– Извини, я не хотел тебя обидеть.
– Ты и не обидел меня. Мне очень дороги воспоминания о Нейаа Халкионе. Я считаю свою работу по спасению знаний о Силе самой важной частью своей жизни. И я рад, что у тебя будет доступ ко всему этому. Если хочешь, я даже могу поделиться информацией с твоим Люком Скайуокером.
– Сделай это, пожалуйста.
Он кивнул:
– Считай, что эта работа уже выполнена. Я очень горжусь тобой, Корран, какой бы ты путь ни выбрал в своей жизни. Тут, на Кореллии, мало что меняется, но я поражаюсь твоей способности выжить в бешеном вихре гражданской войны.
Я подошел к деду и обнял его:
– Спасибо тебе еще раз.
Когда я выпустил его из объятий, он улыбнулся:
– Ах да, в пакет, где лежат все твои документы, вместе с журналами на инфочипах я положил досье КорБеза на того контрабандиста, о котором ты спрашивал, Шорше Кар'дасе. Файлы очень старые – он исчез примерно в одно время с Иданианом. Надеюсь, сведения окажутся полезными.
– Я тоже.
– Хорошо, – он взглянул на хронометр. – Давай, заканчивай собирать вещи. Тосрук отвезет тебя в космопорт.
– Но сначала мне нужно сделать еще одну вещь, – я нашарил рукой рюкзак, стоявший под скамейкой, вытащил из него лазерный меч Нейаа Халкиона и протянул рукоять деду:
– Лазерный меч – самое ценное, что есть у джедая. После друзей, конечно же. Я не могу взять его с собой, потому что немногие пираты носят их в наши дни, и кроме того, если быть честным, я не заслужил право носить его. Я не Нейаа Халкион. Я – не настоящий рыцарь-джедай. Я хочу, чтобы ты сохранил его, сохранил его в целости, как ты хранишь знания Нейаа и память о нем.
Дед осторожно взял в руки меч, с таким видом, словно он весил килограмм пятьдесят.
– Это может показаться странным, но именно его мне недоставало. В те времена, когда я знал Нейаа, меч был неотъемлемой его частью, инструментом справедливости. Когда Нейаа погиб, а его меч не вернулся с ним, у меня было ощущение, что справедливость тоже исчезла. А сейчас есть надежда, что она вернулась.
У него по щеке покатилась слеза:
– Возможно, ты и прав насчет того, что тебе еще не пришло время примерять на себя плащ Халкиона. Но когда такое время придет, я жду тебя.
Я расстался с дедом, оставив его в оранжерее наедине со своими воспоминаниями и теми огромными знаниями, которые он спрятал в цветах. Тосрук отвез меня в космопорт, где я сел на борт «Тинта-Палитры», и вот несколько дней спустя я уже сидел рядом с Киеви Спартом, слушая вполуха тягостную историю его жизни.
– Что вы говорите, – воскликнул я.
– Да, да, это все правда. Я собрал все истории, какие только мог, о Разбойном эскадроне, и хочу написать подробную историю этой эскадрильи. Я знаю послужные списки всех пилотов, сколько на их счету сбитых целей, откуда они родом…
– Как они выглядят…
– Конечно же, – он впялился в меня немигающим взглядом. – А вы встречали кого-нибудь из них?
– Я? Ни разу, даже мельком, – я кивнул в сторону внешнего обзорного экрана. – Уже видели « Радугу»?
Киеви заткнулся и припал лицом к транспаристилу. Челнок «Тинта-Синий b7» пристыковался к «Палитре», надежно прикрепившись к большему кораблю при помощи стыковочного рукава. По этому закрытому трапу пассажирам можно было пройти на борт корабля и занять места в пассажирском салоне, пока команда переносила их вещи в багажный отсек челнока. Когда все будут на борту и челнок будет готов к полету, мы подлетим к «Тинте-Радуге» и перейдем на нее по такому же стыковочному приспособлению. Пассажиры «Радуги», желающие попасть на «Палитру», будут посажены на борт другого челнока, и оба проследуют каждый своим курсом с минимальной задержкой.
– Еще ничего не видно, – прогундосил Киеви: нос его был приплюснут к иллюминатору. – Но корабль должен вот-вот показаться.
– Ну, в таком случае, пойду воспользуюсь случаем и загляну в кокпит.
Киеви мертвой хваткой вцепился мне в руку:
– Возьмите меня с собой, пожалуйста.
– Хм, даже не знаю…
– Ну пожалуйста, – он посмотрел на меня огромными и грустными карими глазами. – Возможно, для меня это единственный шанс увидеть КП 127АП на настоящем челноке.
Я посмотрел на него и грозно сдвинул брови:
– Но ведь ты ничего не будешь там трогать, правда?
– Не-а, – прошептал он, от радости потеряв голос.
– Ладно, я поговорю с капитаном насчет тебя. Он скоро должен подняться на борт. – Я привстал в кресле и увидел во мраке космоса какую-то яркую вспышку. – Интересно, что его задерживает? Это «Радуга»?
Киеви всмотрелся вдаль.
– Не-а, похоже на «звездный разрушитель» класса империал-II, а с ним целая флотилия кораблей поменьше. Летят в нашем направлении.
Я вскочил с кресла и повернулся к бортпроводнице, но прежде чем я сделал это, в проход основного салона вбежали двое мужчин. У обоих на поясах болтались бластеры, а один – тот, что был более внушительных размеров – размахивал огромным виброножом.
– Сидите смирно, – заорал Мелкий, поднимая руки вверх. – Сидите смирно, и никто не пострадает.
Бортпроводница бросилась успокаивать двух закативших истерику пассажиров, а Мелкий махнул мне рукой, приглашая покинуть салон премьер-класса и присоединиться к остальным пассажирам. Он явно не заметил Киеви.
– Рад приветствовать вас, дорогие мои. Сами мы с «Возмутительного», пришли лишить вас ваших богатств.
Какой-то старик, сидевший в правом ряду, поднял трясущийся палец, указывая на главного пирата:
– Лаанарс, ты же был стюардом в моем салоне.
Лаанарс подошел к старику и влепил ему пощечину:
– Да, был, вонючая куча дерьма. Я впахивал на тебя, как последний банта, потому что знал, что этот день придет.
– Вам не нужно больше никого избивать, – я подал голос, стараясь сохранить спокойствие, наткнувшись на стальной взгляд Мелкого. Я стоял в левом проходе, глядя на него через три ряда сидений. – Вы контролируете ситуацию. Берите все, что хотите.
– Это ты точно сказал, я тут контролирую ситуацию, – выскочил из-за спины Лаанарса его приятель-здоровяк и встал в самом начале правого прохода. Лаанарс поднял руки, растопырил пальцы и пошевелил ими.
– Давайте начнем с ювелирных украшений. Если не захотите отдавать, Бирил подойдет к вам и покажет, почему его выгнали из маникюрного салона.
Я почувствовал, как от всех исходят волны беспокойства, и мне пришлось срочно применять расслабляющую технику джедаев, чтобы эти чувства не захлестнули меня. Я распростер свои чувства, расширив сферу влияния на весь челнок. Жаль, что я не мог достучаться до каждого и поделиться с ними своим спокойствием или заставить этих двух пиратов отправиться спать – я не обладал такими способностями. Лучшим выходом в данной ситуации я видел многократно проверенную в случаях с захватом заложников политику: дать пиратам все, что они хотят.
