– Сорок четыре клети, – произнес он вслух. – Достаточно, чтобы вывести из строя целый город. Даже больше!
Бартон осмотрел сжигатель мозгов, поворачивая его в руках. Он не осмеливался запустить пальцы в отверстия по обе стороны, чтобы проверить, сможет ли привести аппарат в действие. Может быть, резонанс кристалла церия действует только на паукообразных, но ему не хотелось рисковать, проводя испытание. Ему нужна ясность мысли, чтобы остановить Камерона и остальных. Кинсолвинг шел сначала бесцельно, а потом все с большей решимостью, по мере того, как прояснялся план. Недостаточно просто предостеречь Квиккса. Если бы у паукообразных была такая же система управления, как на Земле, то понадобилось бы много дней, чтобы добиться соответствующих документов для обыска помещений, принадлежащих ММ, Кинсолвинг не мог ждать так долго. В голове у него проносились видения взрывов и пожаров, потом они растаяли.
ММ не допустят взрывов в своих складских помещениях. Датчики обнаружат все, что Кинсолвинг мог бы использовать в качестве оружия. А пожар? Он не помнил, как оснащен склад изнутри, но знал, что клети, в которых находятся сжигатели мозгов, сделаны из стандартного корабельного пластика. Пожар должен поднять температуру выше пятисот градусов по Цельсию, прежде чем содержимое ящиков придет в негодность. Понятно, что задолго до того, как это произойдет, роботы-пожарные уничтожат жалкие попытки поджога.
– Есть какой-то способ, – сказал он самому себе. – Должен быть. Выход всегда бывает.
Кинсолвинг обошел вокруг громадного неказистого здания склада, изучая его. И пришел к тому же самому заключению. Войти незамеченным с любой стороны или с воздуха невозможно. Головки датчиков торчат по линии крыши. Вибрация, зрительный эффект, запах, температура, эффект Доплера – главный робот обеспечения безопасности использует все. Любое отклонение от установленных норм, и весь арсенал средств придет в действие.
Бартон вернулся к маленькому сараю с радиационным знаком предупреждения. Он понимал, какому риску подвергается, пользуясь тем же подземным туннелем, ведущим на склад, через который уже проникал сюда раньше. Хотя в прошлый раз Кинсолвинг и не вызвал тревоги, крайне высока вероятность, что теперь туннель находится под неусыпным наблюдением, чтобы обнаружить нежеланного посетителя. Камерон – не тот человек, который оставит лазейку для незваного гостя.
Инженер пробрался в пустой сарай и тщательно обследовал пыль на полу. Не похоже, что кто-то побывал здесь после него. Следы его ног резко выделялись на слое пыли, а на них лежал верхний тонкий слой. Более внимательный осмотр помог обнаружить следы когтей паукообразного, который тогда следовал в туннель за Кинсолвингом. И ничего больше.
Инженер задержал дыхание, снова пользуясь карточкой-пропуском директора Лью. Дверь снова отворилась. Никакой тревоги. Кинсолвинг посмотрел вверх на камеру: грязь, которой он в прошлый раз ее замазал, никто не трогал. Кинсолвинг проскользнул на лестницу и спустился, пробуя каждую ступеньку, замирая от ощущения опасности. Сердце у него готово было взорваться, когда он добрался до пола туннеля. Кинсолвинг заставил себя расслабиться. Он нуждался в возбуждении, но слишком много адреналина – еще хуже, чем совсем ничего.
Ругая себя за то, что не захватил с собой фонарик, Кинсолвинг ощупью пробирался в темноте. То и дело останавливаясь, он напрягал слух. Шум грузовиков, проезжающих на поверхности, в туннеле звучали диким грохотом. Падение крошечной капли воды подсказало, что туннель внутри сырой. Других звуков до Кинсолвинга не доносилось. Темнота действовала угнетающе. Большую часть жизни Кинсолвинг провел в шахтах, но обычно нес с собой три или четыре источника света. Инфракрасный, чтобы изучать подземные жилы, ультрафиолетовый, чтобы замечать люминесценцию, обычный фонарь, чтобы видеть, а иногда даже направленный луч, чтобы определять несущие конструкции.
Теперь у него не было ничего, кроме осязания.
Кинсолвинг внезапно остановился, затем улыбнулся. Он дошел до конца туннеля. Откуда он это узнал – не понятно. Когда он осторожно поставил ногу, ощупывая самую нижнюю ступеньку изогнувшейся спиралью лестницы, ведущей в здание склада, тревоги он не чувствовал. Бартон спускался, пока не уперся в металлическую дверь, отделявшую его от цели. Слабый желтоватый свет падал сверху.
Холодная дверь сопротивлялась попыткам Кинсолвинга открыть ее. Он отыскал замок. Его заменили более сложным после того, как паук испортил прежний. Открыть его гораздо трудней. Очевидно, Камерон обнаружил, каким образом паук попал в здание склада. Определил ли он, что сначала туда вошел Кинсолвинг?
Инженер трудился в слабом освещении, нащупывая пальцами дверную раму. Дверь казалась слишком надежной, чтобы ее открывать силой, и нечего и мечтать вышибить. При помощи тяжелой лазерной дрели и рабочего робота, возможно, Кинсолвингу удалось бы прожечь отверстие в материале. Возможно. Но рама вделана в пластиковую стену. Вместе она казались еще неуязвимей.
Кинсолвинг оставил дверь в покое и заскользил вдоль пластика, ощупывая все четыре стены. Никак не мог отыскать места поуязвимей. Слабое дуновение коснулось его лица, и обошло сверху, а не с лестницы, ведущей в туннель.
Потянувшись кверху, человек ухватился за небольшой выступ над дверной рамой. Напрягшись и чувствуя, как обдирает кожу с пальцев, он подтянулся и, наконец, положил один локоть на крошечный выступ. Дважды он соскальзывал и почти падал. На третий раз зацепился покрепче, найдя маленькую решетку над дверью. Это и была та самая решетка, через которую падал слабый свет.
Пальцы правой руки уцепились за прутья, теперь Кинсолвинг получил возможность работать левой. Он отыскал другую, совсем крошечную решетку, вделанную в потолок. Тихонько ее подергал, и решетка отошла. Дуновение воздуха освежило лицо, и Кинсолвинг принялся трудиться дальше.
Сквозь медленно поворачивающуюся лопасть вентилятора просачивался более яркий свет. Вентилятор и решетка были маленькими; механизм вделан в панель величиной в квадратный метр. Бартону потребовалась минута, чтобы отвинтить гайки, и всего несколько секунд, чтобы отодвинуть вентилятор.
Складское помещение принадлежало ему!
Кинсолвинг пролез в отверстие и оказался на выступе. Он потратил несколько минут на то, чтобы восстановить силы и осмотреть свои кровоточащие пальцы. Он не слишком сильно порезался, но оставлял за собой след, который мог заметить даже слабо натренированный и плохо оснащенный робот. Бартон попытался оторвать полоски от своей рубахи, чтобы перевязать руки, но сразу остановился. Ткань не разрывалась, и он не хотел, чтобы его пальцы превратились в бесполезные отростки. Лучше уж оставлять за собой кровавые следы, чем утратить ловкость рук.
Придется ему отыскать способ уничтожить пятьдесят четыре ящика с аппаратами, сжигающими мозги. Пожалуй, перевязанными руками справиться с ними не удастся.
Восстановив силы, Кинсолвинг спрыгнул на пол. Запор в двери оказался еще сложнее, чем он полагал. Хотя у него не было времени разглядывать провода, инженер догадывался, что любая попытка открыть замок вызовет сигнал тревоги, и туда сбегутся роботы, охраняющие складское помещение. Ему повезло, что он нашел вентилятор.
