В детстве Порцию считали сорванцом, и в ней сохранились прежние мальчишеские ухватки. Мысль соорудить веревку показалась ей заслуживающей внимания, но вот выдержит ли ее вес такая веревка, сплетенная из тонких простыней и шелковых покрывал?
Мысли Порции прервал звук открываемого замка, и она быстро захлопнула окно.
В комнату вошла Нерисса и сразу принялась укорять ее:
— Порция, дорогая, слуги говорят, что ты ведешь себя более чем странно.
— Ничего нет странного в том, что я хочу уехать домой.
— Но как ты поедешь одна?
— Нерисса, хватит говорить на эту тему. Если я свободна, то разреши мне уехать прямо сейчас.
— Мы просто боимся за твою безопасность…
— Пощади меня. Скажи мне лучше об истинных причинах моего заточения.
Нерисса села, гордо выпрямив спину. Нервы Порции были на пределе. Кузина была явно очень довольна собой.
— Пока тебе нельзя выходить из дома. У тебя было сильное потрясение, и, возможно, ты больна.
— Что?
— После того, как Брайт Маллорен так грубо на тебя накинулся и чуть не изнасиловал тебя… или ему это удалось… Ходят самые разные слухи…
— Нерисса, как ты можешь…
Глаза кузины сияли от чувства полного удовлетворения.
— Конечно, могу. Весь город только об этом и говорит. А сейчас, когда он отказался жениться на тебе, все выглядит в еще худшем свете.
— Ты не можешь так говорить. Это грешно! Ты можешь погубить его репутацию!
Нерисса громко рассмеялась:
— Погубить его репутацию? Чем? Тем, что он изнасиловал тебя? Глупости! Я уготовила ему большее — смерть.
У Порции перехватило дыхание.
— Что?
— Мне только стоило назвать имя твоего обидчика, как твой сосед, лорд Уолгрейв, вызвал его на дуэль. Они встречаются завтра.
— Они не должны…
— А я считаю, что должны.
— Но что, если Форт умрет? Он же ни в чем не виноват!
— Форт Уор? Он виноват уже тем, что родился мужчиной. Если он умрет — туда ему и дорога, но имя Брайта будет замарано окончательно. Неужели тебе не хочется присутствовать при таком знаменательном событии? Видеть потоки крови, предсмертные судороги…
— Нерисса, ты просто ведьма. Я расскажу о тебе всему свету.
— Неужели? Может, ты еще расскажешь, что была Ипполитой?
— Да.
— Какое это будет иметь значение, когда Брайт будет уже мертв?
— Отмщение, — холодно ответила Порция.
— Теперь ты понимаешь, какое это сладкое слово? — спросила с улыбкой Нерисса. — Сейчас и я кое-что поняла. Бедная дурочка, ты вовсе не ненавидишь его. Ты его любишь. В таком случае мне даже приятно осознавать, что ты станешь причиной его гибели, — сказала Нерисса, поднимаясь со своего места. — Хитер сказал мне, что лорд Уолгрейв усиленно тренируется, отрабатывая все приемы.
С этими словами Нерисса вышла из комнаты, а Порция с отвращением посмотрела на закрывшуюся за ней дверь.
Никогда! Она никогда не позволит Нериссе одержать победу.
Она снова открыла окно и посмотрела на простыни. Внезапно ее взгляд упал на серебряные шнуры, поддерживающие занавеси и балдахин над кроватью. Шнуры были не очень толстые, но их было много.
Достав из своей рабочей корзинки ножницы. Порция принялась отпарывать шнуры. Вскоре весь ковер был покрыт ими. Но выдержат ли они даже ее легкий вес? Порция потянула один из шнуров и решила, что выдержат.
Привязав конец шнура к ножке одного из ближайших к окну шкафов, Порция что было сил потянула его. Шкаф не сдвинулся с места, а шнур не лопнул.
Сердце Порции часто билось, а руки дрожали от напряжения, но она твердо решила справиться с задуманным. Она больше не будет игрушкой в чьих-либо руках и никогда не станет для Нериссы орудием мести. Торопясь, она связала с полдюжины узлов, надеясь, что ее ноги найдут точку опоры на скользкой, шелковой поверхности веревки.
Она снова выглянула из окна. Сад был пуст, да и кто захочет гулять там в такую мерзкую погоду? Что еще надо сделать?
Ее платье поддерживали легкие обручи, и она сняла их. От этого ее юбки стали длиннее. Она подняла их так, что стали видны икры, и заколола булавками. Не совсем прилично, но меньше всего сейчас Порция думала о приличиях.
Настроение ее немного улучшилось: игра стоила свеч! Наконец-то она обретет свободу.
Порция выбросила в окно накидку, башмаки и муфту, затем опустила веревку. Она немного не доставала до земли.
Затем Порция взяла полотенце и подложила его под веревку на подоконник в том месте, где она могла перетереться. Вскочив на подоконник, Порция ногами обхватила веревку и сползла по ней вниз до первого узла. Веревка натянулась, но выдержала. Порция поползла дальше — веревка скрипела и раскачивалась, и Порция уже представляла себе место, где она оборвется.
С сильно бьющимся сердцем Порция стремительно заскользила вниз. Руки ее горели, сердце готово было выскочить из груди. Ей казалось, что веревка вот-вот оборвется…
С какой высоты должен упасть человек, чтобы разбиться насмерть или основательно покалечиться? Вскрикнув, она проскользила еще несколько ярдов.
Как только ее ноги коснулись земли, Порция привалилась к стене, переводя дыхание. Она уже стала стара для подобного рода трюков.
Она посмотрела вверх, и у нее захватило дух — окно было расположено очень высоко. И все же она сумела преодолеть это расстояние, бросив судьбе достойный вызов!
Быстро надев ботинки, Порция подняла накидку и муфту и поспешила к задним воротам. Здесь, укрывшись в кустах, она расправила юбки, надела накидку и муфту, натянула на голову капюшон.
Она бесшумно открыла ворота и вышла к конюшням.
Впереди была свобода, но, возможно, ее подстерегала и опасность. Но уже настал день, и при серой погоде было достаточно светло. Порция чувствовала себя довольно спокойно вопреки опасности погони. Она поспешила смешаться с прохожими. Недалеко по улице находился рынок, где было полно народу. В его гуще она почувствовала себя совсем свободно. Теперь надо было определить цель. Прежде всего она должна пойти к Форту и предотвратить дуэль.
Сейчас у нее не было с собой карты города, но она вспомнила расположение основных улиц. Немного поплутав, она наконец вышла на Абингдон-стрит, где располагался дом Уоров.
Опять она пришла сюда без сопровождающего и неряшливо одетая, моля Бога, чтобы дверь не открыл прежний швейцар.
Но это был именно он. Он с неприязнью взглянул на нее и стал медленно закрывать дверь.
