– Спасибо. Ребят проверил?
– Да. Оба были помечены. «Жучки» уничтожены, наши сейчас перебираются на новое место. Я передал им часть денег Виктора, которые лежали в тайнике.
– На чердаке?
– Ага.
– И что еще там было?
– Жесткий диск на пятьсот гигов.
– Смотрел?
– А оно мне надо? Это наследство твоей Людмилы, пусть она и разбирается.
– Тоже верно.
Валерия тем временем занялась сумкой. Сначала достала оттуда пакеты с одеждой:
– Так, мальчики, в этом будете ходить дома. Если с размером не угадала – претензии не принимаются.
Вытащив продукты, она приказала Груневу разместить их в холодильнике. Когда вслед за провизией на столе появились пистолеты, я не сдержался:
– Настоящие?!
– Да. Надеюсь, вы с Ильей вышли из подросткового возраста?
– Мы начинаем боевые действия?
– Нет. Принимаем меры по обеспечению личной защиты. Тот, кто не может постоять за себя без оружия, должен носить его с собой. Я специально подобрала компактное. Тебе, Илье и Людмиле.
– А что мы скажем господам полицейским, если те вдруг решат нас обыскать?
– Во-первых, для обыска нужно серьезное основание. Во-вторых, при необходимости можно вспомнить старый анекдот о случайной находке, которую ты как раз нес, чтобы сдать правоохранительным органам.
– Насколько я знаю, там работают не самые доверчивые люди.
– Не тушуйся, чуть позже я покажу, как такой пистолет можно спрятать на себе. Отыскать его будет очень сложно.
– Только учти – я лифчик не ношу.
– Успела заметить. Так, мальчики, с оружием разберемся завтра, а сейчас – за мной.
Мы переместились на кухню. Несмотря на поздний час, Валерия сварила кофе. Его запах разбудил шатенку, которая бесшумно появилась на пороге и сразу начала предъявлять претензии:
– Ладно мужики, они вечно о нас забывают, а ты почему меня не позвала? Знаешь ведь, что я без чашки кофе уснуть не смогу.
– Все вопросы к Илье. Он заявил, что ты и так спишь без задних ног.
– Это еще не повод лишать меня порцухи.
– Ну ты точно как в том анекдоте: «Больной, проснитесь, вы забыли выпить снотворное», – рассмеялся Грунев.
– Хватить бурчать, пациент, – подключился я. – Вам доктор прописал тишину и покой. О кофе в назначении ничего сказано не было.
– А это еще кто такой смелый с жуткими ручищами?
– Тот, кто тебя с того света вытащил, – представила меня Лера. – Между прочим, как раз теми самыми ручищами.
– Если мне сейчас не нальют кофе, то вам и этот свет с овчинку покажется.
– Присаживайтесь, мадам! – Я выдвинул из-под стола еще один табурет.
– Мне так удобней будет. – Она села ко мне на колени. – Рассказывайте, что у вас тут без меня происходило.
– Пока ничего, – пожал плечами Илья.
– Наглая ложь. Коварно воспользовавшись моим увечьем, он носил тебя на руках, – пожаловался я.
– Не смертный грех, прощается. Что еще?
– Семен сжег руки, когда колдовал у твоей постели, – наябедничал Илья, не желая оставаться в долгу.
– Нашел чем заняться, находясь рядом с красивой девушкой! Ладно, это мы с ним позже обсудим. Чем возле дома дело закончилось? Ты забрал, что я просила? – Она посмотрела на электронщика.
– Сделал все в лучшем виде. Кстати, я позаимствовал немного денег. Нашим срочно пришлось хату менять.
– И сколько там было?
– Пакет, набитый пачками тысячерублевых купюр. Я взял пять «котлет».
– Мог и больше прихватить, – махнула рукой Людмила.
Мы просидели за столом почти до самого утра. И только в постели она спросила:
– Семен, скажи честно, что ты со мной сделал вчера вечером? Ответ «не то, что хотелось» не принимается.
– Неужели я настолько предсказуем?
– Нет, это я на редкость проницательна.
– Как же мне повезло в жизни!
– Не пытайся увильнуть от ответа. Для меня это очень важно.
– Ладно, но придется начать издалека. Не возражаешь?
– Сама же спросила.
– В зеркальном отражении каждого человека над его головой я вижу цветок с семью хрустальными лепестками. Для себя условно называю его цветком души. У всех людей лепестки разные и по цвету, и по форме, и по их состоянию. Ни на первое, ни на второе я повлиять не могу, а вот поправить состояние лепестков в моих силах. Как выяснилось, это очень благотворно влияет на их обладателей, особенно на здоровье.
– А на что еще? – уточнила Людмила.
– Иногда появляются небольшие отклонения, некий побочный эффект.
– Например?
– Один начинает читать чужие мысли, другому не составляет труда воспарить в небо, третий получает способность усилием воли перемещать предметы…
– Ты это серьезно?
– Сама же за Ильей наблюдала. Он может силой мысли перемещаться с одного места на другое.
– Ну да… да… – смешалась она.
– Девушка, или вы от меня что-то скрываете, или одно из двух. Что тебя тревожит?
– Сегодня мне показалось… Да ну не может этого быть!
– Ладно, рассказывай.
– Чтобы ты считал меня сумасшедшей?
– Ты же меня не считаешь.
– Ну да… – рассеянно повторила Людмила, явно пребывая в замешательстве. – Понимаешь, в больнице… В общем, когда я смотрела в окно, вспоминала того типа с ножом… И вдруг загорелась занавеска. Я страшно испугалась, а потом сразу накатила жуткая слабость и… очнулась уже здесь. Веришь?
– Конечно. Причем даже больше, чем ты сама себе.
Рыжие лепестки, значит, обозначали дар огнетворчества.
– Хочешь сказать – это нормально?
– Милая, если ты связалась со мной, ненормальным, забудь о спокойной жизни.
– А вдруг мне действительно показалось?
– Сейчас проверим.
Я встал, влез в тренировочные штаны и вышел в прихожую, где лежали старые газеты. Вернувшись в спальню, развернул лист:
– Смотри на газету и попытайся думать так, как в больнице.
Через минуту бумага воспламенилась, и мне пришлось срочно гасить огонь.
– Вот видишь! – Она поджала коленки к груди и охватила их руками.
– Интересная способность. Даже жалко, что я не курю. Можно было бы использовать тебя вместо зажигалки.
– Издеваешься?! А я ведь тебя теперь запросто могу лысым сделать. Хочешь еще один эксперимент?
