В спину ударила волна призрачного тепла, в лицо повеяло зимней стужей, а руку чуть не вырвало из суставов. Вор задушенно квакнул, мешком свалился на тротуар. Я рухнул рядом, но пересилил боль и пополз к границе следующей защитной полосы. Глубоко вдохнул, сосредоточился на щекотке. Тьма! Надо найти лазейку, иначе стражники повесят ваши шкурки сушиться на солнышке завтрашним утром…
В колени впивались булыжники, голова кружилась. Но я толчками вгонял себя в транс, впитывал магические потоки. В воображении возникла запутанная сетка, точки и узлы. Если разорвать строго определенную комбинацию, часть мозаики отключится. Но в случае ошибки каждый служитель во дворце узнает о присутствии чужаков.
— Сириус! Сириус… — словно издалека прилетел сиплый голос. — Что случилось? Какого хрена? У меня левая нога отнялась выше колена, а у тебя сапоги тлеют…
Кто-то теребил за плечо, рядом возникла ошеломленная и бледная физиономия Гая.
— Заткнись, — отстраненно ответил я. — Тут вторая полоса… активная.
— Ногу парализовало, — опять пожаловался вор. Скривился, принялся разминать мышцы. — Ты уж постарайся, дружище! Я не знал…
— Заткнись!
Слава Творцу, парень послушался. Копошился рядом, испуганно и беспомощно вертел головой. Я не обращал на спутника внимания, напряженно исследовал магические нити. Не та и не тут… дальше? Да, следующая, еще одна, еще… На грани сознания громыхали незримые часы, сердце отсчитывало оставшиеся секунды. Тридцать, двадцать, пятнадцать…
В конце концов я обнаружил необходимый узел, искусно замаскированный и сокрытый. Миг помедлил, а затем рубанул по переплетению даже не магией… волшебство бы выдало, и так перестарался с усилением мышц… нет, ударил сгущенной волей. Нить неслышно затрещала, лопнула. И сию же секунду целый фрагмент мозаики шагах в трех впереди разом потух, освободив путь к крыльцу библиотеки.
Раньше чем разум осознал происшедшее, сработали инстинкты. Я резко поднялся, схватил вора за шиворот и как мешок с сеном швырнул в темноту. Раздались кошачье мяуканье, тихий выдох и шлепок. Гай сумел подняться, торопливо заковылял к стене донжона. Я сиганул следом, догнал и обхватил подельника за плечи, помог. Вместе спрятались во мраке, притаились. И буквально через мгновение из-за угла показалась тройка гвардейцев.
— Чувствуете? — гулко спросил один. Остановился и осмотрелся, перехватил алебарду поудобнее. — Паленым воняет.
— Угу, — промычал другой. — И что? За пять лет никто через парк пробраться не сумел. Успокойся, Харит.
— Может, следует доложить?
— Давай, — согласился третий. — Только я мяуканье слышал… Глаз даю — опять котяра леди Мелании приходил барсалов дразнить. Видать, на магическую защиту напоролся.
— Старая кошелка будет очень рада осмоленному коту, — фыркнул второй боец. — Представьте ее лицо. А сколько воплей услышат легат на пару с гарнизонным служителем?..
Остальные гвардейцы сдержанно захихикали. Переглянулись и потопали дальше, так и не догадавшись проверить окрестности. Правильно, место абсолютно безопасно, не служба — сладкий сон.
Напряжение чуть отпустило, я рискнул вздохнуть. Переглянулся с Гаем и пожал плечами. Парень улыбнулся с облегчением, стер пот со лба и шепнул:
— А переходи-ка в Гильдию, Сириус. С такими навыками быстро наверху окажешься… и я с тобой. Возьмем столицу за горло, будем в золоте купаться.
— Пока Безликие не нагрянут, — проворчал я. Быстро проверил дверь донжона, убедился в отсутствии скрытых ловушек и добавил: — Поработать не желаешь?..
— Я мигом, — пообещал вор.
Все еще прихрамывая и морщась от боли, парень подкрался к входу, застыл рядом с границей света и тьмы. Потрогал замочную скважину, принюхался и чуть поразмыслил. Достал связку отмычек, принялся ковырять…
Миг у Гая растянулся почти на десять минут. Изрядно мешали часовые, недалекое завывание барсалов и случайные прохожие. Парень нервничал, пыхтел громче, отдувался. Примерял одну отмычку за другой, торопился и, как следствие, ошибался. Наконец я не выдержал, осторожно подошел и порыскал вокруг взглядом, спросил с недовольством:
— Ты вроде в мастера метил?
— Замок старый, — процедил вор. Высунул кончик языка от усердия, принялся ковырять активнее. — Из гномьих поделок, с секретом. Щас, щас…
— Угу, — промычал я. Прокрался вдоль стены, осмотрел большую кадку с розовым кустом. Размял верхний слой почвы, стряхнул сор и подошел к крыльцу, пошарил под толстым половиком. Пальцы уперлись в металлический предмет с фигурной кромкой. Я достал, подал ворюге: — На, не трудись.
Глаза парня стали такими круглыми, что я начал опасаться — не выпадут ли из орбит. Но Гай справился с эмоциями, неслышно выругался и спрятал отмычки в карман, торопливо схватил ключ.
— Мать! Мать! Мать!.. Нет, мне повезло с таким напарником, как ты, Сириус…
Поражение замка ознаменовал громкий щелчок. Вор, еще ругая собственную недогадливость, осторожно приоткрыл створку. Засунул голову в щель, недолго прислушивался. Потом обернулся и приложил палец к губам, поманил рукой. Вместе пробрались внутрь, аккуратно заперли дверь. Утром смотритель будет долго недоумевать, выискивая ключ. Но большого шума быть не должно, следов немного… пока.
Мы недолго постояли у выхода, привыкая к темноте, осматриваясь и прислушиваясь. Тихо… так тихо, как может быть лишь в библиотеке. Пахло пылью и пергаментом, свечной гарью — бальзам на душу любого книжного червя. Сквозь узкие окошки проникал рассеянный свет фонарей, озарял небольшой холл. Впереди угадывались очертания массивного стола, какие-то шкафы и стеллажи, на стенах чернели полотнища флагов и гербов. А дальше силуэты двух проходов…
Попали удачно. Как я ни прислушивался к магическим потокам, обнаружил лишь одно куцее заклятие. Погасил толчком воли, перевел дыхание. Что ж, войти-то вошли. Осталось самое трудное — выбраться… Вор покопался в карманах, выудил миниатюрный масляный фонарик и принялся чиркать огнивом. С третьего раза загорелась маленькая искорка, превратилась в тусклый язычок пламени. Гай дернул какой-то рычажок, и во мрак ударил прямой узкий луч. Скользнул по грубой кладке, озарил занавески паутины, цветные полотнища.
Парень уверенно пошел к левому проходу, я следом. На цыпочках пробрались через длинный узкий коридор, снова уткнулись в двери. И едва створки разошлись в стороны, я смекнул — тут. В лицо ударил поток затхлого воздуха, возникло ощущение обширного пространства. Луч фонарика завяз во тьме как тонкая игла в смоле. Осветил длинные полки, заставленные множеством фолиантов, пробежался выше…
М-да, подобного и в Гентской библиотеке не видывал. Стеллажи убегали на невообразимую высоту, терялись в пыльной темноте. Судя по эху, зал гигантский. Книги повсюду. Маленькие и большие, в потрепанных кожаных, деревянных и бронзовых обложках. Слева еще полки, но с ветхими свитками, дальше — с неопрятными и хрупкими свертками, тонкими гипсовыми табличками.
