ответила она чуть
глуховатым голосом.
- Я вас видел в "Дикой орхидее", вы там
что-то выбирали. Я не очень понял, что это было, но оно было красивое. Я
почему-то был уверен, что вы это обязательно купите.
- Почему?
В ее голосе по-прежнему не было удивления, и вопрос
прозвучал как-то дежурно, словно ей было совсем не интересно, почему этот
мужчина решил, что она должна была сделать покупку.
- Вам этот цвет был бы к лицу.
- Неправда, мне бордовое не идет.
- Кто вам это сказал?
- Я сама знаю.
- Вы ошибаетесь. Хотите - зайдем в любой магазин,
найдем любую вещь бордового цвета, вы ее примерите, и я вам докажу, что вы
ошибаетесь. Хотите пари?
- Не хочу.
Девушка поднесла к губам чашку с кофе, сделала маленький
глоточек и снова начала медленно есть пирожное.
- А чего вы хотите?
- Ничего, - она слегка пожала плечами.
- Так не бывает. Человек в каждый момент своей жизни
чего-то хочет. Пить, есть, спать, что-то сделать, куда-то пойти, с кем-то
поговорить. Если он ничего не хочет, значит, он не живет. Вы хотите, чтобы я от
вас отстал?
- Вы? - Губы чуть дрогнули в улыбке. - Нет, не хочу. Вы
мне не мешаете.
- Значит, я могу продолжать с вами разговаривать? -
уточнил Виктор, хотя и сам уже понимал, что девушка не старается от него
отделаться. Просто она или сильно устала, или не в настроении, но ничего не
имеет против того, чтобы поболтать с ним.
- Можете.
- А угостить вас чем-нибудь я тоже могу?
Вот сейчас все станет понятным. Все зависит от того, что она
ответит. Если у нее мало денег и поэтому она берет только кофе с пирожными,
просто потому, что ей приятно походить по дорогим магазинам, подержать в руках
дорогие вещи, чувствуя себя состоятельной дамой, а потом зайти в дорогой
ресторан, то она попросит угостить ее спиртным или накормить обедом. В этом
случае можно чуть попозже завести разговор о белье в подарок, и подарок этот
она непременно примет, а дальше все понятно. Если же откажется от угощения, то
придется подумать, как развивать и закреплять успех.
Девушка задумалась, и это несколько воодушевило Виктора. Раз
думает значит, прикидывает, чего бы у него попросить. Но он ошибся.
- Спасибо, я уже съела все, что хотела, - неторопливо
ответила смуглянка, отправляя в рот последний кусочек пирожного.
- Может быть, еще одно пирожное? - предложил он. - Или
еще кофе?
- Нет, спасибо, я больше не хочу.
-Пиво? Здесь очень хорошее пиво, самое лучшее в Москве.
- Я не пью пиво, спасибо, - вежливо произнесла девушка.
- А что вы пьете? Давайте выпьем то, что вы любите, -не
отступал Виктор.
- Я люблю шампанское, но не среди бела дня. Днем я
вообще спиртное не пью.
Ну вот, так бы сразу и говорила! Все ясно - она согласна
пить с ним шампанское вечером, возможно, в ресторане за ужином, а возможно, и в
более интимной обстановке. С каждой секундой Виктор чувствовал, что девушка
нравится ему все больше и больше. Сколько же ей лет? Двадцать - двадцать два,
не старше. Интересно, чем она занижается? Днем ходит по магазинам, пьет кофе в
ресторане. Не работает, что ли? Это опасно, неработающие девушки - это совсем
не то, что Виктор может себе позволить. Ведь что такое неработающая красивая
девушка? Либо дочка богатого папы, который под микроскопом рассматривает
каждого, кто приближается к ненаглядному чаду, либо содержанка богатенького
Буратино, которому вряд ли понравится, что его собственность гуляет
"налево". И тот и другой вариант Виктора совсем не устраивал. Было,
правда, и третье объяснение девушка работает, но в данный момент находится в
отпуске. Или работа у нее сменная. Четвертое объяснение к данному случаю, по
мнению Виктора, вряд ли подходило: девушка могла быть сотрудницей
"горячего уличного цеха" и занята на работе по ночам, но манеры
смуглянки этому как-то не очень соответствовали, хотя против проституток Виктор
ничего не имел, более того, регулярно пользовался их услугами. Молодой организм
требовал своего, а заводить стабильные отношения с женщинами он пока
побаивался.
- Значит, я могу рассчитывать на то, что вы согласитесь
выпить со мной шампанское сегодня вечером? - спросил он.
Девушка долго и внимательно смотрела на него, потом снова
слегка пожала плечами.
- Странный вы какой-то, - равнодушно бросила она. - Вам
что важно, познакомиться со мной или выпить в моем обществе?
- Конечно, познакомиться, - быстро ответил Виктор.
- Ну так знакомьтесь.
- Что, вот прямо так, сразу? - опешил он.
- Ничего себе сразу! Вы мне уже полчаса голову морочите
то бордовым цветом, то дармовой выпивкой. Вы что, робкий?
- Я... ну да, в каком-то смысле.
Впервые за последние месяцы ему стало по-настоящему смешно.
Его, киллера, пол ожившего.не меньше десятка человек и заработавшего на этом
огромные бабки, заподозрить в робости! Никогда прежде девушки так его не
воспринимали. Может, и вправду он стал меняться? Робким он, конечно, не стал,
об этом и речи нет, но впечатление, наверное, производит совсем не такое, как в
той жизни. Что ж, это хорошо.
- Виктор, - представился он.
И тут же вздрогнул от испуга. Что это с ним? С тех пор, как
он поменял документы, он ни разу не назвался своим новым именем. То есть на
работе-то его, конечно, знают как Виктора, там же паспорт надо было показывать
при трудоустройстве, и соседи по дому тоже знают это имя, потому что именно под
именем Виктора Слуцевича он прописан в своей квартире. Но вот при случайных
знакомствах с девушками он всегда назывался по-разному. И даже не смог бы
объяснить, почему. Называть старое имя нельзя, а новое - язык не поворачивался,
вот и лепил первое, что в голову приходило: то Сергей, то Николай, то Алик, а
то и что-нибудь более редкое. Коль отношения ненастоящие, то и имя пусть будет
ненастоящим. А тут вдруг взял и брякнул: Виктор. Неужели он начал сживаться с
новым образом?
