- Вот и неправда, веселеньких я любила, пока была
молодая и глупая.
- Ага, а сейчас ты старая и умная, можно подумать, -
скептически заметила Наталья. - Ирка, опомнись, тебе тридцать один год всего. И
насчет твоего ума я бы тоже поспорила.
Она всегда подшучивала над Ириной, так повелось много лет
назад, когда они еще жили в одной коммунальной квартире и Наталья фактически
воспитывала рано осиротевшую соседку. Ира никогда не обижалась, она была
безоглядно предана Вороновой и готова была простить ей все, что угодно.
- Короче, Натуля, я что-то не пойму, - в голосе Иры
зазвучали нотки недоумения, - ты не одобряешь, что ли? Ты ментов не любишь, да?
- Ирка, отстань. Ну с чего мне их не любить? Люди как
люди.
- Нет, ты скажи, - не унималась актриса. - Если ты
против, то я, конечно, не буду... Только я не понимаю, почему...
Воронова наконец открыла глаза, выпрямила спину, привычно
погладила Ирину по густым вьющимся волосам.
- Не выдумывай, ради бога, Ириша. Встречайся с кем
хочешь, я тебе в этом деле не указ. В конце концов, ты дважды была замужем и
сама прекрасно разберешься, кто тебе нужен, а кто - нет. Он женат?
- Кто, Коротков?
- Тот, с кем ты на свидание собралась.
- Почти. То есть наполовину... В общем, он несколько
дней назад ушел от жены.
- Вернется, - убежденно произнесла Наталья.
- Ну и пусть, - Ира упрямо поджала губы. - Но на
свидание-то можно сходить? Пока он не вернулся.
- Сходи, сходи. Только грим пойди смой, на тебя вблизи
смотреть страшно.
- Неохота возиться, я дома умоюсь. Ну все, пока, мы
поехали!
Ира чмокнула Наталью в щеку и умчалась в сопровождении
Руслана и Яны Нильских.
Дома Наталья занялась ужином для мужа и сына, которые должны
были появиться около девяти. Отбивая мясо, она то и дело поглядывала на пол, по
которому невесомыми комочками летал тополиный пух. С каждым годом этой гадости
становится в Москве все больше и больше, пух летает в воздухе, как снег,
забивается в ноздри и в рот, проникает в дома и нахально носится по комнатам,
образуя постоянно перемещающиеся кучки, которые, устав в конце концов от суеты,
находят себе прибежище в углах и на книжных полках. Вчера только Наталья
пропылесосила всю огромную пятикомнатную квартиру, а сегодня жилье выглядит
так, словно в нем год не убирались. Ковровые покрытия сочного синего и бордового
цветов снова стали белесыми и пыльными на вид. Прямо хоть окна не открывай! Но
это невозможно, Наталья любит спать с открытыми окнами, и сыновей с детства к
этому приучила, никакой кондиционер не может заменить ей глотка сладкой
рассветной прохлады. Вот и приходится делать уборку почти каждый день, после
выматывающих съемок и приготовления ужина для себя и двоих отнюдь не страдающих
отсутствием аппетита мужчин.
Первым явился сын Алеша. Вот и хорошо, подумала Наталья,
Алешка не испытывает тяги к компании, не станет ждать Андрея, быстренько поест,
и ему можно будет сунуть в руки пылесос. Пусть ужин отрабатывает.
- Мам, а пахнет-то вкусно! - заявил он, появляясь в
просторной кухне-столовой. - Чего сегодня дают?
- Отбивные с гречкой и салат, - ответила Наталья с
улыбкой, целуя сына.
- А картошечки жареной? - жалобно протянул Алеша.
- Сегодня обойдешься. Картошка кончилась два дня назад,
и, пока ты ее не принесешь из магазина, она в доме не появится. Кроме того,
тебе картошку с мясом есть нельзя, а то скоро в дверь не пройдешь.
- Понял, не дурак, - покладисто кивнул юноша. - Завтра
куплю.
Он в считанные минуты справился с обильным ужином,
залакировав его огромной чашкой чаю с куском вафельного торта.
- Алешка, ну как в тебя столько влезает? - засмеялась
Наталья, не перестававшая удивляться способности сына поглощать пищу в
немыслимых количествах.
- Я много лет тренировался, - отшутился тот.
Дождавшись, когда сын встанет из-за стола, Наталья собрала грязную посуду,
поставила ее в мойку.
- Сынок, я думаю, будет правильно, если ты включишь
пылесос, - сказала она, принимаясь за мытье посуды.
- Ну мам, у меня завтра экзамен, - заныл Алеша. - Мне
еще поучить надо.
- Поучишь, - спокойно ответила она. - До утра времени
много. Полчаса ничего не решают.
- Ты зловредина, - пробурчал сын, понимая, что от
пылесоса ему не отвертеться.
- Возможно, - произнесла Наталья, не оборачиваясь. - Но
пылесосить все-таки придется.
- Ну мам!
- Не нравится - переезжай в собственную квартиру, она
стоит пустая, тебя ждет. Вот съемки закончатся, Руслан с Яной уедут - и
пожалуйста, можешь переселяться. Тебе скоро двадцать лет исполнится, ты уже
вполне можешь жить один, твой брат в двадцать лет был совершенно
самостоятельным. Но ты же боишься от мамкиных пирогов и котлет оторваться! За
то, что я тебя каждый день кормлю, можешь раз в неделю что-нибудь сделать по
дому, не переломишься.
Она говорила ласково, и суровые по сути слова звучали совсем
необидно и ничуть не напоминали семейную сцену. Алеша понуро потащился в сторону
кладовки, где стоял пылесос. Дальше вечер покатился по привычной колее. В
разгар уборки пришел муж, Наталья снова накрыла на стол, на этот раз на двоих.
Как бы она ни была голодна, но совместная трапеза с мужем - это для нее святое.
Андрей был для нее не только мужем, но и на протяжении полутора десятков лет
близким другом, с которым можно все обсудить и посоветоваться по любому
вопросу. Он совсем не похож на Наталью, у него другой характер, другой
менталитет, он прожил совсем другую жизнь, и, наверное, именно поэтому он
обладает способностью видеть проблему совсем не так, как ее видит Наталья, и
предлагать совсем другие решения.
- Как твой бизнес? - спросила она, как спрашивала его
каждый день.
- Процветает, - коротко ответил Ганелин. Наталья
спрашивала больше по привычке, потому что знала: Андрей не станет обсуждать с
ней дела фирмы. Да и ей, по совести сказать, вникать в финансовые и
организационные тонкости бизнеса было совсем не интересно. Она ничего в них не
понимала, даже в свое время, еще учась в институте, чуть было не схлопотала
"неуд" по политэкономии. Тогда спасла испещренная отличными оценками
зачетка, ей предложили пересдать экзамен на другой день и с закрытыми глазами
поставили "хорошо", хотя Наташа сознавала, что не знает предмет даже
на троечку.
- А что у тебя на площадке? - поинтересовался в свою
очередь муж.
Наталья принялась подробно и с удовольствием рассказывать
ему о том, как прошел съемочный день, и о том, что снова приезжал оперативник с
Петровки и задавал какие-то новые, очень странные вопросы про Яну.
