Мужчины, кажется, не обращали на меня никакого внимания. Один из них начал навинчивать на цилиндр металлическую крышку.
Мне стало трудно дышать. Я начала задыхаться.
Закрепив крышку, мужчина присоединил длинный шланг к крошечному отверстию в цилиндре, расположенному у меня над головой.
Капсула начала заполняться кислородом. Дышать стало легче.
Второй мужчина подтянул шланг к отверстию, находящемуся у меня в ногах. Послышался легкий, едва уловимый звук удаляемого из капсулы отработанного воздуха.
Внезапно меня охватило ощущение, будто я нахожусь в кабине быстро поднимающегося скоростного лифта. Меня с силой прижало к стенкам цилиндра, и какое-то мгновение я не могла даже дышать. Я догадалась, что корабль оторвался от земли и взлетает. По тому, к каким частям цилиндра меня прижимает, я определила, что корабль набирает высоту, поднимаясь практически вертикально.
Все это время я не испытывала большого потрясения или беспокойства. Ощущение было пугающим своей неожиданностью, но не болезненным. Я не слышала ни какого-либо шума, ни звука работающих двигателей.
Через минуту-другую оба мужчины, держась за протянутые вдоль стен поручни, вышли из комнаты.
Странное ощущение продолжалось еще некоторое время, затем на несколько минут меня снова прижало к задней стенке цилиндра — на этот раз гораздо сильнее. И тут, к своему ужасу, я вдруг перестала ощущать на себе действие каких-либо сил тяжести. Мое тело оторвалось от задней стенки цилиндра и медленно поплыло к противоположной, к передней. По прошествии какого-то времени легкая, почти незаметная сила развернула меня и подтолкнула к правой стенке цилиндра, которую я с удивлением для себя воспринимала теперь как нижнюю. Вскоре после этого в комнату вошел человек в черной тунике. На ногах у него были надеты башмаки с металлическими подошвами, при каждом его шаге словно прилипавшими к пластинам, которыми были выложены все стены этого странного помещения. Двигался человек тоже странно: он шел по стене комнаты, которая раньше была слева от меня, а теперь воспринималась мной как пол.
Человек подошел к механизму, от которого отходили тянувшиеся к капсулам шланги, и напротив одной из светящихся шкал передвинул на доске управления какой-то рычажок.
Через секунду я заметила, что в составе воздуха, заполняющего мою капсулу, что-то изменилось.
Светящиеся шкалы и набор кнопок к ним занимали всю верхнюю часть приборной доски, и каждая, конечно, соотносилась с определенной капсулой и находящейся в ней девушкой.
Внимание у меня начало рассеиваться. Я пыталась докричаться до этого человека в черной тунике, но он, по-видимому, меня не слышал. Или не хотел услышать.
Затуманивающимся сознанием я смутно уловила, как какая-то сила медленно развернула меня и прижала спиной к другой стенке цилиндра. Прежние “пол” и “потолок” снова стали на свои места.
Человек в черной тунике уже покинул комнату. Или мне это только казалось?
Блуждающим взглядом я смотрела сквозь прозрачный пластик цилиндра. Подняла руки и уперлась в толстые, прочные изогнутые стенки моей крохотной тюрьмы.
Элеоноре Бринтон — гордой и надменной — не удалось убежать.
Она — пленница, вспыхнула последняя мысль в моем затухающем сознании.
5. ТРИ ЛУНЫ НА ЗВЕЗДНОМ НЕБЕ
Мне трудно судить о том, что происходило дальше.
Не знаю, как долго я пробыла без сознания.
Под щекой я ощущала жесткую траву, а руками вцепилась в какой-то корень. Я попыталась закричать, но у меня не было сил даже пошевелиться. В сознании промелькнули события душной августовской ночи, показавшиеся мне кошмарным сном. Нужно поскорее снова уснуть и проснуться, уже лежа на мягкой постели в своей квартире, в пентхаузе на крыше небоскреба. Я сильнее зажмурила глаза, но прикосновение к щеке жесткой травы говорило мне, что я больше не в своей квартире, где все мне так близко и знакомо.
Я перевернулась на бок.
В лицо ударил солнечный свет. Он показался мне необычным.
Я приподнялась, упираясь руками в землю, и тут же испуганно вскочила на ноги.
Меня окружал не мой мир, привычный и родной; этот мир был каким-то странным, незнакомым — чужим!
Однако воздух показался мне удивительно чистым, прозрачным. На траве, густой и сочной, празднично сверкали капельки росы. Среди стеблей травы выглядывала желтая головка цветка, покачивающегося на тонкой ножке. Я наклонилась поближе. Я еще никогда не встречала таких цветов. Вокруг расстилалось зеленое поле, но в отдалении виднелись деревья — неожиданно высокие и черные. Еще дальше, в стороне от них, я увидела целый лес — тоже состоящий из деревьев, но не с зеленой или черной кроной, а с желтовато-коричневой, на удивление яркой. Где-то в отдалении слышалось журчание ручья.
Все было очень красивым, но я чувствовала себя испуганной.
Из травы взметнулась в воздух крохотная птичка с малиновым оперением, и я вздрогнула от неожиданности.
Вдалеке, у рощи с желтоватыми деревьями, я увидела неторопливо идущее грациозное животное с такой же коричнево-желтой окраской. Оно было от меня очень далеко, и я не смогла его хорошенько рассмотреть, но мне оно показалось небольшим оленем или газелью. Животное пощипывало траву и вскоре скрылось среди деревьев.
Я оглянулась.
В сотне ярдов от себя я увидела груду искореженного черного металла, глубоко ушедшего в развороченную вокруг землю.
Это все, что осталось от дискообразного корабля.
Я заметила, что у меня на щиколотках уже нет узких полосок металла. Я не знала, когда их с меня сняли.
На мне все еще была одежда, в которой меня поймали: поношенные слаксы и широкая черная блузка. Сандалии я потеряла еще на Земле, когда пыталась убежать от преследовавшего меня малого дискообразного корабля.
При этом воспоминании я снова напряглась и приготовилась бежать куда глаза глядят, но вокруг не было заметно ни малейшего признака цивилизации.
Я почувствовала, что умираю от голода.
Осторожно пробираясь среди высокой травы и поминутно оглядываясь, я отыскала неширокую речку и, наклонившись, зачерпнула воды.
При моем приближении то, что я приняла за качающийся на поверхности цветок, внезапно разлетелось в разные стороны и оказалось стайкой крохотных желтовато-серебристых рыбешек.
Не переставая удивляться, я напилась свежей холодной воды.
Меня не оставляло желание убежать от корабля подальше; где-нибудь непременно должны быть люди, которые мне помогут. Однако корабль казался совершенно мертвым, неподвижным. Над ним беззаботно кружилось несколько ярких пичужек.
Я решила, что мне ничто не угрожает, зато на корабле могли оставаться какие-то запасы провизии.
