– Поздравляю, ты учишься!
– Чей ты джинн?
Все еще улыбаясь, она погрозила мне пальцем.
– Оставь второстепенные вопросы, милочка. Мы все это уже проходили. Теперь ты знаешь своего врага. Настало время сражаться.
– Сражаться с чем!? – огрызнулась я. – С Меткой Демона? Со Звездочкой? Господи, ты можешь точно сказать, что мне нужно делать? Ты же знаешь, я не хотела всего этого. И сейчас просто хочу…
Я просто хотела Дэвида… Той прекрасной ночи покоя. Так жаждала любви, что слезы наворачивались на глаза. Ох, Звездочка, Звездочка. Моя душа рыдала при мысли о человеке, которого я когда-то знала, которого спасла и потеряла. Это происходило постепенно, на протяжении нескольких лет, и я ничего не замечала. А, возможно, я плакала не о ней, а о себе… о той девочке, которую Плохой Боб погубил, лишил смысла существования в этом мире.
Я отпустила Рэйчел и снова вцепилась в баранку.
– Оставь меня в покое.
Теперь она не смеялась, даже не улыбалась. Как ни странно, в ее горящих желтых глазах светилось участие.
– Оплакиваешь свое одиночество? – спросила она. – Но в мире так много шансов. Так много возможностей.
– Ага, я просто чертовски счастлива. Может подскажешь, что мне делать дальше?
Она пожала плечами:
– Ты же не послушаешься… что бы я не сказала. Стоит ли обременять тебя советами лишь для того, чтобы травить душу и сеять сомнения?
– Вот это мило.
Рэйчел откинулась на спинку и выставила на приборную доску одну ногу. Сидела, любуясь безупречным педикюром, который оттенялся великолепными – естественно желтыми – босоножками.
– Я ничей джинн, Дитя Демонов. Тебе бы следовало это уже понять.
– А-а, ты вроде Дэвида, – сам звук его имени ранил меня. Отзывался болью внутри костей.
Она бросила на меня быстрый удивленный взгляд, сухие косички зашелестели, когда она покачала головой:
– На самом деле, вовсе нет. Мы с ним из разных линий.
– Тем не менее, вы оба принадлежали Льюису, и до сих пор пытаетесь защищать его. Где бы он ни был.
Рэйчел тряхнула головой и вздохнула. Провела ногтями по изящным, удлиненным пальцам ноги, там, где прикасались ее ногти, возникали светящиеся серебряные колечки. Наклонив набок голову, окинула результат критическим взором.
– Нет, ты ничего не понимаешь… просто удивительно. Льюис не освобождал Дэвида. Это сделала ты.
Я? Каким образом? Да нет…
И тут мое сердце ударило и замерло.
О боже.
Я вспомнила, как стояла на коленях в доме Плохого Боба, сражаясь за свою жизнь… Взяла в руки старинную винную бутылку… и разбила ее вдребезги.
Винную бутылку Плохого Боба.
Джинн Плохого Боба.
Во время ссоры в отеле Дэвид сказал: Я старался помочь тебе, я хотел ответить за… за то, что держал меня по приказу Боба. За то, что сломил мою защиту и позволил Метке вползти в меня. Дал свершиться насилию, которое теперь не поправить и не остановить.
Так вот почему он преследовал меня. Был со мной все это время. Вот почему просил, умолял, чуть не силой заставлял передать ему Метку.
Потому что он проделал тогда это со мной.
Я ведь была готова к тому, что он предаст меня, а на самом деле предательство свершилось задолго до того – в самую первую минуту. И он лгал мне, продолжал лгать, все время лгал об этом.
Да уж, теперь я сполна наглоталась правды – и до чего ж она горькая на вкус.
– Так Дэвид прислал тебя вместо себя? Рэйчел фыркнула:
– Ну, это вряд ли. У меня другие… обязательства.
– Скажи мне, я хоть когда-нибудь была близка к правде? Джинн Льюиса, тот, который у него дома, направил меня сюда. Или это тоже была ложь?
– Джинн в Вестчестере когда-то принадлежал Льюису, это правда, – произнесла Рэйчел. – Он был освобожден, но продолжает служить своему хозяину. Так же как и я. Однако мы ограничены в своих знаниях и… возможностях.
Она пристально смотрела на свои ногти, затем перевела взгляд за окно мчащегося «лендровера». На западе угасал закат, оставляя роскошную, царственную полоску голубизны, на которую наступала ночь с первыми звездами. Где-то там притаился ураган, который шел по моему следу. Я знала, что когда-то он найдет меня, если раньше не разыщут другие.
– Но если он не лгал мне, то Льюис действительно прибыл в Оклахому.
– Как я тебе и говорила.
– Тогда где же он? И почему он не поможет мне? Рэйчел обиженно – совсем по-человечески – вздохнула.
– Как же ты глупа! У тебя на руках вся информация, и ты до сих пор не желаешь понимать очевидного. Ты же знаешь, что Звездочка использовала Книгу раньше, так? Чтобы поработить джинна, или, по крайней мере, попытаться это сделать. Льюис пришел помешать ей.
– И где он сейчас? – спросила я. Рэйчел покачала головой.
– Ответ тебе известен.
Точно. Иначе и быть не могло.
– Звездочка! Она держит его у себя. Рэйчел просияла, будто заботливая мама, наблюдающая неверные шаги своего первенца.
– Вот видишь? Не такая уж ты и дурочка.
5
В ближайшие часы в окрестностях Оклахома-сити ожидается резкое ухудшение погодных условий с ураганным ветром и градом. Не исключены торнадо. В случае возникновения подобной опасности рекомендуется немедленно укрыться в убежищах.
Итак, Звездочка. И Льюис, в качестве пленника. У меня в голове промелькнули слова «крепко скручен и привязан».
– Скажи, ты можешь исполнять желания? – напрямик спросила я у Рэйчел. Она оскорбленно выпрямилась. – Ответь.
– Прошу тебя, не будь смешной.
– Высказанные по всем правилам – три раза. Можешь?
Она едва заметно улыбнулась:
– Можешь что?
– Исполнить желания.
– Премного благодарна за игру, но ты обязана облечь их в форму…
– Вопросы, я знаю. Давай пропустим правила, просто скажи мне, ладно? Я не собираюсь просить ничего дьявольского.
Это вызвало у нее приступ веселости:
– О, если б я задумывала желания…
– Так вот, я хотела бы, чтоб ты перестала здесь передо мной выкаблучиваться! – все мое раздражение, и гнев, и страх вырвались в этом крике. Рэйчел встревожилась. Она брала ногу с приборной доски и села ровно, глядя на меня. – Послушай, я же не сделала ничего плохого, понимаешь? Меня обманул Плохой Боб – о господи, и Дэвид! – а также ты, Звездочка и еще куча людей. И теперь ты заявляешь мне, что единственный человек, на которого я рассчитывала, сам попал в беду. Еще худшую, чем я. О нет, только не это! Лучше убей меня на месте!
