Услышав резкий стук в дверь, Виктор нажал кнопку и остановил изображение.
— Войдите, — сказал он раздраженно.
Гален Кокс открыл дверь, вошел с военной четкостью, которой Виктор не видел у него с момента их первой встречи, закрыв за собой дверь. Он выбросил руку вперед, делая приветственный жест и держа ее так до тех пор, пока Виктор не ответил ему таким же приветствием.
— Вы посылали за мной, сэр? — Гален остался стоять по стойке «смирно», словно кадет в строю во время церемонии спуска флага.
Принц кивнул и отвернулся от экрана, уткнувшись в гору конвертов на своем столе. Он взял лист бумаги.
— Что это еще такое, Гален?
— Это форма триста сорок две тысячи восемьсот восемьдесят один "а", прошение о переводе на другую службу, сэр.
— Хватит, Гален. — Виктор скомкал прошение и швырнул комок в мусорную корзину. — В переводе отказано.
— В таком случае, сэр, я немедленно ухожу со своей должности в отставку.
Виктор поднял голову, поняв по голосу Галена, что это вовсе не шутка.
— Что происходит, Гален? Ты мой друг и ты мне нужен. Голубоглазый воин посмотрел с высоты своего роста на командира.
— Вы разрешите мне быть откровенным, сэр?
— Как всегда, Гален.
— Нет, сэр, не как в последнее время. — Гален изменил свою официальную позу и положил руки на бедра.
Виктор знал, что его друг собирается ругаться с ним. Он собирался остановить Галена, но что-то заставило его промолчать.
— Ваше Высочество, при всем вашем уважении ко мне, я знаю, что больше вам не нужен. Вы не слушаете моих советов, как и вообще ничьих. Вы не занимаетесь своей работой и идете прямо к катастрофе. Я слишком хорошо отношусь к вам, чтобы молча наблюдать со стороны все это.
Виктор почувствовал себя уязвленным его словами и понял, что они подтверждают сомнения, уже давно гнездившиеся в его сознании.
— О чем ты говоришь?
— Ваше Высочество, за те годы, что мы знаем друг друга, я заметил в вашем характере две черты, которые настолько характерны для вас, как и образ сетчатки. Первая — это ваша невероятная склонность выносить быстрые суждения о людях. Вы смотрите на человека и думаете, что уже разобрались в нем после двух предложений, сказанных им. И в девяноста девяти случаях из ста вы оказываетесь правы. Иногда это помогает вам и в совокупности с вашей склонностью говорить то, что у вас на уме, превращает вас в кошмар для дипломатии.
— Мне приходится судить о людях. Мне необходимо знать, кто использует меня в каких-то своих корыстных целях, а кто — нет.
— Я знаю это еще лучше, чем даже вы сами, Ваше Высочество, но все дело в том, что вы не являетесь совершенством. И один раз из ста, когда вы оказываетесь не правы, вы обижаете людей. Хуже того, вы можете проглядеть измену, если она хорошо замаскирована.
Принц поднял голову.
— Назови мне хотя бы один случай...
— Я не могу, черт побери, но не в этом дело.
— Тогда в чем же?
— В том, что вы способны совершать безрассудные поступки. — Гален указал пальцем на Виктора. — И в совокупности со второй вашей характерной чертой это и привело к тому, что вы попали в беду именно сейчас.
Виктор вел отчаянную внутреннюю борьбу, стараясь взять свои эмоции под контроль.
— И какая же моя вторая отличительная черта? Гален звонко рассмеялся.
— Вежливые люди говорят, что ты одержим идеей, другие — что таким образом ты компенсируешь недостаток своего роста. Мне кажется, что ты просто слишком устремлен к достижению цели, но все это суть одного и то же — тебе очень трудно отказаться от какой-нибудь навязчивой идеи.
Виктор зло отмахнулся от утверждения Галена.
— Я не хочу это слушать.
— Нет, ты выслушаешь меня, черт возьми. Ты должен выслушать меня, потому что я несколько раз спасал тебе жизнь. Я вытащил тебя с Треллвана и готов был умереть вместе с тобой на планете Алин. Ты должен выслушать меня и ради тех мужчин и женщин, которые погибли для того, чтобы ты мог жить. Если ты не выслушаешь меня и если ты не изменишься, то станешь посмешищем, а потомки скажут о людях, которые ради тебя принесли себя в жертву, что они были всего лишь горсткой клоунов.
Гален не позволял Виктору прервать себя.
— Сейчас ты зациклился на этом дьявольском убийстве твоей матери.
— Ты бы тоже зациклился, если...
— Нет. Я бы — нет. — Гален медленно покачал головой. — Мои родители погибли в войне 3039 года. Драконы убили их. Назвали это второстепенными потерями, но это не важно. Они умерли в руках солдат Куриты. Желание отомстить привело меня в армию, но к этому времени я вырос. Я понял, что у моих родителей были двойники в Синдикате Драконов, которые тоже погибли, когда мы напали на их планеты. Судьба не сделала моей целью стремление возглавить крестовый поход против Синдиката Драконов. Тщательно подумав над действительным положением дел, я понял, что моя работа будет заключаться в защите граждан Федеративного Содружества. Я здесь не для того, чтобы отомстить за жизнь своих родителей, а затем, чтобы больше никто не потерял своей жизни. С тех пор как я встретил тебя, передо мной открылись огромные возможности, и я впервые осознал, что стабильное существование Федеративного Содружества означает спокойную жизнь для миллионов и миллионов людей. И если роль защитника вынуждает меня сказать тебе, что твои мысли находятся как никогда далеко от дел Федеративного Содружества, то я сделаю это. — Он опустил взгляд. — До последнего месяца я мог это сделать, но ждал до последней возможности и вот теперь говорю тебе!
В принце начал было закипать гнев, но всего лишь несколько слов Галена выбили почву у него из-под ног. Я никогда не знал, что его родители погибли. Почему я никогда не спросил его о них? Он мой друг, мой близкий друг. Почему же он сам никогда не рассказывал мне об этом? За несколько мгновений Виктор понял, что он всегда относился к Галену как к хорошему домашнему слуге, а не как к товарищу. Гален Кокс стал для него тем, кем был Ардан Сортек для его отца — помощником и направляющим. Ему стало ясно, что Гален был для него тем, кем Гораций был для Гамлета, и это сравнение подобно кинжалу пронзило сердце Виктора.
У меня навязчивые идеи? В тот же момент, когда Виктор задал себе этот вопрос, он уже знал на него ответ. Вместе с тем он почувствовал необходимость оправдать свои действия.
— Я только пытаюсь найти убийцу своей матери.
— Это чушь, и вы знаете об этом, сэр. — Гален подошел к экрану и постучал по нему костяшками пальцев. — Вы мучаете себя из-за того, что вообразили, будто каким-то образом могли бы спасти ее. Вы думаете, мечтаете, что если бы вы были там, то смогли бы предотвратить ее гибель. Вы бы нашли бомбу. Вы бы предотвратили взрыв, убивший ее. Вырастите же наконец! — Гален медленно покачал головой с такой обреченностью, которая развеяла самые дикие фантазии Виктора на тему: «А что, если бы...» — Служба безопасности просмотрела эти записи бессчетное количество раз. Я знаю, что и вы сотни раз видели покадровый анализ случившегося. Они знают, что случилось и как это случилось. Ничего больше нельзя извлечь из этих записей, однако вы продолжаете упорствовать. Если сейчас вы не начнете заниматься проблемами, которые создались в результате взрыва, то завтра пожалеете, что не оказались в его эпицентре.
