Ее сердце, и без того переполненное, защемило от этих слов. Кассандра запустила пальцы в его волосы и притянула к себе, чтобы выразить обуревавшие ее чувства с помощью рук и губ.
– В мире нет другого такого мужчины, – наконец произнесла она. – Ни одного.
– И такой женщины, как ты.
Они опять занялись любовью. В этот раз Кассандра не почувствовала и тени страха. Наслаждаясь свободой, она упивалась им, и даже вскрикивала, да так, что Бэзил смеялся. Потом они хохотали вместе, и это было еще лучше.
Наконец, устав, они уютно устроились среди покрывал и подушек, прижались друг к другу и подкрепились сыром и холодной водой из источника.
– А теперь мы будем рассказывать друг другу разные истории, – сказал Бэзил.
– Истории?
Он озорно поднял бровь:
– Мы еще не добрались до третьего дня. Или четвертого?
– Мы точно дошли до пятого или шестого.
– Расскажи мне что-нибудь, Кассандра. – Его руки неторопливо и спокойно гладили ее спину. – Я не помню, какие истории нужно рассказывать на пятый или шестой день.
Ей тоже почему-то не удалось это вспомнить. Она немного пододвинулась к нему и поцеловала его в губы.
– Жила-была в Лондоне женщина, потерявшая радость в ужасном браке и решившая, что единственными хорошими мужчинами, которых когда-либо сотворил Бог, были ее братья и отец.
Бэзил пристально посмотрел на нее, его глаза, обрамленные густыми ресницами, были спокойны.
– И что с ней случилось?
– Она получила письмо от незнакомца из далекой страны, пропитанное ароматом моря и оливковых деревьев. Образы и слова в этом письме были столь прекрасны, что женщине захотелось узнать побольше о человеке, способном воспринимать такую красоту. Она представляла его себе ученым средних лет с лысеющей головой и чистым сердцем.
Бэзил прищурился:
– Она и представить себе не могла, что он окажется самым мужественным и красивым из всех мужчин?
– Совершенно верно. На самом деле это было довольно глупо, она по опыту знала, что мужественные и красивые мужчины редко могут похвастаться чем-нибудь еще, кроме внешности.
– Бедняжка! Ей следовало посетить Италию, там она нашла бы себе прекрасного жеребца.
Кассандра рассмеялась:
– Ты рассказываешь мою историю?
– Нет-нет, продолжай, пожалуйста.
– Поэтому она написала своему лысеющему ученому и описала себя так, чтобы он ни о чем не волновался: она вдова, которая сама пробила себе дорогу в жизни и которую мало волнуют условности общества. Они писали друг другу письма в течение нескольких месяцев, делясь друг с другом самыми потаенными мыслями, и доверяли секреты, которые не доверили бы никому. Знаешь, им было нечего опасаться.
– Да, – прошептал Бэзил.
– Но все изменилось, когда он пригласил ее посетить его страну, а она отважно приняла это приглашение.
Бэзил, дурачась, пододвинулся к ней:
– А потом она познакомилась с мужественным жеребцом!
Кассандра покачала головой:
– Она познакомилась с удивительным человеком, красивым и внутренне, и внешне, именно тогда, когда уже отчаялась его встретить.
Бэзил поцеловал Кассандру, она поцеловала его в ответ, одновременно лаская его спину, руки и бедра.
– Спасибо, Бэзил, – прошептала она.
Он прижал ее к себе. Они заснули, совершенно изнуренные.
Глава 8
Кассандра не сразу поняла, что ее разбудили потоки масленого света, заливавшего комнату. Постепенно она осознала, что лежит на постели совершенно обнаженная, что лежит не одна, и повернулась, испугавшись воспоминаний. Бэзил спал на животе. Его большое сильное тело было полностью обнажено. Одно колено было подогнуто, руки раскинуты над головой, волосы, густые и черные, загораживали лицо.
В Кассандре поднялась такая буря эмоций, что пришлось закрыть глаза, вздохнуть и снова открыть их. На подбородке Бэзила появилась легкая щетина, старившая его. Роскошные волосы и ресницы свидетельствовали о том, каким он был в детстве. Его тело, так нравившееся ей, было здоровым и сильным, с мускулистыми плечами и длинной гибкой спиной. Изгиб между ягодицами и бедрами вдруг показался ей таким уязвимым, что Кассандре захотелось закрыть его, чтобы защитить, но она поняла, улыбнувшись, что сама столь же обнажена и беззащитна, как и он. Их разоблачат вместе.
Ей понравилась быть обнаженной, и, испытывая странное ощущение по отношению к самой себе, она встала и подошла к столу, прикрытая только ниспадавшими волосами. Она никогда в жизни не ходила обнаженной, даже в своей комнате, находясь в одиночестве. Кассандра почувствовала себя дикой, свободной и достаточно смелой, чтобы стоять у стола, рассматривать собственную грудь, обласканную солнечным светом, и даже рассматривать, как красиво переливаются и отливают золотом волосы, прикрывавшие живот и бедра.
Она налила воды и выпила ее, борясь с голосами, нашептывавшими ей, что она слишком распутна и безнравственна, чтобы наслаждаться, чтобы получать удовольствие от ощущения собственной плоти. Не обращая на эти голоса никакого внимания, Кассандра поставила стакан и вытянула руки над головой, подставляя себя поцелуям солнца.
Когда она возвратилась к постели, Бэзил перевернулся. Теперь его голова покоилась на руках. Он улыбался.
– Не представляю себе более великолепного зрелища.
Она снова подняла руки и покружилась, чтобы доставить ему удовольствие, потом прыгнула обратно к нему и в порыве счастья обняла его.
– Я богиня! – воскликнула она. – Вот что ты сделал со мной.
Бэзил рассмеялся и заерзал, когда она провела пальцами по его боку. Кассандра с восторгом заметила, что он боится щекотки.
– Перестань!
– Ты что, один из тех мужчин, которые всегда просыпаются в плохом настроении?
– Нет, – он взглянул на нее поверх локтя, – просто я очень боюсь щекотки. Сегодня мы поедем во Флоренцию слушать оперу, и, может быть, после обеда у нас останется время для работы.
– Работы? Я совершенно не хочу работать, особенно во Флоренции!
– Но мы должны! – Он поднял темную бровь. – Я обязан проследить за тем, чтобы ты проводила время с Боккаччо, пока путешествуешь по этому миру.
Бэзил откинул волосы с ее лица.
– А я постараюсь выразить в моих скромных стихах чудо по имени Кассандра.
– Нам обязательно сидеть в доме? Здесь нет какой-нибудь уютной веранды?
Кассандра вздрогнула, внезапно осознав, что ведет себя неблагоразумно.
– Ой! Ты хочешь, чтобы я продолжала прятаться? Приехала твоя нареченная?
В его глазах что-то промелькнуло. Он смотрел на их переплетенные руки.
