– Что ж, может, ты и прав. – Он резко выпрямил руку в сторону пленницы.
– А-а-а!
Я увидел устремившийся от его руки полупрозрачный сгусток. Посмотрел на Маргариту: ее голова неестественно свесилась набок, а в глазах… в них не было жизни.
– Зря ты это сделал, – я не узнал своего голоса.
Прямо на моих глазах убили девушку. Внутри у меня будто взрыв произошел, но очень странный, поскольку его энергия не нашла выхода. Обрушившийся следом ураган эмоций, сплетенный из горя, гнева, печали и еще не знаю чего, должен был вывернуть сознание наизнанку, но вместо этого привел к состоянию бездонной отрешенности от мира. Стало абсолютно безразлично, что будет со мной дальше. Когда вот так запросто убивают человека, жизнь теряет всякий смысл. Передо мной вдруг четко встала цель. Нет, не отомстить, а воздать за содеянное. И, следуя к этой цели, я начал действовать. Расчетливо и без эмоций.
Прыжок, отклонение в сторону от опасной субстанции, два быстрых шага, снова отскок. Враг уже в пределах досягаемости. Разворот. Теперь можно.
В свой удар я вложил всю скопившуюся внутреннюю силу, что-то даже хрустнуло в моей руке. Чужака опрокинуло назад. Он попытался пустить в ход свое почти невидимое оружие, но мне снова удалось увернуться, хотя Шарг увеличил зону поражения. За это он получил дополнительный «приз» – ногой по ребрам…
К сожалению, за нами наблюдали или пришелец успел послать сигнал о помощи. Два очкарика тут же ворвались в комнату и преградили мне путь к жертве. Развить дальнейший успех не удалось: Ризгум умел драться гораздо лучше своего босса. Скрутили меня быстро.
– Не убивать! – крикнул Шарг, в голосе которого звучали панические нотки.
– Да я его пальцем не тронул, хотя следовало. Шеф, куда его?
– Свяжи покрепче и отведи к Зау. Я сейчас буду.
– Ударить Шарга по лицу? – усмехалась женщина. – Это на моей памяти еще никому не удавалось. А ведь как ни странно, он с тобой сейчас ничего сделать не может, – дамочка откровенно потешалась. – Мало того, если в течение часа ты отсюда не выйдешь, у него нет будущего.
– Зау, зачем ты ему это говоришь?
Ее слова были для меня просто комбинацией звуков – отрешенность от мира продолжала цепко удерживать сознание. Если бы не веревки, попытался бы снова накинуться на чужака, просто потому, что таким не место на Земле, но понимал, что сейчас это невозможно. Холодный рассудок четко оберегал от необдуманных поступков.
– Я закончила гадание на этого молодого человека. Представляешь, для тебя все оказалось еще хуже.
– Куда уж хуже?
– Те большие неприятности, которые сулит тебе его смерть, на самом деле станут фатальными.
– Зау!
– Ты просил погадать? Я выполнила просьбу. Теперь успокойся и слушай результат. Парнишку тебе не сломать – это раз. Чем раньше он покинет твой дом, тем лучше, – это два. Помнишь, лет пять назад я предсказывала тебе встречу с человеком, который сможет вернуться?
– И что?
– Это он и есть.
– Не может быть! – В его голосе снова был страх.
– Ты мне не веришь?
– Верю.
– Тогда прикажи вывести его из здания. Да и мне пора. Скоро полдень.
– Ризгум, погрузи его в машину и отвези в Химки. Высадишь где-нибудь возле автобусной остановки.
– Прямо сейчас?
– Нет, вчера! – рявкнул хозяин.
Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем мы выехали. Очкарик долго копался под капотом. Наконец ворота раздвинулись, и мы оказались за забором.
«Чушь какая-то! Приехала обычная на вид дама. Сказала, что меня трогать нельзя, и он послушался? Так ведь не бывает! Других он, значит, убивает, не спрашивая ни у кого разрешения, а по поводу Зайцева – берегись! Чем я лучше?! Почему с этим теперь жить мне?!»
Тяжесть потери друзей давила неимоверно. И вдвойне от того, что в предательстве Шелестовой была огромная доля моей вины. Надо было найти другой подход к девушке. А я? Впервые в жизни попробовал подружиться. Видимо, мне до конца своих дней так и не суждено относиться к женщине как к другу… А сколько до того конца осталось?
Выбрались еще за одни ворота. Это оказался тщательно охраняемый поселок: высокий забор с колючей проволокой, охранники с автоматами… Дальше поехали под горку.
Грохот взрыва заставил подпрыгнуть. Очкарик затормозил и выскочил из машины.
– Ах ты, сволочь! – Это было адресовано мне.
В следующее мгновение Ризгум выволок меня из автомобиля и развернул в сторону, откуда мы выехали. С холма столбом валил черный дым.
– Как ты это сделал, гад?!
Одной рукой он держал меня, другой доставал сотовый и пытался позвонить. С третьей или четвертой попытки у него наконец получилось. После разговора лучший боец Шарга совсем рассвирепел.
– Ну все! Ты сровнял дом шефа с землей и подписал себе смертный приговор. Теперь некому с меня спрашивать о выполнении приказа. – Судя по надрывному голосу, мужик почитал своего начальника. – Сейчас ты ответишь за все!
Странно, но его слова меня уже не задевали, будто и не мне угрожали расправой.
Первый же удар отбросил меня на обочину дороги. Очкарик поднял мое тело и замахнулся для второго. Слабый щелчок – и мы рухнули оба. Он придавил меня всей тяжестью тела. Даже дышать стало трудно, но и это меня не тревожило. Казалось, я уже умер.
– Семка! – раздался родной голос.
Он-то и вывел меня из отрешенного состояния. Огонек на то и Огонек, чтобы согревать душу.
– Людка, – прошептал я и почувствовал слезы на щеках.
Раньше я не испытывал особого доверия к современным технологиям, считая их, скорее, побочным эффектом развития человечества. Но когда одна из них спасла меня от смерти, пришлось несколько скорректировать собственное мнение. По крайней мере, по поводу спутниковой системы слежения.
Оказывается, в сотовом телефоне Людмилы имелось GPS-устройство, благодаря которому, а также беспечности Шарга, поленившегося произвести обыск, меня довольно быстро обнаружили. По итогам предварительной разведки Валерия уже собиралась просить помощи для штурма укрепленного поселка, но маячок начал движение на выход.
– Я бы нашла тебя быстрее, но вчера у меня украли сумку с телефоном, – говорила Людмила.
Первые полчаса пути она не умолкала. Я молча слушал и медленно приходил в себя.
Мы возвращались в столицу. За рулем сидел водитель Виктора, рядом Лера. Когда мы на МКАДе застряли в пробке, она попросила рассказать о том, что происходило за тем профессионально охраняемым забором.
И я начал говорить. Не только о том, что случилось совсем недавно. Меня словно прорвало. Сообщил о первой встрече с очкариком, об эксперименте с синим камнем, о Наташке и ее дедушке…
