Кирана Ти округлила глаза:
– Противоядием темной стороны является светлая сторона.
– Верно. Она должна сиять так сильно, чтобы рядом не оставалось никакой тени, – я обвел комнату взглядом, посмотрев на каждого. – Это и есть ваша работа. Когда он снова заявится к Люку, вы обрушите на него света больше, чем он сможет выдержать.
Посол Мон Каламари, задрав голову, взглянула на меня.
– Наша работа? Ты должен быть с нами, оставаться частью наших объединенных сил.
– Как бы не так, – я наклонился вперед, опершись руками об стол. – До этого момента Экзар Кун действовал по собственному расписанию. Он приходил, когда хотел прийти, и делал все, что хотел. Больше этого не будет. Завтра вечером, когда на Йавин начнет опускаться ночь, мы вынудим его действовать. Он не будет готов, но он вообразит, будто сможет легко одолеть нас, и будет жестоко заблуждаться.
Тионне перевела на меня взгляд своих крупных блестящих глаз:
– И что же ты собираешься сделать?
Я покачал головой:
– Тебе этого знать нельзя, как мне нельзя точно знать, что ты хочешь делать. Но ключевой момент нашего плана сидит перед нами, – я указал на Стриена. – Он будет охранять тело Люка Скайуокера.
– Стриен? – Кам яростно замотал головой. – Это невозможно!
– Я?! – Стриен был поражен услышанным.
– Ты, Стриен. Ты будешь подобен тем ветрам, что ты вызвал вчера вечером. Ты будешь казаться слабым. Но ты останешься сильным. Ты не сломаешься, выдержишь, – я улыбнулся. – Вы все выдержите.
Датомирская ведьма уставилась на меня недоверчивым взглядом:
– Ты говоришь так, словно сам собираешься пойти на бой с Экзаром Куном. Ты же знаешь, что в одиночку тебе и никому другому с ним не справиться.
Дорск 81 кивнул:
– Он победил мастера Скайуокера. Твоя идея неосуществима.
– Возможно, – я улыбнулся, вспоминая те же оценки моих операций в Разбойном эскадроне. – И все же я уже пару раз бывал в стране невозможного и невыполнимого. Если мы все будем играть свою роль, я смогу пережить еще одно короткое путешествие туда.
Глава 25
С помощью лазерных пушек «охотника за головами» я выжег в джунглях достаточную просеку, чтобы она служила мне посадочной полосой, затем повел истребитель на посадку. Она оказалась немного жестче, чем мне хотелось бы. Учитывая, что в центральном грузовом отсеке лежала дюжина зарядов нергона-14, готовые рвануть в любой момент, мне стоило больше внимания уделять полету, но я не мог сконцентрироваться. Используя ту же технику, что Люк показал Стриену для экранирования сознания от проникновения в твои мысли других, я старался поддерживать мое присутствие в Силе как можно более скрытым, а по возможности и вовсе незаметным для обнаружения. Это немного выматывало, но меня воодушевлял тот факт, что Экзар Кун также предпочитал скрываться, значит, ему приходилось тратить силы на это.
Я выбрался из истребителя и отрыл люк грузового отделения. Взвалив на плечи две пачки взрывчатки, я аккуратно поправил их, чтобы поддержать равновесие и они не тянули бы меня в одну сторону. Достаточно отвлечься, расслабиться и поскользнуться по пути к точке назначения, и наша война против Экзара Куна будет проиграна, не успев начаться.
Я посмотрел вокруг, на гладь озера и небольшие островки, лежащие посередине его. Здесь была воздвигнута обсидиановая пирамида с гладкими сторонами, в центре нее был высечен клин. Отсюда, с берега, во внутреннем убранстве пирамиды мое внимание привлекла массивная статуя человека. Я был слишком далеко, чтобы рассмотреть детали, но я не сомневался, что смотрел на Экзара Куна – хотя бы по той причине, что он со своим гипертрофированным самолюбием вряд ли позволил поставить памятник кому-нибудь другому на этой луне.
Я знал, что найду его именно здесь. Все улики были налицо, нужно было немного напрячься и сложить все вместе. Дорск 81 докладывал о том, что они с Кипом проводили рекогносцировку где-то в этом районе, но отчеты Дюррона не содержали записей о походах сюда. Та информация, которую удалось найти в записях разведчика Альянса Уннха, гласила о том, что он видел эту статую, счел ее изображением какого-то древнего бога и отмечал, что это место вызвало у него гнетущее впечатление. Тот факт, что пирамида избежала губительного воздействия времени, говорил о том, что она была точкой средоточения власти Экзара Куна. Кроме того, когда я нанес на карту направление, откуда исходило влияние Куна в тот вечер, когда на Люка напали твари, две линии – два курса – пересеклись именно в этой точке.
И вдобавок ко всему, словно в доказательство всего сказанного выше, мне вовсе не хотелось идти туда.
Я нахмурился, злясь сам на себя:
– Ты выжил с таким тестем, как Бустер Террик. Переживешь и это.
Вода, окружавшая остров, отражала оранжевые отблески газового гиганта, но умирающее светило этой системы все еще из всех сил старалось добавить в свое сияние оттенок золотого. Я двинулся вперед, наступив на первый камень, расположенный в каком-то сантиметре под водой. Одно неверное движение – и я оказался бы в холодных водах пруда, поэтому я шагал очень осторожно. Я высматривал, куда мне поставить ногу, и в какой-то момент невольно восхитился Экзаром Куном. Сделав путь к месту поклонения себе любимому таким трудным и опасным, он заставил всех направляющихся сюда делать это со склоненной головой, глядя себе под ноги.
От каждого шага по воде расходились круги, и волны плескались о берег, но кроме этого, я не замечал на острове никакой активности. Это весьма понравилось мне, поскольку сейчас мне меньше всего хотелось встретиться с ужасными крылатыми слугами Экзара Куна. То, что Йакен Соло, которому еще не было и трех лет, смог с дядиным мечом в руках заставить троих таких монстров отступить, еще не означало, что мои шансы в бою с ними будут такими же высокими. Хотя я и считал себя более шустрым, чем трехлетний малыш, с тридцатью килограммами взрывчатки, которые давили мне на плечи, словно свинцовые крылья, слово «грациозный» не годилось для того, чтобы описать меня в данный момент.
Не встретив сопротивления, я достиг берега острова и поднялся по ступеням храма. Каменные стены были испещрены ситхскими письменами, и они оставались такими же четкими и ясными, как и в тот день, когда массасси высекли их. Разведчик-суллустианин перевел некоторые из них как заклинания, охраняющие храм, а другие – как призывы покарать всех, кто осмелиться осквернить святыню. Почему-то эта письменность массасси, с крючками и засечками на каждом знаке, казалась еще более зловещей, чем любые несчастия, которая она была призвана навлечь на непрошеных гостей.
Оказавшись внутри пирамиды, я быстро принялся за работу: стал раскладывать заряды нергона-14 и вворачивать в них взрыватели. Я старался закладывать бомбы в таких точках, чтобы взрыв вызвал разрушение всего здания, но храм был настолько массивен, что я не мог был уверен, что это сработает. Детонаторы могли быть либо настроены на определенное время и активированы ранее, вручную, либо приведены в действие дистанционно, с помощью кода, который я мог передать с коммуникатора «охотника за головами». Мне уже доводилось видеть результаты работы нергона и поэтому во время взрыва находиться поблизости не хотелось.
