— Отвечай! — прикрикнул на нее я.
— Да, — едва слышно произнесла блондинка. — Значит, она прирожденная рабыня.
— Ты — женщина, — сказал я.
— Да, господин.
— Теперь сделай вывод.
— Значит, я — прирожденная рабыня.
— Правильно.
Она растерянно посмотрела на меня.
— Знаешь, я бы никогда не подумала, что приду к такому выводу.
— Для этого требуется определенное мужество, — согласился я.
В глазах девушки стояли слезы.
— С другой стороны, — сказал я, — это всего лишь интеллектуальное упражнение, первый шаг к трансформации твоего сознания и высвобождению глубинной сути. Время от времени полезно разминать мозги.
— В глубине души я — женщина, — сказала она.
— Правильно. До нее мы и пытаемся добраться.
— Я боюсь своей женственности.
— Женственность и мужественность дополняют друг друга, — объяснил я. — Если мужчина хочет, чтобы женщина была более женственной, он сам должен стать мужественней. Если женщина хочет, чтобы мужчина стал мужественней, она должна стать еще женственнее.
— Знаешь, — сказала рабыня, — я все время думаю о своем прежнем мире. Там все наоборот. Мужчины боятся женщин и хотят, чтобы они больше походили на мужчин.
— Полагаю, — промолвил я, — это зависит еще и от конкретных людей.
— Я стала еще красивее, — сказала рабыня. — Я видела это в зеркале.
— Правильно.
— Все-таки я не до конца поняла, как это стало возможно.
— Тебе продемонстрировали, что ты есть собственность и что ты полностью зависишь от воли и прихоти мужчины.
— Да, господин, — прошептала она.
— Тебе дали понять, что ты, хорошенькая женщина, безраздельно принадлежишь и подчиняешься мужчине.
— И от этого я стала красивее?
— Конечно.
— Но почему?
— Ты стала женственнее.
Она испуганно посмотрела на меня.
— Все естественно, — сказал я. — Чем больше в женщине женственности, тем она красивее.
— Я всегда боялась быть красивой и женственной.
— На Горе ты уже поняла, что значит возбудить желание в мужчинах.
— Нет, ты не понял, — покачала головой рабыня. — Я боялась сама себя. Что это окажется моей сутью.
— Представляла ли ты себя танцующей обнаженной в окружении могучих воинов с кнутами?
— Да, — ответила она, — мне всегда приходили в голову подобные картины.
— Вот видишь. Это и была твоя настоящая суть.
— Дай мне возможность сделать выбор, — попросила она.
— Нет, — отрезал я. — Выбора у тебя нет. С каждым днем ты будешь становиться еще женственнее. Если процесс замедлится, его ускорят при помощи кнута.
— Да, — прошептала рабыня.
— Что — да?
— Да, господин.
Я потянулся к морской сумке.
— Господин! — позвала меня девушка.
Она уже успела мне порядком надоесть, и я набросил одеяло ей на голову. Теперь она не могла ни говорить, ни видеть.
Я вытащил из сумки банковские расписки на имя Шабы и фальшивое кольцо, которое он должен был передать в Сардар вместо настоящего. За расписки я, мнимый агент кюров, должен был получить у Шабы настоящее кольцо из Тахари. Я отвезу его в Порт-Кар, Самосу, а уже он позаботится, как переправить кольцо в Сардар. На данном этапе я не собирался убивать Шабу. Если же Шаба действительно рискнет забросить в Сардар фальшивое кольцо, он неминуемо попадет во власть Царствующих Жрецов, и уже они будут решать, оставить его в живых или нет. Если он не захочет рисковать, я всегда могу убить его позже. Главное для меня — как можно быстрее передать Самосу кольцо из Тахари.
Близился восемнадцатый ан.
— Господин, — испуганно прошептала Саси. — Я боюсь твоих глаз.
— Мне пора уходить, — сказал я.
— Мне страшно, когда ты так на меня смотришь. Ты вернешься?
— Попытаюсь.
— Я вижу по твоим глазам, что ты боишься не вернуться.
— Я собираюсь заняться непростым делом, — сказал я. — В этой сумке лежат важные вещи. В частности — ключ от твоего ошейника. Монеты. И многое другое. Если я не вернусь или вернусь не скоро, здесь хватит, чтобы ты и дикарка какое-то время продержались.
— Да, господин. — Девушка посмотрела на меня с нескрываемым удивлением. — Ты даешь мне в руки ключ от моего ошейника?
— В Шенди выжить непросто, — сказал я. — Бывают моменты, когда ошейник лучше снять.
— Ты меня освобождаешь? — недоверчиво спросила Саси. — На мне же клеймо. Я боюсь выдавать себя за свободную женщину.
— Я бы тебе не советовал это делать, иначе тебя скормят тарларионам. Однако может сложиться так, что тебе лучше не представляться девушкой Тэрла из Телетуса.
— Кто ты на самом деле, господин? — спросила рабыня.
— Посмотри назад. Что ты там видишь? Прямо за спиной девушки висел кнут.
— Я вижу невольничий кнут.
— Ты все еще хочешь узнать, кто я такой?
— Нет, господин, — поспешно ответила она.
— Ты хитрая и изворотливая рабыня, — сказал я. — Ты жила как самка урта на верфях Порт-Кара. А вот за нее мне немного страшно… — Я посмотрел на застывшую под одеялом блондинку.
— За нее не бойся, господин, — ответила Саси. — Я научу ее прятаться, вылавливать мусор и ублажать прислугу в паговых тавернах.
— Мне пора, — сказал я.
— Да, господин.
— Если я не вернусь, вас рано или поздно поймают и выставят на публичный аукцион.
— Да, господин.
Я повернулся к двери.
— Можно я задержу тебя еще на один момент? — спросила рабыня.
— Да?
— Я могу тебя больше не увидеть. Я пожал плечами.
— Я не хочу быть свободной, — сказала она.
— Тебе это не грозит.
— Пожалуйста, господин, — взмолилась она, — полюби меня нежно.
Я подошел к Саси, присел на корточки и заключил ее в объятия.
15. ШАБА ОБМАНЫВАЕТ МЕНЯ И МСАЛИТИ. О ТОМ, ЧТО ПРОИЗОШЛО ВОЗЛЕ ШТАБ-КВАРТИРЫ МСАЛИТИ И ШАБЫ
— Ты опоздал, — заметил Мсалити.
— Я принес бумаги.
— Девятнадцатый ан уже наступил, — не унимался он.
