— Ваше Высочество, вы очень великодушны. Я уверен, что Дезейрион — чудесная страна.
— Дезейрион по-своему хорош. Хотя, как тебе известно, ледники превратили большую часть наших земель в бесплодные каменистые пустоши. Вот почему дезеи такие неуступчивые, даже упрямые: мы привыкли упорно работать, чтобы выжить. И поэтому хватаемся за любую возможность, чтобы улучшить свою жизнь. Как я сказал, твоя помощь будет очень высоко оценена. Если бы ты мог возглавить экспедицию, ваша семья, несомненно, могла бы узнать гораздо больше о землях Дезейриона. Может быть, ты обсудишь это с дедом?
— Если того желает мой господин.
— Прекрасно! Благодарю. А теперь я бы с удовольствием выпил немного вина, если не возражаешь.
Келес кивнул, и они направились к столам с напитками. Миновав дядю Йорча, прошли к столу с лучшими винами. Келес взял кубок с дезейским, хотя оно, на его вкус, часто бывало чересчур сухим и терпким. Пируст выбрал сладкое вино из Эрумвирина. Они выпили, произнеся пожелания здоровья друг другу.
К ним подошли какие-то наленирские дворяне, поздоровались и начали представляться, освободив Келеса от обязанностей гостеприимного хозяина. Далеко он не отходил — на случай, если вдруг понадобится. Тут он увидел Маджиату и ее спутника. Они беседовали с какими-то людьми, которые казались Келесу смутно знакомыми, однако имен он не помнил. Рядом с Маджиатой стояла посланница вируков, возле нее с угрожающим видом переминался супруг. Казалось, все его внимание приковано к площадке для танцев. Даже не глядя в ту сторону, Келес был уверен, что его младший брат сейчас развлекает беседой какую-нибудь хорошенькую молодую женщину.
В это мгновение все и случилось. Какие-то обрывки, отдельные кусочки событий потом мелькали в памяти Келеса. Но восстановить всю картину удалось лишь значительно позже, когда он обсудил с семьей свои и их воспоминания. Келес пытался понять, имелись ли у него хоть какие-то дурные предчувствия. Нет, не было ничего — ни ощущения надвигающейся беды, ни посланного богами предзнаменования. Все произошло совершенно неожиданно. И это было ужасно.
Наверху, на образованной подиумом площадке в юго-восточном углу зала, Керу одновременно ударили в пол копьями, возвестив о прибытии Киро. Предполагалось, что за появлением деда последуют рукоплескания и хвалебные речи в его честь. Затем прибудет Правитель Кирон, после чего сделают все необходимые объявления и начнется собственно празднование.
Звук копий заставил Маджиату повернуться и чуть отступить назад. Взгляд ее был устремлен наверх. Нечаянно она толкнула Нессагию, которая в это мгновение подносила к губам кубок с вином. Вино выплеснулось ей на грудь, на платье расплылось пятно цвета крови. Посланница прошипела оскорбление на своем родном языке, переводить которое, тем не менее, не было никакой надобности.
Кубок Маджиаты тоже опрокинулся, и вино залило рукав и платье. Услышав слова посланницы, она обернулась, покраснев от негодования. Совершенно бездумно, отдавшись вспышке ярости, Маджиата размахнулась и дала Нессагии пощечину. Глаза ее сузились от гнева, она собиралась потребовать извинений.
Но с ее уст не успело слететь ни слова. Рекарафи движением руки подхватил свою супругу и заслонил собой. Другая рука взлетела вверх. Келес надолго запомнил эту картину: дрожащий силуэт огромной когтистой лапы на фоне потолка. Потом страшная рука устремилась вниз. Ее обладатель был так велик в сравнении с Маджиатой, что удар мог просто разорвать ее пополам.
Спутник Маджиаты схватил девушку и подтащил к себе. Он пытался защитить ее от когтей Вирука своим телом, но его самоотверженность ни к чему не привела. Маджиата, рассвирепев, сопротивлялась, обрекая себя на смерть.
Келес почувствовал себя Сотом: перед его мысленным взором словно промелькнуло ближайшее будущее. Он начал действовать мгновенно, бросившись к вируку и что было сил оттолкнув того двумя руками. Отдачей его отбросило назад; с таким же успехом можно было попытаться столкнуть с места каменный обелиск. Однако усилия Келеса не пропали даром. Вирук едва заметно качнулся, и страшный удар миновал Маджиату.
К несчастью, Келес в результате сам оказался в опасном месте. Когтистая лапа Рекарафи ударила его по левой лопатке и подбросила вверх, словно щепку. Келес оказался в воздухе и полетел в толпу гостей. В следующее мгновение он тяжело упал на грудь, сумел перевернуться и затих. Он чувствовал спиной холодный камень пола. Это означало, что когти вирука пропороли накидку, рубашку и достали плоть. Келес скосил глаза и увидел, что пол залит кровью.
Ох, как плохо. Он попытался вдохнуть, но не смог. Приподняться и сесть тоже не удавалось. Но паника не успела охватить его. Когда судороги сотрясли его тело, он, к счастью для себя, потерял сознание.
Глава десятая
Второй день Празднества Урожая года Собаки.
Девятый год царствования Верховного Правителя Кирона.
Сто шестьдесят второй год Династии Комира.
Семьсот тридцать шестой год от Катаклизма.
Антурасикан, Морианд.
Наленир.
Правитель Кирон со свитой ждал снаружи у входа в Большой Зал. Он бы с превеликим удовольствием зашел внутрь немедленно, но церемониймейстер был непреклонен. Он объяснил Правителю, что тот должен непременно появиться в зале только после того, как собравшиеся поприветствуют Киро Антураси. Таким образом, создастся впечатление, что картограф — более важная фигура, чем Правитель Пируст; его встретят, как и подобает встречать хозяина торжества. В то же время Киро не будет выглядеть значительнее Правителя Кирона.
Хотя все это по большей части казалось Кирону сущей глупостью, он подчинялся. Его отец прекрасно знал, что Кирон нетерпелив, когда речь идет о правилах этикета, и всегда напоминал сыну, что подобные правила и традиции для общества — как сухожилия для тела. Если я перестану выполнять правила, остальные последуют моему примеру, и государство развалится. Кирон не был уверен, что слова отца полностью справедливы. Впрочем, во время Празднества соблюдение традиционных светских условностей было даже приятным и волновало кровь.
Крики, донесшиеся из зала, свидетельствовали совсем о другом волнении. Стоявшие на входе стражи Керу устремились внутрь. Правитель обернулся — достаточно быстро, чтобы увидеть на полу в дальней части зала бездыханное тело в золотых одеждах. Стражи, быстро раздавая приказания и потрясая копьями, пробирались к месту происшествия. Кирон бросился к лежащему на полу телу. Большинство гостей замерли в ужасе, и Правителю никто не помешал добраться до истекающего кровью человека.
Келес Антураси? Правитель и представить себе не мог, что Келес совершил нечто, приведшее к нападению. Джорим — это было бы неудивительно, но Келес?
Он опустился на колени слева от тела. С другой стороны над Келесом склонилась молодая женщина. Это его сестра, Нирати, вспомнил Правитель. Подол ее платья уже успел насквозь пропитаться кровью. Она безуспешно пыталась перевернуть брата на живот. Правитель помог ей.
