— Мы отработали все возможные версии, но никаких следов Риана не обнаружили. Мои агенты в окружении Риана докладывают, что тот ведет себя абсолютно спокойно и уверенно. Короче говоря, данных о том, что он замешан в убийстве, у нас нет.
— Черт побери, да как ты не понимаешь, что только он мог отдать приказ убить мою мать, и я уверен, что рано или поздно доберусь до него. — Виктор нервно сжимал трясущиеся руки в кулаки. — Я чувствую, что это сделал он. Но ведь где-то он должен же ошибиться?!
— Я все понимаю, я только сказал, что пока мы не располагаем такими данными.
Лимузин вырулил на стоянку под дворцом, ненадолго завис и мягко опустился на землю. Водитель обернулся к сидящим и согнул руку, отдавая честь. Слушая Курайтиса, принц даже не заметил остановки.
— Риан высокомерен, он уверен в своей неуязвимости, и эта уверенность когда-нибудь его погубит. Мы ходим за ним буквально по пятам, каждый его шаг нам известен. Он должен где-то допустить оплошность, и тогда мы его раздавим.
Виктор кивнул. «Тогда он примет такую же страшную смерть и от того же человека, который убил мою мать», — подумал он.
— Действуйте и докладывайте мне обо всем, — проговорил принц и потянулся выключить свой микрофон, но Курайтис снова дотронулся до своих наушников.
— Что еще? — спросил Виктор.
— Пришел ответ на эту девушку-оператора. У нее все чисто, мы ее отпускаем.
— Не нужно, подождите.
— Но почему, ваше высочество? «Катрин одобрила бы мой шаг», — подумал Виктор и сказал, по-приятельски подмигнув Курайтису:
— Это юное создание желало сделать несколько снимков для своего колледжа? Она их сделает. Передайте ей, что в качестве компенсации за перенесенные ею неудобства она может взять у меня интервью. Приведите девушку сюда и принесите ее аппаратуру.
Заметив, что Курайтис нахмурился, Виктор спросил его:
— Что тебе не нравится?
— Если вы хотите сейчас поговорить с этой журналисткой, вам придется отложить встречу с посланником от Тормано Ляо.
— Проклятье, как некстати, — недовольно проворчал Виктор. Его отец поддерживал Тормано Ляо и его движение Свободная Капелла, поскольку это отвлекало пристальное, если не параноидальное внимание Романо Ляо.
Теперь из-за необходимости восстанавливать экономику, разрушенную войной с кланами, и из-за деятельности Риана Виктор прекратил финансирование движения. Желая склонить наследные государства к одобрению изменений в своем законодательстве, он согласился отложить рассмотрение нового закона об ассигнованиях до конца первого полугодия.
— При одной мысли о том, какой визг поднимет Карла Синь по вопросам урезания помощи, мне хочется отдать все Федеративное Содружество в лапы Риану, — с горькой усмешкой произнес Виктор. — Слушайте, Курайтис, — обратился он к агенту, — свяжитесь с министерством иностранных дел. Пусть ее примет кто-нибудь и намекнет, что мое терпение, да и казна тоже не беспредельны. Разумеется, поделикатней.
— Передам. Они объяснят ей все очень дипломатично.
— Как только этот Тормано не поймет, — принц раздраженно покачал головой, — что он уже далеко не тот, его воинственные речи давно уже никого не пугают. Его времена безвозвратно прошли, и ему давным-давно пора уходить и передавать все свои дела Каю. Тогда у Свободной Капеллы будет сильный лидер, с которым я всегда смогу договориться.
— Я думаю, — ответил Курайтис, — что Тормано давно бы сделал это, если бы Кай изъявил желание заменить его. Но, по моим сведениям, тот не слишком жаждет заниматься политикой.
— Потому что у него в голове больше мозгов, чем у многих наших с тобой знакомых, — улыбнулся принц, вспомнив своего друга. — Поэтому нам и приходится общаться с этой истеричкой Синь.
— Не нам, а вам, мой лорд. Из нас двоих политик — вы, а я всего лишь агент службы безопасности и ваш телохранитель. Хотя, сказать по правде, охранять Виктора — военачальника из удаленного мира было значительно легче, чем Виктора — принца и политика.
— Вот в этом-то вся загвоздка, мой дорогой Курайтис, — улыбаясь, проговорил Виктор. — Конечно, я тебе сочувствую, но моя миссия состоит в том, чтобы сохранить Федеративное Содружество, а для этого необходимо быть и политиком, и солдатом. — Принц весело посмотрел на телохранителя. — Утешайся тем, что нам обоим не нравится наша работа.
III
«Тайдзай», станция перехода и дозарядки «Тетерсен» Район Донегала, Федеративное Содружество 24 декабря 3055 г.
Кай не в первый раз испытывал невесомость. Он ухватился за поручни трапа и двинулся по стыковочному переходу, соединявшему его падун «Чжаньси» с прыгуном, который будет транспортировать и его, и «Тайдзай», и четыре других падуна сначала на Колинос, а затем на Солярис. Прыгун медленно перемещался к станции дозарядки, и это создавало иллюзию притяжения. Однако как только корабль остановился и развернул гигантский парус, чтобы набрать солнечной энергии для гипердвигателя, это ощущение исчезло. Кай знал, что без притяжения он вылетит назад, если не будет продолжать двигаться. Именно это он и делал, с трудом перемещаясь внутрь прыгуна.
Он прошел короткий коридор и вошел в следующий стыковочный переход. Хватаясь за стойки, он притянул себя к палубе. Дальше он перемещался при помощи направляющих поручней. В результате скорость его перехода заметно снизилась, но он нисколько не жалел об этом. Хотя он находился на падуне Куриты по приглашению друга, это приглашение было неофициальным, его пригласили не как обладателя титула чемпиона Соляриса, а как наследника трона герцога Объединения Святого Ива.
Повернув за угол, он увидел двух человек в форме офицеров внутренней безопасности. Они охраняли шлюз, ведущий в «Тайдзай». Один из охранников и цветом кожи, и разрезом глаз был очень похож на Кая. У другого охранника разрез глаз был такой же, но по его курчавым волосам и более темной коже можно было предположить, что среди его предков были африканцы.
Кай продолжал двигаться, пока между ним и охранниками не осталось около двух метров. Тогда он остановился и, низко поклонившись, произнес:
— Конничи-ва
[1]
Оба офицера, одетые в черную форму, ответили ему таким же поклоном, для чего им потребовалось слегка подпрыгнуть. Младший ответил:
— Конничи-ва, Аллард-Ляо-сама
[2]
Другой, постарше, посмотрел на товарища с явным неодобрением.
Кай предположил, что это недовольство вызвано не формой обращения, а завистью. Его товарищ смог произнести фамилию Кая, а для японца, не привыкшего к сочетаниям букв "л" и "р" в одном слове, произнести фамилию Аллард-Ляо почти невозможно. И еще Кай понял, что раскол в обществе Синдиката Драконов не миновал и ряды сил внутренней безопасности.
