Леандр взглянул на Люсьена, услышав в его голосе нечто очень личное, но дипломатическая интуиция велела ему не задавать лишних вопросов.
– Грубость не в моем характере, ты же знаешь, – сказал Леандр. – Вот почему я так встревожен случившимся. Как ты думаешь, не означает ли это, что мы с Джудит не подходим друг другу?
Люсьен улыбнулся:
– Когда-то в подобной ситуации Николас предположил, что мое желание задушить Бет не что иное, как выплеск желания обладать ею. Похоже, он был тогда прав.
– Я не схожу с ума от страсти к Джудит Росситер! – мгновенно возразил Леандр. – Это брак по расчету. У меня нет никаких оснований выходить из себя по пустякам.
Люсьен откровенно расхохотался.
– А по-моему, ты наконец поступил как нормальный человек, Ли! Ты начинаешь понимать, что в браке участвуют две личности и великое множество компромиссов! – Он поднял свой бокал. – Поздравляю!
Джудит начинала понимать, что три недели – это и слишком много, и слишком мало. Она плохо спала от переполнявших ее голову мыслей. Ей нужно было гораздо больше времени, чтобы убедиться в правильности своего решения, а времени-то как раз и не было. Леандр хотел жениться как можно скорее, и это само по себе было подозрительно. Как могла она угадать, что ждет ее в браке с ним, если они знакомы так недолго и практически никогда не оставались наедине?
С другой стороны, ей хотелось, чтобы все это поскорее закончилось, потому что каждый новый день таил в себе опасность случайного разоблачения того факта, что Джудит вовсе не была безутешной вдовой, за которую ее принял Леандр. Это положило бы конец всем ее планам.
В ее жизни уже произошло много изменений. У детей появились новые книжки и игрушки, и Бастьен и Роузи уже начинали привыкать к возможности иметь желаемое. Леандр приезжал в их маленький домик почти каждый день и всегда с подарками – апельсинами, книжками, игрушками. Он часто отвозил детей в Хартуэлл, чтобы они понемногу привыкали к своей будущей жизни в Темпл-Ноллисе. Там дети с удовольствием катались на лошадях, подолгу не возвращаясь домой.
Несмотря на настойчивые приглашения Леандра, Джудит не ездила вместе с детьми в Хартуэлл, потому что у нее было очень много забот, связанных с предстоящей свадьбой и переездом. К тому же она подсознательно избегала Леандра, чтобы не совершить ненароком какую-нибудь ошибку.
По крайней мере дети имели возможность узнать и полюбить Леандра. Каждый вечер она то и дело слышала от них: лорд Чаррингтон сказал… лорд Чаррингтон сделал…
Джудит волновалась за своих детей. Они были крайне возбуждены чудесными переменами в их жизни и временами становились просто неуправляемыми. Джудит хотелось сохранить более привычный для них распорядок дня, но для этого ей приходилось все время говорить им «нет». К тому же катастрофически не хватало времени следить за их привычными занятиями. По настоянию Леандра в помощь Джудит была нанята соседская супружеская чета Хабблов, и все же у нее не было ни одной свободной минутки, а в отсутствие детей удавалось сделать гораздо больше, чем если бы они оставались дома.
Однажды Бастьен все-таки уговорил ее съездить в Хартуэлл, чтобы посмотреть, как он хорошо научился ездить верхом. Джудит ничего не понимала в лошадях, боялась их и втайне считала верховую езду глупой и опасной забавой, предпочитая идти пешком или ехать в карете. Впрочем, когда она, приехав в Хартуэлл, увидела радость на лице Леандра, то перестала жалеть о поездке. Столь долгие попытки избежать его общества могли сами по себе вызвать у него ненужные подозрения.
Поцеловав ее руку, он повел Джудит к загону у конюшни.
– Так ли хорошо получается у Бастьена ездить на лошади, как он сам об этом думает? – спросила она.
– Да, у Роузи тоже неплохо получится, когда я подберу для нее подходящую лошадку. Та, на которой она ездит теперь, не в меру ленива, но Роузи нравится.
Из конюшни выехала Роузи, весело подпрыгивая на спине маленькой толстой пегой лошадки. Роузи помахала матери рукой, и Джудит помахала в ответ, чувствуя, как тревога в душе затихает. Это совсем не опасно.
Потом выехал Бастьен верхом на огромном гнедом жеребце. Джудит до смерти испугалась.
– Он такой маленький на этом коне, – сдавленно проговорила она.
Прислонившись к ограде загона, Леандр смотрел, как мальчик управлял конем, показывая разные аллюры. Граф нисколько не боялся за Бастьена.
– Он прирожденный наездник, – рассеянно произнес Леандр. – К тому же Боскобл – отличный надежный конь, уж поверь мне. Все здешние лошади, за исключением моего жеребца и кобылы Бет, принадлежат Люсьену. Они крупные животные, под стать своему хозяину. Когда мы окончательно переедем в мое поместье, я куплю Бастьену лошадь поменьше, но в данный момент ничего более подходящего для него нет.
Он взглянул на Джудит и словно впервые заметил ее тревогу и испуг.
– Поверь мне, злобный пони может навредить наезднику куда больше, чем хорошо обученный гунтер.
Зато не так высоко падать, пронеслось в голове Джудит.
– Это и есть гунтер? – переспросила она.
– Да, – кивнул Леандр. – Он уже старый, Люсьен оставил его доживать свой век на этой конюшне. А ты, похоже, плохо разбираешься в лошадях?
– Это преступление? – с вызовом повернулась она к нему.
– Прошу тебя, не надо так со мной разговаривать, – спокойно попросил он тоном хозяина положения. – Я слышал, у твоего мужа была конюшня.
Усилием воли Джудит заставила себя говорить спокойнее, но все же не могла отвести взгляд от сына, такого маленького и беспомощного верхом на огромном коне.
– Да, у нас была пара лошадей для экипажа и верховой пони. Но мужу не нравилось ездить верхом, он предпочитал экипаж.
Она жалела, что не сумела сдержать эмоции и повысила голос в общем-то из-за пустяка. Это все нервы. Ничего, все наладится, когда они, к счастью или несчастью, поженятся.
– Я бы хотел, чтобы ты тоже поучилась ездить верхом, – сказал Леандр.
– Как? Прямо сейчас? – ужаснулась она.
– Почему бы нет?
– Но я совсем не умею держаться в седле…
– Зато умеешь упрямиться. Чтобы сесть на лошадь, тебе не нужно никаких предварительных умений и специальной одежды. Ты боишься?
– Нет, – смело солгала Джудит, глядя в глаза графу.
– Вот и отлично! – довольно произнес он. – Подожди меня здесь.
Вскоре граф вернулся, ведя в поводу изящную гнедую лошадь с белыми отметинами.
– Эта кобыла принадлежит Бет, – пояснил он. – Давай я тебя подсажу.
Лошадь была относительно небольшой, но все равно казалась очень высокой.
– А почему на ней не ездит Бастьен?
