— Сотня хороших натренированных всадников вполне способна напасть на какое-нибудь варварское селение, захватить сотню девчонок и вернуться назад за каких-нибудь двадцать дней, — возразил Куурус.
— Верно, — согласился Портус, — но, как правило, подобные рейды совершаются в города, где есть цилиндры, а расстояния между такими городами слишком велики. Плата же за простую туземку ничтожна и не оправдывает расходов на организацию такой экспедиции.
Куурус пожал плечами.
— Кроме того, — отметил Портус, — это вовсе не обычные туземные девчонки.
Куурус поднял на него удивленный взгляд.
— Многие из них обладают весьма поверхностными знаниями о горианцах, — продолжал Портус. — И ведут себя они довольно странно. Рыдают, вопят. Можно подумать, что им никогда прежде не приходилось видеть рабского ошейника или цепей. Все они красивы, но очень глупы. Единственная вещь, которую они хорошо понимают, — это кнут, — на лице Портуса отразилось явное неудовольствие. — Люди даже приходят просто посмотреть, как ими торгуют: они или стоят, как изваяния, или рыдают и дерутся, как сумасшедшие, или кричат что-то на своих варварских языках. Только плеткой и можно объяснить им, чего от них требуют. Но тогда уж они действительно предстают во всей красе и, несмотря на свою дикость, приносят своим продавцам хорошие деньги.
— Я полагаю, — заметил Куурус, — ты хочешь заплатить мне за то, чтобы я в какой-то степени мог защитить тебя от посягательских планов этого дома, о котором ты говоришь.
— Совершенно верно, — ответил Портус. — Если чего-то нельзя добиться золотом, нужно попытаться взять это мечом.
— Ты говоришь, это самый крупный, богатый и влиятельный дом на улице Клейм?
— Да, — кивнул Портус.
— И как он называется?
— Дом Кернуса.
— Я согласен предоставить свой меч в услужение… — сказал Куурус.
— Отлично! — сгорая от нетерпения, воскликнул Портус и удовлетворенно потер руки. — Отлично!
— …дому Кернуса, — помедлив, добавил убийца.
Глаза Портуса широко раскрылись, а по телу пробежала мелкая дрожь. Он неуклюже поднялся со скамьи, повернулся и, натыкаясь на соседние столы, пошатываясь, на негнущихся ногах вышел из таверны.
Осушив свою кружку, Куурус встал и направился в темный угол зала, образуемый постепенно снижающимся потолком и грязными стенами. Стоящая здесь на коленях девушка в желтой тунике встретила его приближение тревожным взглядом. Куурус щелкнул замком у неё на шее и сбросил с неё цепь. Поставив её на ноги и жестом принудив идти впереди себя, он подошел к стоящему за прилавком человеку в кожаном фартуке и бросил ему ключ.
— Двадцать седьмой, — коротко ответил человек и протянул Куурусу завернутые в шелковую материю цепи.
Куурус перебросил цепи через плечо и подтолкнул девушку вперед. Та, пошатываясь, побрела между столиками и остановилась возле узкой лестницы, ведущей на верхние этажи высокой стены. Не говоря ни слова, она принялась взбираться по ступенькам, пока не достигла этажа, на котором располагалась двадцать седьмая ниша. Отыскав выделенный им номер, она проскользнула в круглое отверстие, служившее входом. Следом за ней туда же забрался Куурус и задернул за собой занавеску.
Помещение, в котором они оказались, едва достигало четырех футов в высоту и пяти — в ширину. В небольшом углублении в стене стояла отбрасывающая тусклый свет лампа. Стены были затянуты красным шелком, а полы покрывали толстые, в несколько дюймов, мягкие шкуры.
В номере поведение девушки немедленно изменилось. Она беззаботно улеглась на спину и закинула руки за голову.
Куурус отбросил принесенные цепи в сторону и усмехнулся.
— Теперь я понимаю, — сказала она, — почему свободные женщины никогда не заходят в торгующие пагой таверны.
— Ну, ты-то невольница, — сказал Куурус.
— Да, это верно, — уныло произнесла она.
Куурус стащил с неё тунику.
Девушка села и обхватила руками колени.
— Вот, значит, какие здесь номера, — оглядывая крохотное помещение, заметила она.
— Тебе нравится? — спросил Куурус.
— Ну, — протянула она, — здесь чувствуешь себя… довольно свободно…
— Это точно, — согласился Куурус. — Я вижу, тебя следует приводить сюда почаще.
— Это, наверное, было бы неплохо, — ответила она и с улыбкой добавила, — хозяин.
Он потрогал надетый на неё металлический ошейник с вырезанной на покрывающей его эмали надписью: «Я — собственность дома Кернуса».
— Мне бы хотелось снять с тебя эту штуку.
— К сожалению, — ответила она, — ключ от него находится в доме Кернуса.
— Ты затеяла опасную игру, Элизабет.
— Тебе бы лучше называть меня Веллой, — посоветовала она. — Именно под этим именем меня знают у Кернуса.
Он обнял её за плечи, и она ответила ему поцелуем.
— Я скучала по тебе, Тэрл Кэбот.
— Я тоже, — ответил я.
И поцеловал её.
— Нам нужно поговорить о работе, — пробормотал я, — о наших планах, задачах, о том, как нам лучше их решить.
— Мне кажется, все связанное с Царствующими Жрецами менее важно, чем то, чем мы занимаемся сейчас, — мечтательно улыбнулась она.
Я пытался ещё что-то ей втолковать и, только почувствовав её в своих объятиях, рассмеялся, догадавшись, что она не слушает, и крепче прижал её к себе.
— Я люблю тебя, Тэрл Кэбот, — прошептала она.
— Я — Куурус, — поправил я её. — Куурус из касты убийц.
— Да, Куурус, — согласилась она. — А я несчастная Велла из дома Кернуса, подобранная на улице и приведенная сюда, в это ужасное место, чтобы служить минутным развлечением даже не своему хозяину, а жестокому, безжалостному убийце!
От её поцелуев я совершенно потерял голову и, отвечая ей, постарался на совесть. Должно быть, это мне удалось, поскольку немного погодя она устало прошептала:
— Ну, Куурус, ты знаешь, как обращаться с женщинами, предназначенными для наслаждения.
— Можешь быть в этом уверена, рабыня!
— Да, хозяин, — ответила она.
Я накинул на неё принесенное шелковое покрывало, и тонкая материя быстро впитала в себя выступившие на теле девушки крохотные капли пота.
— Ты настоящий умелец, хозяин, — смеясь, заметила она.
— Помолчи, рабыня, — сказал я, и она старательно следовала моему совету, в течение целого часа прерывая молчание только глухими стонами и легкими вскриками.
Глава 3. ПОЕДИНОК
Наконец я счел разумным распрощаться с Веллой.
