– Каков наш план? – прошептала она.
– Нет безопасного способа привести сюда лошадей, так что придется нам с милю пройти пешком. Барлиман встретит нас там.
– Что в Донкастере?
– Объявлена награда.
– Господи, помоги! Сколько?
– Пять гиней золотом.
– Для большинства это целое состояние! Почему Силкоки сделали это?
– Не знаю, но меня это не волнует. Обвиненная в воровстве миссис Хантер уже в прошлом, и даже ее защитник-оборванец вот-вот исчезнет.
– Вы взяли мой чемодан?
– Увы, владелец гостиницы забрал его в уплату вашего счета.
– Великовата плата, я там даже не переночевала.
– Я сомневаюсь, что вы хотите предъявить ему претензии. Барлиман раздобыл для вас кое-что.
Они подошли к дорожке.
– Все спокойно, – сказал Грандистон, взяв ее руку. – Вперед.
Но Каро колебалась.
Грандистон потянул ее, и она пошла со своим врагом в непроглядную ночь.
Глава 13
Каро знала, что дорожка широкая и утоптанная, но не могла разглядеть ее и опасалась, что в любой момент может угодить в яму.
– Жаль, что у нас нет фонаря.
– Не забывайте, что мы беглецы, – напомнил он.
– И если мы кого-нибудь встретим, то станем пробираться ощупью в потемках?
– Нет, если действительно что-то нащупаем, – В его голосе слышалась усмешка, Повернувшись, Грандистон снова поцеловал ее.
Каро оттолкнула его. Он, казалось, не возражал, и это причинило ей боль. Когда они пошли дальше, он взял ее за руку, и Каро снова почувствовала себя лучше. Вспомнив про кошку, она обернулась.
– Что? – внезапно встревожился он.
– Кошка. Могла она пойти за нами?
– Если она тут, то скорее ищет того, кто может угостить ее молоком.
Каро почувствовала себя брошенной и, отвлекшись, споткнулась, Грандистон поймал ее.
– Думаю, вы будете сожалеть о той минуте, когда заговорили со мной.
– Нисколько. Вы принесли мне радостное удивление, восхищение и приключение, и вот они мы, живы и свободны под залитым лунным светом небом. Посмотрите, – указал он, – это Венера.
– Вы безумны, как миссис Силкок.
– Но более дружелюбный.
Кристиан снова обнял Кэт Хантер, ему нравилось это ощущение. Она все еще была загадкой, но ее недавнее поведение указывало, что она именно такова, как утверждает; респектабельная женщина, привыкшая к обычной жизни.
В таком случае она проявила необычайную храбрость и выдержку.
Но обычная жизнь исключала насилие. Возможно, оно может заставить женщину отчаянно цепляться за респектабельное общество.
Но почему она флиртовала с незнакомцем, отправилась к нему в комнату и оказалась в его постели?
Она нравилась ему такой, за кого себя выдает, но на самом деле она другая. Кристиан взглянул на нее, но луна снова скрылась за тучами, а Кэт смотрела под ноги, пытаясь разглядеть дорогу. Он видел копну ее удивительных волос. Непохоже, чтобы такие волосы были у обычной респектабельной леди. Они больше подходят смелой мятежнице с возвышенной душой.
Она обуздывает их сотней шпилек. А свой истинный характер она тоже запирает в тюрьму?
Кристиан подавил мимолетный порыв отпустить ее.
Барлиман побывал на Силвер-стрит, но узнал немного. Слуги были неестественно неразговорчивы и о чем-то умалчивали. Он узнал, что хозяйку дома зовут Филлис, а не Доркас, и хотя она из Шеффилда, она дочь поверенного, а не владельца мастерских.
Внезапно какое-то шестое чувство заставило Кристиана обернуться. Он увидел яркие глаза.
– Черт.
– Что? – повернулась Кэт, а потом сказала: – Я вам говорила, что была кошка.
– Кошка, – повторил он. – И к тому же невидимая.
Каро махнула рукой:
– Брысь, Табби.
– Брысь, Табби? Это какое-то местное заклинание?
– «Брысь» – значит «уходи», а Табби – это имя.
– Старая знакомая? Но это не соответствует вашей истории.
– Что за новая глупость? – уперла руки бока Каро. – Вы видели у меня кошку? Может, она пряталась в моем корсете? Вам лучше знать.
– Я знаю. – Кристиан не мог сдержать улыбку.
Кэт, должно быть, почувствовала это, потому что зашипела, как кошка.
– Она нашла меня в темноте. Я пыталась прогнать ее.
– Дав ей имя.
– Я осталась одна. И была рада компании.
Он обнял ее за талию:
– Идем.
Она не двигалась.
– У нее шерсть слиплась, наверное, на боку рана. Я не хочу бросать ее.
– Вам не придется этого делать, – сказал Грандистон, вынуждая ее двигаться. – Кошка сама решит, идти ей за нами или нет. Барлиман, вероятно, уже ждет, и нам понадобится время, чтобы найти точное место.
– Вы хотите сказать, что мы заблудились? – спросила она, но пошла с ним.
– Пока нет. Но если вы продолжите шипеть и лавировать, я могу потерять вас.
– Извините. Я прекрасно сознаю, как вам обязана, мистер Грандистон.
Кристиан предполагал, что от него ждут смущения, но вместо этого сказал:
– Хорошо.
Она оглянулась.
Он тянул ее вперед.
– Беспризорные кошки созданы играть на чувствах.
– Но не созданы быть раненными и грязными.
– Да? Моя мать говорит, что кошки часто посылаются тем, кто в них нуждается. Жалость – самый легкий способ получить кошку у дверей.
– Старушечьи сказки.
– Моя мать не так уж стара.
– Извините, – подняла на него глаза Каро, – я не имела в виду… – Но потом снова зашипела: – Вы невозможны!
– Уверяю вас, моя мать достаточно взрослая, чтобы иметь такого сына.
– Вы знаете, что я не… Я просто удивилась, что у вас есть мать.
– Ну, это уж совсем смешно.
– У всех есть матери, но по некоторым не заметно, что они провели много времени под материнским оком.
Кристиану самому захотелось зашипеть от этой колкости. Он оставил дом ко всеобщей выгоде, однако ему недоставало материнской заботы. В доме Торна женщин было мало. Нянька юного герцога умерла, когда ему было одиннадцать.
– Я очень люблю свою мать, – сказал он, и это была правда.
– Тогда расскажите мне о ней, – с вызовом бросила она.
