– Понятия не имею, - ответил я.
Антенны гневно вздрогнули, из конечностей Сарма выскочили костные лезвия, тут же спрятались, антенны снова расслабились, и хватательные придатки на передних конечностях слегка коснулись друг друга.
– Понимаю, - сказал Сарм через переводчик.
– Не хочешь ли немного грибов? - спросил я.
– У Миска было время поговорить с тобой, - сказал Сарм. - Что он говорил?
– Между нами роевая правда.
– Роевая правда с человеком? - спросил Сарм.
– Да.
– Интересная мысль, - сказал Сарм.
– Ты разрешишь мне помыться? - спросил я.
– Конечно, - ответил Сарм. - Пожалуйста.
Я долго оставался в умывальной кабине, а когда вышел и надел пластиковую одежду, потребовалось еще немало времени, чтобы намешать похлебку из грибов, и поскольку она получилась съедобной, я, можно сказать, наслаждался ею.
Если эта тактика предназначалась для производства эффекта на Сарма, должен признать, что она потерпела полную неудачу: все это довольно значительное время он стоял посреди комнаты, застыв в столь характерной для царей-жрецов позе, стоял совершенно неподвижно, если не считать изредка вздрагивающих антенн.
Наконец я вышел из клетки.
– Я хочу быть твоим другом, - сказал Сарм.
Я молчал.
– Может, ты хочешь осмотреть рой?
– Да, - сказал я, - с удовольствием.
– Хорошо, - сказал Сарм.
* * *
Я не просил разрешения увидеть Мать: людям это запрещено, но в остальном Сарм оказался внимательным и обязательным проводником, он охотно отвечал на вопросы и сам предлагал интересные места для осмотра. Часть времени мы передвигались на транспортном диске, и он показал, как им управлять. Диск движется на подушке из летучего газа; он частично освобожден от силы тяготения; об этом я расскажу позже. Скорость контролируется перемещением ноги на двойной полоске, уложенной вровень с поверхностью диска; направление водитель изменяет, изменяя положение тела, тем самым меняя центр тяжести легкого диска; такой же принцип применяется в роликовых коньках или на некогда столь популярных водяных досках. Если сойти с полосок, диск плавно останавливается в пригодном для этого месте. В передней части диска есть специальное устройство, посылающее невидимый луч: если расстояние до препятствия мало, диск тормозится более резко. Но это устройство действует только тогда, когда никто не нажимает на полоски. Я считал, что хорошим усовершенствованием был бы газовый бампер или какое-нибудь поле, предотвращающие столкновение, но Сарм сказал, что такое усовершенствование излишне.
– Никто не пострадал при передвижении на дисках, - заметил он, - за исключением нескольких мулов.
По моей просьбе Сарм отвел меня в смотровую комнату, откуда цари-жрецы держат под наблюдением всю поверхность Гора.
Множество маленьких кораблей, не спутников, невидимых с поверхности, несут на себе линзы и передатчики, отправляющие информацию в Сардар. Я сказал Сарму, что было бы дешевле использовать спутники, но он не согласился. Я не стал бы этого говорить, если бы знал тогда, как используют цари-жрецы силы тяготения.
– Мы наблюдаем из атмосферы, - объяснил Сарм, - потому что так можно получить больше подробностей из-за близости к объекту. Чтобы получить такие же подробности со спутника, нужна значительно более совершенная аппаратура.
Приемники наблюдательных кораблей воспринимают свет. звук и запах, которые затем передаются на Сардар для обработки и изучения. Все это записывается и может быть просмотрено царями-жрецами.
– Мы действуем на основе случайных чисел, - сказал Сарм, - потому что в конечном счете это эффективней, чем полет по заранее расписанным маршрутам. Конечно, если мы знаем, что происходит нечто интересное или важное для нас, мы устанавливаем координаты и начинаем следить.
– Записано ли уничтожение города Ко-ро-ба? - спросил я.
– Нет, - ответил Сарм, - оно для нас не представляло интереса.
Я сжал кулаки и заметил, что Сарм слегка свернул антенны.
– Я однажды видел, как человек погиб в огненной смерти. Этот механизм тоже здесь?
– Да, - ответил Сарм, указывая передней конечностью на металлический шкаф с несколькими шкалами и кнопками. - Само устройство огненной смерти находится в корабле-наблюдателе, но здесь устанавливаются координаты и передается сигнал на начало огня. Система, конечно, синхронизирована со сканирующим аппаратом и может контролироваться с панели любого обсервационного куба.
– Конечно, - согласился я.
Я осмотрел комнату. Необыкновенно длинная, построенная на четырех уровнях, как гигантские ступени. Вдоль каждого уровня, в нескольких футах друг от друга, располагались обсервационные кубы, похожие на стеклянные, со стороной примерно в четыре фута. Сарм сказал мне, что в комнате четыреста таких кубов, и перед каждым я видел высокую неподвижную фигуру царя-жреца. Я прошел по одному уровню, глядя в кубы. В большинстве из них мелькали обычные сцены Гора; однажды я увидел город, но не смог определить, какой именно.
– Это может заинтересовать тебя, - сказал Сарм, указывая на один из кубов.
Я посмотрел.
Угол, под которым велось наблюдение, отличался. Линзы, по-видимому, находились не высоко над поверхностью, а перемещались параллельно ей.
Видна была дорога, обрамленная деревьями; деревья медленно приближались к линзам и уходили назад.
– Ты смотришь через глаза импланта, - сказал Сарм.
Я перевел дыхание.
Антенны Сарма согнулись.
– Да, - сказал он, - зрачки его глаз заменены линзами, а контрольная сеть и передатчик встроены в мозговую ткань. Сейчас он без сознания, потому что контрольная сеть активирована. Позже мы дадим ему возможность отдохнуть, и он снова сможет видеть, слышать и думать самостоятельно.
Я вспомнил Парпа.
Снова посмотрел в куб.
Интересно, кто этот человек, через глаза которого я сейчас смотрю, кем он был, этот неизвестный имплант, который сейчас идет по одинокой дороге где-то на Горе, прибор царей-жрецов.
– С вашими знаниями и властью царей-жрецов вы могли бы построить что-нибудь механическое, - с горечью сказал я, - робота, который внешне походил бы на человека и выполнял такую работу.
– Конечно, - согласился Сарм, - но такой инструмент, чтобы служить удовлетворительной заменой импланта, будет необыкновенно сложным - подумай только о необходимости восстановления выходящих из строя частей - и в конце концов приблизится к гуманоидному организму. Людей так много, что сооружение такого робота было бы лишь ненужной тратой наших ресурсов.
Я снова посмотрел в куб и подумал о человеке - о том, что было когда-то человеком, - через глаза которого я смотрю. Я, в самом рое царей-жрецов, свободнее него, идущего по камням дороги в ярком свете солнца, где-то далеко от гор царей-жрецов, но все же в тени Сардара.
