— Ты — служанка женщины?!
Приподнял меня и снова швырнул на спину, прижав к плоту. Едва не лишившись чувств от его прикосновения, я прикрыла глаза.
Отпустил. Встал. Снова смотрит сверху вниз.
— Я люблю тебя, хозяин.
Пнул с размаху, я вскрикнула от боли.
— Лгунья!
Снова присел рядом, вытащил из древесины нож. Острие прижалось к горлу.
И опять воткнул в дерево в футе от меня.
— Нет. Акулы, нож — слишком милосердно для тебя.
На мое горло легла его рука. Сломать мне шею — ничего не стоит.
Я задрожала.
Рука его задумчиво поползла к моей правой груди.
— Нет, — размышлял он. — Акулы, нож — все это слишком милосердно.
— Пощади несчастную рабыню, — взмолилась я. Но в глазах его не было жалости. Его рука ползла по моему телу.
— Я гнался за тобой, — проговорил он. — Эти болваны из «Чатки и курлы» были настолько любезны, что сообщили, что тебя отправили на «Сокровище Джеда». Мы захватили небольшую галеру. Объединились с моряками из Порт-Кара. Я искал тебя во время боя. Это было непросто. Но пленников убедили заговорить. Выживших с «Сокровища Джеда» подобрало таранное судно «Лучана из Телнуса». Мы искали его. И нашли. Галеру уничтожили в сражении. Мои люди поплыли на корабль Порт-Кара. А я все охотился за тобой.
— Твоя охота была удачной, хозяин, — заметила я. — Ты добыл меня.
— Да. Добыл. Коварную маленькую лгунью, дрянь, предательницу в ошейнике. — Он взглянул на меня. — И вот она лежит передо мной, голая, связанная, в моей власти.
— Да, хозяин.
— Шлюха.
— Да, хозяин.
Он повертел из стороны в сторону мою голову.
— Даже уши проколоты!
— Да, хозяин.
— Ты еще узнаешь, шлюшка: месть воина — не шутка.
— Я твоя, хозяин. — Сквозь туман я глядела ему в лицо. Под нами покачивался плот. Я связана, в его безраздельной власти, прикрывавший мое тело обрывок ткани сорван. Мы одни на оставшемся от корабля обломке, в открытом море. — Я твоя, хозяин, — прошептала я, — делай со мной что хочешь.
Правая рука его все скользила по моему телу. Обхватив меня левой, он яростно — губами, зубами — впился в мою шею чуть повыше ошейника.
— Я люблю тебя, Клитус Вителлиус! — закричала я.
Он ударил наотмашь: я, рабыня, посмела назвать его по имени!
И снова набросился на мое тело.
— Я твоя! — не в силах сдержаться, закричала я. Пусть слышит море и небо. Пусть слышит он.
Глава 23. НА ПЛОТУ
Под сверкающими звездами Гора, под тремя белыми лунами и темным небом среди огромного пустынного океана я лежала на грубой древесине в объятиях Клитуса Вителлиуса, моего хозяина. В бревна бились волны. Он отвязал меня от кольца, чтобы, следуя его указаниям, я могла услаждать его плоть.
Положив голову ему на живот, я обвила его руками. Лежа на спине, он держал в ладонях мою голову.
— Только не думай, что ты моя любимая рабыня, — предупредил он. — Ты всего лишь лгунья, моя пленница, предательница, которую я походя взял.
— Знаю, хозяин, — я прижалась к нему губами. Он не щадил меня. Досталось мне здорово.
— На твоем месте, — проговорил он, — я бы трясся от страха. Я поцеловала его.
— А ты не кажешься испуганной.
— Я всегда боялась тебя, хозяин, — призналась я. — Боялась твоего неистового нрава, твоей силы, твоей воли. Но я люблю тебя.
Резким рывком перевернув меня на спину, прижав к бревнам, он ел меня глазами.
— Лгунья!
— Это правда, хозяин. — Я заглянула ему в глаза.
— Ты любишь всех подряд!
— На мне ошейник. Он рассмеялся.
— Я — земная женщина. И не в силах устоять перед объятиями мужчин Гора. Но тебя, хозяин, я люблю больше всех, только тебя люблю по-настоящему.
— Выкручиваешься, хочешь избежать наказания.
— Нет, хозяин. Наказывай.
Ладони его крепко сжимали мои руки. Какой сильный! И какая я слабая!
— Ты в моих руках.
— Да, хозяин.
— И не рассчитывай своими улыбочками и нашептываниями отвратить мою месть.
— Не рассчитываю, хозяин.
Он раздраженно вскочил. Отошел на пару шагов, уставился в море. Я по-прежнему лежала на своем месте. Обернулся, смотрит.
— Я в твоей власти, хозяин, — уверила его я. — Мсти.
Он вынул нож и с яростью ткнул его обратно в ножны. Отвернулся.
Я улыбнулась, встала на колени, потянулась всем телом и промурлыкала:
— Девушка проголодалась.
Он не шевельнулся, все смотрел в море.
— Странно, — проговорил он наконец.
— Что странно, хозяин?
— Молчи, рабыня.
— Да, хозяин.
Не станет он делиться со мной своими мыслями.
— Может ли это быть, Клитус Вителлиус? — пробормотал он, нетерпеливо обернулся и посмотрел на меня.
— Я предала тебя, хозяин, — заговорила я, — потому что любила. Не люби я тебя так — не смогла бы так ненавидеть. Жила мыслью о мести и, когда подходящий момент представился, совершила это изощренное, немыслимое предательство. А когда тебя увели, себя не помнила от горя. Плакала, кричала. Предала своего любимого! Все в жизни точно в прах обратилось. Лучше бы меня предали. Когда узнала, что ты бежал, чуть с ума не сошла от радости. Знать, что ты жив, на свободе — больше мне ничего не надо.
— Предательница, — бросил он.
— Я здесь, — напомнила я. — Делай со мной что хочешь. Он сверлил меня бешеным взглядом. Отвернулся. Снова глянул мне в лицо.
— Скоро рассвет. Я устал. Пора связать тебя на ночь.
— Пожалуйста, не связывай меня, хозяин. — Я встала, откинула назад волосы, улыбнулась. — Обещаю: я не убегу.
Плот подо мной ходил ходуном.
— Я хорошо знаю, как наказывают убежавших рабынь.
— Ложись к кольцу, — приказал он, — и молчи.
— Да, хозяин.
Я легла у кольца.
— На бок!
Повернулась на бок. Он — хозяин. Я почувствовала, как он крепко стягивает мне руки за спиной.
Как убедить его в моей любви? Так хотелось, чтоб знал, как я люблю его. А потом пусть делает со мной что угодно.
