Предвкушение катастрофы комом стояло в горле.
– Ключ к успешному разрешению кризиса Майклсона кроется в анализе, – резко проговорил Тан’элКот, пытаясь спрятать замешательство. – Сведите проблему к составным ее частям, чтобы прояснить элементы, необходимые для успешного ее разрешения. Трудности с Майклсоном распадаются на два компонента: связанный с Пэллес Рил и связанный с Кейном. Последний, в свою очередь, содержит личный элемент и публичный.
Публичная сторона Кейна – его популярность: внимание, даже любовь, которыми он пользуется по всей планете. Разрешить эту трудность не так тяжело, как может показаться поначалу, если принять во внимание, что на самом деле обожают в своем кумире поклонники Кейна. Не личность Кейна, как бы ни утверждали они, хоть и искренне. Они ценят так высоко миф Кейна: чувство сопричастности высокой драме, которое он принес в их тоскливую жизнь. А потому успешное разрешение этой части проблемы должно включать определенный элемент театральности – некую поэтику гибели, которая удовлетворит его фанатов.
– Им плевать, что он умрет, – холодно промолвил Коллберг, – лишь бы умер красиво.
– Именно так. Сцена должна содержать все признаки популярных приключений Кейна: злодеи, герои, борьба с превосходящими силами противника и апокалиптическая развязка.
– Это можно осуществить?
Тан’элКот, не моргнув, выдержал взгляд пустых глаз.
– Да. Большая часть элементов расставлена по местам, вопрос лишь в оркестровке. Если мне будет позволено расширить метафору, для финала нужен подходящий дирижер.
– То есть ты.
– То есть я. – Он мысленно кивнул себе. Ему нравилось, как идет торг, – невзирая на все недобрые предчувствия, Коллберг казался исключительно прагматичной личностью, открытой доводам рассудка. – Любовь зрителей – не единственная сила в распоряжении Кейна. Вторая часть проблемы, личный компонент, относится к его воле – можно сказать, рапире по сравнению с дубиной общественного мнения.
Тан’элКот поднялся на ноги и принялся беспокойно расхаживать, словно тигр по клетке, окруженной безмолвными полицейскими-истуканами.
– Чтобы успешно разрешить этот аспект проблемы – так сказать, затупить рапиру Кейна, – мы должны отвлечь его, рассеять его силы, завалить множеством задач так, чтобы он не мог сосредоточиться на решении хотя бы одной. Недостаточно победить его объективно – он должен признать себя побежденным. Мы должны без всякого сомнения продемонстрировать ему его беспомощность. Научить его воспринимать себя проигравшим.
Уголки толстых, вялых губ Коллберга дернулись в попытке улыбнуться.
– Ты хочешь сломить его, прежде чем убить.
Тан’элКот остановился и, обернувшись, взглянул в пустые зенки Коллберга:
– Да.
– Это необходимо? Или такова твоя месть?
– Вам правда нужен ответ? – Тан’элКот пожал плечами. – В данном случае необходимость и удовольствие счастливым образом совпадают. Иными словами: да, мы должны так поступить… и да, мне это доставит огромное удовольствие.
Буро-красный кончик языка коснулся пухлых губ.
– Одобряю, – снизошел Коллберг.
Тан’элКот сдержанно улыбнулся.
– Теперь вернемся к той части проблемы, что связана с Пэллес Рил. Она также распадается на два компонента: мистический и физический. Физические трудности, на мой взгляд, очевидны. Пэллес Рил является созданием практически неограниченной мощи, способным ощутить и, теоретически, подчинить своей воле всякое живое существо в бассейне водосбора Великого Шамбайгена на любом расстоянии. Она может за час пройти Империю от края до края. Даже будь у нас возможность уничтожить ее, мы не сможем даже обнаружить ее против ее воли.
– По твоим словам, она неуязвима.
– Неуязвимых не бывает, – мрачно отозвался Тан’элКот, – как я выяснил к вечному своему стыду. Надо только выбрать подходящее оружие.
Глаза Коллберга были тусклы и невыразительны, как осколки сланца.
– Продолжай.
– Мистическая часть проблемы вызывает еще больше затруднений. Недостаточно просто убить ее: воля ее пропитала Шамбарайю до такой степени, что смерть тела причинит нам больше вреда, чем блага, – в отношении успеха ваших планов. – Тан’элКот нервно заложил массивные руки за спину, но голос оставался ровным, педантично-отчужденным, как у профессионального лектора. – Сознание есть энергетический узор. Питаемое силой Шамбарайи, ее сознание не погибнет вместе с телом. Воля выражается через тело и до определенной степени сдерживается его возможностями. Просто убить Пэллес Рил – значит высвободить ее душу, чтобы та воплотилась в самой реке и весь Великий Шамбайген, от истоков до устья, стал ее телом. Вместо актрисы на полставки, которая тешится незаслуженно обретенным могуществом, нашим противником станет истинная богиня.
Он обернулся к Коллбергу. По лицу его блуждала слабая улыбка.
– С другой стороны, она – единственная часть Шамбарайи, которой не все равно, выживут разумные расы Поднебесья или вымрут. Для Шамбарайи жизнь – это жизнь; черви, которые заведутся на наших трупах, для реки столь же ценны, как эльфы, и гномы, и даже люди, убитые вашей чумой. Таким образом, решение очевидно: мы должны отсечь ее от реки. Таким – и только таким – образом мы можем решить проблему Пэллес Рил.
Ящеричьи глазки Коллберга смотрели на него не отрываясь.
– Каким образом это будет достигнуто?
– Не мною лично, можете быть уверены, – ответил Тан’элКот. – Стоит мне лишь вдохнуть воздух Поднебесья, как она узнает о моем прибытии и и будет настороже. Так же и Кейн не должен знать, что я поднял на него руку; показать ему врага все равно что подарить победу.
Улыбка на лице бывшего императора обозначилась четче.
– Компоненты подвергнуты анализу. Но истинной мерой успеха станет изящество решения. Мы разобрали части проблемы по отдельности. А решить ее должны одним ударом.
– Ты утверждаешь, что тебе это под силу, – пробормотал Коллберг.
– Да.
– Тогда делай.
Тан’элКот опустился в кресло и глубоко неторопливо вздохнул. Посмотрев на четыре отражения своего лица в кривых забралах соцполицейских, он пристально глянул на Коллберга:
– Вначале, как сказал бы Кейн, поторгуемся.
5
Винсон Гаррет, вице-король Забожья, наклонился над столом, держа перед носом хрустальный бокал и вглядываясь, как рубиновое каберне на стыке жидкости и стекла приобретает ржавый оттенок.
– Что, если мы, правители артан, в качестве… жеста доброй воли… – промолвил он задумчиво, – чтобы… скрепить… наши отношения с Монастырями, передадим вам нечто важное? Гипотетически. То, что не имеет особой ценности для нас, но крайне необходимо Монастырям. Вам лично, ваше превосходительство.
