— Мне бы хотелось, чтобы вы не играли, — прошептала она и, увидев его изумленное лицо, добавила:
— Я хочу, чтобы никто не играл.
Брайт скривил губы:
— Интересно, что мы все будем делать длинными вечерами? Ах, да, сидеть у камина с нашими верными супругами;
Порция густо покраснела.
— Вы смеетесь, милорд, но так было бы лучше.
— Несомненно. Вы пугаете меня, мисс Сент-Клер?
— Конечно же, нет.
— Вернее, я хотел сказать, что боюсь за вас. В вас есть что-то от Жанны д'Арк.
— Я не религиозная фанатичка, милорд. Лицо Брайта было серьезным.
— Но вы порывистая, храбрая, и у вас высокие идеалы, а это очень опасно в наш циничный век. Случись что, вы не колеблясь броситесь защищать их, подвергая себя опасности. Вы сгорите, как мотылек в пламени свечи.
— Этого не случится, милорд, — ответила Порция, но слова Брайта засели у нее в голове. Все эти дни она жила в предчувствии чего-то страшного.
— Вы так считаете? Не вы ли чуть не застрелили меня на днях?
— Да, — прошептала, покраснев, Порция.
— Почему?
— Я не могла допустить, чтобы кто-то врывался в чужой дом.
— И поэтому решили пустить в меня пулю, дорогая амазонка? Интересно, что бы вы сделали с моим трупом?
— Вызвала бы стражу, — ответила Порция, холодея от ужаса.
Брайт громко рассмеялся:
— Ни капли не сомневаюсь, что вы поступили бы именно так.
Костяшками пальцев он дотронулся до ее щеки.
— Вы такая свеженькая.
— Свеженькая, как ледяная вода.
— Пожалуй, это грубое сравнение; — заметил Брайт с теплой улыбкой. — Я бы предпочел сказать, как прохладный фонтан в жаркий полдень.
Порция не нашлась, что ответить, и молча смотрела на него.
Брайт, казалось, не замечал ее состояния и непринужденно продолжал:
— Могу я надеяться, что теперь вы оживите наше общество своим присутствием, Ипполита?
Порция почувствовала, как у нее закружилась голова, и была рада, что опирается на руку Брайта.
— Я… я сомневаюсь, милорд. У нас с братом нет ни малейшего намерения оставаться здесь долго. Мы скоро уедем.
— В таком случае общество останется в проигрыше. Брайт подвел ее к Оливеру и, поклонившись, ушел.
Глава 6
Порция взглядом проводила Брайта Маллорена и стала искать глазами место, где бы можно было присесть.
— Итак, вы привлекли внимание общества, — сказал Оливер, — но ты вела себя с ним слишком смело, Порция. Ты смотрела на него так…
Порция густо покраснела, представив, как они с Брайтом выглядели перед окружающими.
— Ничего подобного! — прервала она брата, энергично обмахиваясь маской. — Он такой высокий, что мне невольно пришлось заглядывать ему в лицо. Не вижу здесь ничего неловкого.
Но Порция прекрасно сознавала, что говорит не правду и что Оливер тоже не верит ей.
— Запомни, Порция, что аристократы заключают браки только с людьми своего круга, а такие, как Брайт Маллорен, или не женятся вообще, или женятся на деньгах и землях. У них нет возможности содержать жену.
Они сели за столик, и Порция, собравшись с силами, непринужденно рассмеялась:
— Брак? Кто говорит о браке? Об этом не может быть и речи.
— Иногда подобные Брайту ухаживают за женщинами из любви к искусству, — продолжал Оливер, игнорируя ее замечание.
Порция похолодела, понимая, что брат точно определил намерения Брайта Маллорена. Единственное, что она не могла понять, — почему он выбрал в качестве своей жертвы такую деревенскую простушку, как она.
— Посмотри, — сказал Оливер, — сейчас он увивается вокруг миссис Финдлейсон.
Порция посмотрела на веселую черноволосую красавицу, облаченную в красное бархатное платье, отороченное темным мехом. Вокруг нее вились еще пять нарядных субъектов, как вьются яркие мотыльки вокруг пламени или, вернее, как ястребы в охоте за добычей, поскольку Брайт Маллорен отнюдь не походил на порхающего мотылька.
Но и миссис Финдлейсон вовсе не походила на жертву.
Кто же за кем охотится?
— Кто из этих джентльменов мистер Финдлейсон? — спросила Порция.
— Я уже говорил тебе, что она вдова и хочет использовать деньги, оставленные ей покойным мужем, торговцем чаем, чтобы заполучить второго мужа. Она ищет его среди аристократов, а Брайт Маллорен там высоко котируется.
Сердце Порции заныло.
— И кроме того, — продолжал Оливер, — мужья никогда не сопровождают своих жен. В обществе это не принято.
Порция посмотрела вокруг — везде можно было видеть одно и то же: дамы кокетничали, джентльмены флиртовали, и те, и другие с чужими мужьями и женами.
Порции это представлялось отвратительным и пугающим. Если она когда-нибудь выйдет замуж, то никогда не станет позорить себя общением с посторонним мужчиной, и ей будет больно видеть своего мужа флиртующим с другой женщиной. Оливер прав — им нет места в этом обществе. Они здесь лишь случайные зрители.
Порция вдруг вспомнила Мейденхед и письмо. Вне всякого сомнения, одна из этих женщин написала письмо одному из мужчин, но отнюдь не своему мужу. И наверняка отношения между ними были больше, чем флирт.
Неужели в роли любовника выступал Брайт Маллорен?! Тогда почему он был так взволнован?! Но ведь он не мог выступать в роли мужа — он холост!
Возможно, он отвергнутый любовник. Женщина, способная предать мужа, может легко предать и любовника.
Скорее всего, продолжала размышлять Порция, Дезире не кто иная, как миссис Финдлейсон, женщина, за которой он ухаживает. Письмо потрясло его, так как он узнал об измене своей предполагаемой жены. Ведь не о чае же она в нем писала!
Порция снова посмотрела на компанию и увидела, что вдова весело смеется, положив руку на грудь Брайта Маллорена, что было неоспоримым свидетельством их близости. Порции захотелось сломать эту ненавистную руку. Если Брайт Маллорен был тогда потрясен, то быстро же он оправился!
Порция сердито отвернулась. Какое ей дело до этого мужчины? Что она, наивная девочка, чтобы сходить с ума по совершенно незнакомому человеку?!
Порция посмотрела по сторонам и увидела, что все вокруг ведут себя, по ее мнению, просто неприлично. Какой-то мужчина в присутствии посторонних целовал женщину прямо в губы, и все им аплодировали. А его рука. Боже, где лежит его рука! Как такое можно позволить!
