- Ему участковый наш давал. Он тогда заочно на
юридическом учился, вот и давал Руслану почитать свои учебники. Из библиотеки
ему книжки привозил.
Участковый! Это уже что-то. Надо его найти обязательно, он
может много интересного порассказать про отношения Руслана и Юрки Симонова. То,
чего не знает мать, наверняка знает участковый. Обычно пай-мальчики из
приличных семей со своими участковыми даже не знакомы и ни лица, ни имени его
не знают, поэтому узнавать в милиции про таких мальчиков - дело тухлое и
безнадежное. А тут такой редкий случай: пай-мальчик дружит с участковым, ходит
к нему домой, книжки одалживает. Про воришку же и хулигана Юрку Симонова этот
участковый должен знать все и даже больше. Таким образом, наметился уникальный
источник сведений об обоих парнях.
- А как его зовут, этого вашего участкового?
- Петр Степанович Дыбейко, только он давно уже не
участковый, - от быстрой ходьбы Нильская начала слегка задыхаться. - Он дорос
до начальника нашей городской милиции, а теперь уже не работает.
- Адресочек не подскажете? - с надеждой спросил Сергей.
- Чего нет - того нет, - вступил в разговор Семен
Семенович. - Он из Камышова уехал года четыре назад.
- Ну какие четыре, Сеня! - заспорила Ольга Андреевна. -
Двух лет не будет, а ты говоришь: четыре.
- Да не может быть! - Семен Семенович не сдавался, и
всю оставшуюся дорогу до автостанции супруги проспорили о том, как давно уехал
из города Петр Степанович Дыбейко.
Зарубин из вежливости продолжал идти рядом с ними, хотя и
понимал, что ничего интересного ему уже не узнать. Теперь следовало решить
вопрос: начинать ли поиски бывшего участкового, тем самым еще больше затягивая
свое пребывание на кузбасской земле, или плюнуть на него и придумать другие
способы получения информации об отношениях не то погибшего, не то живого Юрия
Симонова и журналиста Руслана Нильского.
К автобусу они подбежали минут за пять до отправления. Пока
Семен Семенович затаскивал внутрь и пристраивал под сиденьями и на багажных
сетках сумки, Ольга Андреевна опомнилась:
- Послушайте, а почему вы задаете эти вопросы? Сначала
про то, дружил ли Русик с Юрой Симоновым, потом про книжки эти... Одно к
другому отношения, кажется, не имеет. Да и Юрочки уже нет в живых. Вы от меня
что-то скрываете? С Русланом беда?
- Ну что вы, - Сергей постарался улыбнуться как можно
лучезарнее. - Я бы не посмел от вас скрывать, если бы с вашим сыном что-то
случилось. Он жив и здоров, кстати, они с Яной сегодня вечером возвращаются из
Москвы в Кемерово. Меня в основном Симонов интересует, вот я и ищу людей,
которые с ним дружили.
- Но ведь он погиб! Зачем вам его друзья?
- Долго объяснять, Ольга Андреевна. Заходите в автобус,
а то без вас уедут. - А с Клавой вы говорили? Я имею в виду Клаву Симонову,
Юрочкину мать? Она вам всех его друзей назовет.
- Видите ли, мне сказали, что с ней говорить
бесполезно. После несчастья с дочерью...
- Верно, верно, - Нильская заторопилась, увидев, как
водитель автобуса выбросил окурок и забрался в кабину, - Клава совсем плохая,
я-то ее давно не видела, но мне говорили... Ну, счастливо вам, московский
сыщик!
Сергей уныло побрел от автостанции к городскому отделу
милиции, где оставил машину, которую ему по дружбе одолжили кемеровские
коллеги. Вот уж точно говорят: чем меньше знаешь, тем меньше работы. Каждый
новый вопрос может вызвать такой ответ, после которого работы прибавляется
вдвое, а то и втрое. Теперь вот еще Дыбейку этого искать... А может, ну его к
черту, милиционера по имени Петр Степанович? Ну был и был, и ладно. В конце
концов, сегодня вечером Руслан и Яна Нильские прилетят в Кемерово, и можно
будет все вопросы задать самому Руслану. Все равно придется с ними встречаться,
чтобы определиться с таинственным Бесчеревных Николаем Филипповичем, вид могилы
которого поверг Яну в такую истерику, что она даже в Москве оставаться не
захотела. А ведь утверждает, что не знает, кто это такой...
Глава 15
Четверг, 21 июня, начался для Насти Каменской относительно
спокойно и даже, можно сказать, удачно. За три предыдущих дня ей удалось
довольно полно (как она надеялась) очертить круг людей, знакомых с рукописью
Руслана Нильского, кое с кем из них поговорить, в частности с Натальей
Вороновой и Ириной Савенич, а с остальными условиться о встрече как раз
сегодня, в четверг. Депутата Евгения Фетисова она решила пока не трогать. Может
так случиться, что беседы с людьми, читавшими роман Нильского, дадут ей в руки
ниточки, тянущиеся к этому государственному деятелю, тогда можно будет подумать
о том, как его разрабатывать. А пока рано, пока идти к нему не с чем.
Результаты баллистической экспертизы еще не пришли, Андрей
Константинович Ганелин все еще томился в камере, и Настя с чистой совестью
занималась не только делом об убийстве Тимура Инджия, но и остальными
убийствами, которые ей отписал новый начальник, в том числе и "убийством
на почве межнациональной розни". Поскольку место и время совершения всех
нераскрытых убийств, жертвами которых пали кавказцы, было известно, оставалась
"сущая малость": примерить к ним убитого на прошлой неделе Антона
Плешакова. Что это значит? А очень просто: путем опроса многочисленных
свидетелей восстановить всю жизнь Плешакова за минувший месяц, дабы выяснить,
на время каких убийств у него есть (вернее, было, поскольку он уже умер)
твердое алиби, а на какие - нет. Иными словами, сузить круг поисков. Задачка
для дураков. То есть понятно, что и зачем нужно делать, но совершенно
непонятно, как. Человек сам про себя-то не всегда может с точностью сказать,
что он делал и где был три недели назад между двадцатью часами и полуночью, а
уж его знакомые... Хорошо еще, если человек не один живет, еще лучше - если у
него ревнивая жена или не в меру заботливая мать, а если один? И самый главный
фокус состоял в том, что неизвестно точно, когда именно Антон Плешаков совершил
то самое "убийство на межнациональной почве" - в течение последнего
месяца или все-таки раньше? Афоня твердо стоял на месячном сроке, вероятно, у
него была какая-то информация на этот счет, но проверить ее достоверность Насте
не представлялось возможным, новый шеф никогда не открывал своих источников и
не говорил, откуда в его голове что берется.
И все-таки к вечеру среды удалось более или менее точно
установить, что к восьми из двенадцати нераскрытых убийств Антон Плешаков,
скорее всего, отношения не имеет. На Настино счастье, у него была любовница,
которая так страстно следила за своей внешностью, что трижды в неделю .
посещала спортивный клуб, при этом на занятия ездила исключительно на такси, а
домой ее отвозил Антон. Девушка, кроме клуба, исправно посещала также и
автошколу и в скором времени собиралась приобретать машину, а пока пользовалась
услугами таксистов или своего возлюбленного. Занятия у нее проходили с семи до
десяти вечера, причем из этих трех часов два посвящались непосредственно
телесному здоровью, а еще час - тому, чтобы угробить все достигнутое за
предыдущие два часа путем поглощения пирожных и питья довольно крепких
коктейлей в баре клуба. Любовница Плешакова утверждала, что в течение последних
нескольких месяцев Антон всегда приезжал в клуб к девяти часам, сидел с ней в
баре, болтал со знакомыми, после чего отвозил ее домой. В клубе его уже знали,
поэтому найти людей, подтверждающих показания молодой спортсменки, труда не
составило. И охранники, и бармены, и тренеры в один голос заявляли, что девушка
ни разу за последние месяцы не сидела после занятий одна и не уезжала домой без
Плешакова. Таким образом, по крайней мере пять убийств обросли алиби.
