— Это несправедливо, — прошептала она.
— Но это же так просто. Просто приложите свои губы к моим и отдайтесь на волю чувств.
Порция осторожно наклонилась вперед, но в это время Брайт отодвинулся назад и отодвигался до тех пор, пока не вытянулся вдоль кушетки и Порция не оказалась сверху него.
— Милорд, — взмолилась она.
— Так удобнее. Вы сверху и можете контролировать себя. Я вас даже не обнимаю. Запомнили, Порция, — ваши губы касаются моих, но при этом вы не должны забывать, что мы любовники.
Его слова не были шуткой, и тело Порции откликнулось на них, вспомнив другое время и другое место.
— О, дорогая, — прошептал Брайт, — ты можешь с уверенностью сказать, что не хочешь поцеловать меня?
Порция хотела не только поцеловать его, но и снова почувствовать все ласки. Она вспомнила предложение Нериссы об отмщении. А что, если она поцелует его, разожжет в нем страсть, а затем пошлет ко всем чертям, запретив впредь снова приближаться к ней?
— Один поцелуй, и вы оставите меня в покое? — снова спросила она.
— Если вы захотите, чтобы вас оставили в покое.
Порция немного продвинулась вперед, но тело ее скользило, и она ухватила Брайта за плечи, ощутив ладонями ласкающую нежность бархата.
Она наклонила голову и почувствовала его запах — запах хорошего одеколона, смешанный с запахом мужского тела.
Их губы соприкоснулись, и Брайт подался ей навстречу, но поцелуй не получился. Порция придвинулась поближе, и он открыл рот. Влажная, горячая нежность поцелуя заставила ее сердце биться чаще. Порция отпрянула, но руки Брайта обвились вокруг нее.
— Я надеюсь, это еще не все, — сказал он.
— Я действительно не знаю, что делать дальше. Я говорю правду.
— Давай попробуем еще.
Он приподнял голову и еще плотнее прижался к ее губам. Его руки обхватили ее голову, перебирали волосы.
— Твои волосы такие прекрасные, — шептал он, — такие шелковые, такие живые.
Он впервые ласкал ее волосы, и Порций находила это приятным.
— Любовный поцелуй — это нечто интимное. Порция, — продолжал шептать Брайт, — он ломает все преграды, он идет от сердца. У нас еще никогда не было настоящего интимного поцелуя. Расслабься и целуй…
Его рука скользнула вдоль ее спины, и Порция немного расслабилась, но она не могла понять, как поцелуй может идти от сердца, пока не впитала в себя влагу его рта.
Прошедшим вечером он воспользовался ароматным маслом, чтобы разжечь ее страсть, и это было эротично, но не так сладко, как сейчас. Вкус его слюны был восхитительным. Порция теснее прижалась к нему и, несмотря на кринолин, бархат и шелк их одежды, всем телом ощутила его горячее тело.
Руки Брайта продолжали ласкать ее — голову, шею, спину. Он все теснее и теснее прижимал ее к себе.
— Вы говорили только о поцелуе, — напомнила Порция.
Руки замерли. Оказывается, на него можно воздействовать, и она должна это помнить. Порция часто слышала, что страсть мужчины сильнее, чем женщины; ею нужно управлять.
Порция снова поцеловала Брайта, и ее руки сами собой начали гладить его лицо, шею, голову. Сегодня он был чисто выбрит, и его кожа была совсем гладкой, а волосы из-за пудры не такими шелковистыми, как в прошлый раз, но шея нежной и мускулистой. Порция чувствовала, как под ее пальцами пульсируют жилы, перегоняя кровь Брайта по всему его сильному телу. В ее памяти возник обнаженный торс человека, лежавшего сейчас под ней.
Господи, она совсем позабыла об опасности, которую таит ее собственное тело, забыла, как легко откликается оно на ласку. Еще немного и будет поздно. Порция отпрянула, но Брайт схватил ее и подмял под себя. Порция попыталась вырваться, и шелк платья лопнул.
— Черт возьми, — прошептал Брайт и отодвинул ее немного, чтобы посмотреть, что он наделал.
Порция была удивлена: оказывается, он легко может контролировать свою страсть. Вот только что, а она чувствовала это, он был у последней черты, и вот пожалуйста. Порция прижалась к Брайту и поцеловала его снова.
Рассмеявшись, он ответил на ее поцелуй. Порция тоже начала смеяться, их смех перемежался с поцелуями.
Смеясь, они скатились на пол и продолжали целоваться, катаясь по полу. Их поцелуи были жаркими, влажными, сладкими…
Это было настоящим сумасшествием, но Порция ничего не могла с собой поделать. Его руки забрались к ней под юбку, и она не противилась этому. Они продолжали свое путешествие по ее голому телу, поднимаясь все выше.
— Кузина Порция! — услышала она чей-то испуганный голос. Это был лорд Трелин.
Рука Брайта замерла. Порция заметила, как его глаза стали холодными и настороженными. Он ободряюще улыбнулся ей и помог подняться.
Только сейчас Порция осознала, что она наделала. Как права была ее мать, говоря, что она всегда испытывает судьбу, хочет быть умнее всех, что ее горячность не доведет ее до добра, и вот это случилось. Теперь она потеряла все.
Свидетелями ее позора был не только лорд Трелин, но и стоящая с ним рядом леди Уиллби, и выглядывающие из-за его спины лакей и горничная, глаза которой округлились от ужаса. Через час, а то и меньше весь город будет знать, что здесь произошло.
Порция отвернулась, чтобы спрятать лицо, и уткнулась в грудь Брайта.
— Продолжайте, продолжайте, кузина Порция, — сказал лорд Трелин. — Теперь вы не посмеете утверждать, что лорд Брайт взял вас силой.
Внезапно вспомнив, что лиф ее платья разорван и что вот-вот грудь вывалится наружу. Порция попыталась стянуть края разорванной ткани.
— Я не пытаюсь убедить вас ни в чем, — сказала она. Она отколола брошь и стала скреплять ею разорванное место. Брайт поспешил прийти ей на помощь, но она сердито оттолкнула его. Во всем только его вина. Это он втянул ее в такой позор.
— Мы поговорим обо всем позже, — сказал лорд Трелин ледяным тоном. — Где моя жена?
Вспомнив ситуацию вцелом, Порция не знала, что делать. Ее репутация окончательно погублена, и ей наплевать на Нериссу.
Но дверь соседней комнаты открылась и оттуда появилась Нерисса, свежая и аккуратно одетая.
— Что за шум? — спросила она с любопытством. — Что здесь происходит?
Лорд Трелин повернулся к жене, предварительно бросив настороженный взгляд в комнату, из которой вышла Нерисса.
— Что ты там делала, моя дорогая? — спросил он подозрительно.
— Мне стало немного плохо, Трелин, — ответила та, опираясь на его руку. — От запаха пищи меня чуть не стошнило, поэтому Порция проводила меня сюда. Прошу меня простить, леди Уиллби, что я воспользовалась вашими личными покоями, но мне надо было немного отдохнуть. Вы же знаете мое состояние…
