– Это было внушительное зрелище, – признала Каро. – Думаю, он превосходный солдат.
– Меня интересуют Силкоки, – сказал маркиз. – В Конногвардейском полку лейтенантом Хиллом интересовалась пара средних лет, хорошо одетая, у дамы, возможно, слабое здоровье.
– Похоже, они, – согласилась Каро. – Узнавали о Хилле? Но они не могли знать, что в Донкастере меня спас Грандистон.
– Как Грандистон узнал вас вчера вечером? – спросил маркиз. – По голосу?
Каро закрыла глаза на смену темы.
– Нет. Голос я изменила. По шраму. – Она коснулась шрама.
Маркиз подошел посмотреть:
– Ах да. Издали нелегко заметить, но это особая примета. Скорее всего миссис Силкок – ваша школьная учительница, сестра Мура, и она тоже заметила ваш шрам в Донкастере.
– Мисс Мур? – задохнулась Каро. – Это просто фантастика.
– Почему? Что-то без видимого повода вдруг крайне разгневало эту женщину. Причиной мог быть человек, связанный со смертью ее брата.
– Но я не повинна в его смерти.
– Разве? Люди склонны толковать факты в свою пользу. Вы, несомненно, были юной сиреной, увлекшей его к гибели. Не забудьте: кто-то сжег дотла ваш дом в Шеффилде. Это говорит о сильных эмоциях. Теперь Силкоки в Лондоне, ищут Хилла, человека, который нанес фатальный удар.
– Кристиан! – Имя сорвалось с языка, прежде чем Каро успела справиться с собой.
Диана и маркиз промолчали, но весьма красноречиво.
– Я не желаю ему смерти, – вызывающе сказала Каро. – Просто я не хочу оказаться у него в рабстве. И если миссис Силкок – сестра Мура, почему она появилась сейчас, спустя десять лет?
– Возможно, десятая годовщина растравила старые раны.
Каро думала об этом.
– Силкоки куда-то уезжали. Возможно, в Недер-Гризли. Но та свадьба была зимой. А сейчас сентябрь.
– Атлантику трудно пересекать зимой, могли быть и другие причины задержки. – Лорд Ротгар рассматривал противоположную стену. – Может быть, она намеревалась посетить могилу, но потом ее горе превратилось в ярость. Люди удивительно легко поворачивают прошлые события в свою пользу. Сейчас брат ей кажется несчастной жертвой хладнокровного убийства. А когда старая рана растравлена, миссис Силкок случайно замечает ваш шрам и понимает: вот причина гибели ее брата.
– Нет!
– Помните, так думает она. Вы ее враг, и она хватается за возможность заставить вас страдать.
– Я знала, что она безумна.
– Есть сходство? – спросила Диана.
– С мисс Мур? – Каро вспоминала детали. – Думаю, да, учитывая прошедшие десять лет и плохое здоровье. В этой истории потерпевшая сторона – я.
– Как сказал Ротгар, сердце не руководствуется логикой, – напомнила Диана. – Грандистон теперь будет главной мишенью ее ненависти. Или, скорее, Хилл. Насколько легко ей будет обнаружить, кто он теперь? – спросила она у мужа.
– Она уже знает. Ведь она знала название полка и другие подробности, так что Силкоки получили полную информацию раньше нас. Я отправил людей на их поиски, но пока безрезультатно.
– Его нужно предупредить. – Каро знала, что ее неправильно поймут, но все равно сказала это. – Мое беспокойство не имеет никакого отношения к браку.
– Милорд, миледи, приехал герцог Иторн, – объявил появившийся лакей.
– Проводите его сюда, – приказал лорд Ротгар. Как только слуга вышел, он оглядел комнату с китайскими обоями и мебелью, обитой парчой в цветочек. – Будем надеяться, что оборочки и цветочки немного охладят юношеский пыл.
Когда герцог вошел, от него веяло грозным холодом. Темные волосы напудрены. Или это пудреный парик? Если парик, то он так изумительно сделан, что Каро не могла отличить его от натуральных волос.
До мозга костей аристократ, Иторн поклонился, создавая дистанцию.
– Я прибыл от имени лорда Грандистона, чтобы выработать соглашение, которое вызовет как можно меньше разговоров в обществе и которое устроит леди Грандистон, – сухо сказал он, усаживаясь.
Каро не привыкла к этому имени. Она будет обязана носить его всю жизнь?
– Разговоры неизбежны, – столь же официальным тоном ответил Ротгар.
– Разумеется, – сказал герцог, – но время и подходящая история предадут все забвению.
Забвение?
– Не для тех, кому придется с этим жить, ваша светлость, – вступила в разговор Каро.
Он повернулся к ней, его глаза были холодны. Названый брат, он видел в ней причину всех бед Кристиана. Она наконец столкнулась с семейством Хилла, подумала Каро едва не со смехом, но такого никогда не предполагала.
– Вы желаете раздельного проживания, – констатировал герцог.
Пагубное колебание заставило ее на мгновение замолчать, но потом Каро выговорила:
– Да.
– Ваш муж желает предоставить вам его по доброй воле, без судебной процедуры.
Он не хочет бороться за нее! Это причинило боль. Каро повернулась к лорду Ротгару:
– Это будет иметь законную силу?
– Да, но прецеденты мне неизвестны. Трудно сказать, что произойдет, если кто-то из вас позднее попытается отменить это решение.
– Вряд ли я это сделаю.
– Это зависит от поставленных вам условий. Со временем они могут стать тягостными.
Каро повернулась к герцогу Иторну:
– Каковы условия, ваша светлость?
– Никаких, мэм.
– Никаких? А как насчет моей собственности?
– Ваш муж, вступая в брак с вами, подписал документ, в котором отказался от всяких претензий. Он будет придерживаться этого.
– Сверхщедро, – резко заметил Ротгар. – Почему? Угрызения совести?
– Просто щедрость, – еще холоднее ответил герцог.
– Тогда я согласна, – сказала Каро, стремясь предотвратить дальнейшие разногласия. – Как быстро это можно устроить?
Иторн повернулся к ней, явно испытывая отвращение к такому энтузиазму.
– Поскольку дело необычное, адвокатам нужно несколько дней, чтобы составить документы. Возможно, неделя.
– Но что мне делать все это время? – Каро обращалась главным образом к Диане. – Я не хочу оставаться в Лондоне.
– Не хотите на несколько дней отправиться в Ротгар-Тауэр? – предложила Диана.
– О да, спасибо.
Но что потом? Каро думала о холодной жизни, простиравшейся перед нею.
Что скажет йоркширское общество о ее странном полубраке? Одинокая женщина – это всегда странно, а той, которая никогда не сможет выйти замуж, в обществе места нет. В то же время титул еще сильнее отдалит ее от знакомых отца в Шеффилде и даже от подруг вроде Филлис. Есть ли у нее право не использовать титул? Вероятно, можно настоять на том, чтобы именоваться миссис Хилл.
