— Она так сказала?
— Она рано вернулась!
— А где она была, когда здесь останавливался Джордж Коттер?
— Гостила у своей кузины, только и всего. И сообщила мне об этом. Я не позволю тебе оскорблять мою Рози, Эдвард! Она самая лучшая, самая верная жена, о которой только может мечтать мужчина.
— Иногда мне кажется, что вы нарочно ничего не замечаете, дядя.
Бренд откинулся на спинку стула. Ах, если бы сейчас разверзся пол, с каким удовольствием он юркнул бы в эту дыру и переждал там бушующий ураган!
— У своей кузины! — гневно вскричал Эдвард Овертон. — Как будто грешная графиня — подходящая подруга для приличной женщины!
Теперь Бренд с интересом ждал продолжения.
— Грешная? — переспросил сэр Дигби. — Да как ты смеешь говорить такое!
— Я говорю правду! Она греховна по самой своей сути, потому что не признает места, отведенного женщине. Она ведет себя как мужик — носит под юбкой брюки и скачет в мужском седле, бесстыдно расставив ноги.
— А ты что же, заглядывал ей под юбку, племянничек?
Эдвард Овертон облокотился о стол и придвинулся к дяде:
— Один Бог ведает, что они с вашей женой делали во вдовьем доме. Да-да, дядя. — Он выпрямился и простер правую руку вперед. — Один Бог это ведает, и Он накажет их вечными муками!
Весь кипя от негодования, коттерит вышел из комнаты, а сэр Дигби снова наполнил свой бокал и залпом его выпил.
Леди Аррадейл и леди Овертон! Вдовий дом! Они были там несколько недель назад, когда в здешние края приезжал Джордж Коттер! Отличный конный завод! Бренду теперь не сиделось на месте. Ему хотелось немедленно броситься наверх и найти комнату, где пряталась Рози Овертон.
Он глубоко вздохнул и постарался успокоиться:
— Как я понял, ваша жена молода, сэр Дигби?
Услышав этот вопрос, Дигби слегка смутился:
— Да, она намного моложе меня.
— Еще в детородном возрасте?
— Конечно. Моей Рози нет двадцати пяти.
— Тогда, возможно, Господь смилостивится и пошлет вам другого наследника.
В уголках покрасневших глаз пьяного сэра Дигби блеснули слезы.
— На это и надеемся, лорд Бренд, — прошептал он, забыв, что уже признался в своей импотенции. — Пока рано что-либо говорить, но мы надеемся.
Так он и думал! Тайный сговор между мужем и женой, в который, несомненно, посвящен весь Аррадейл. Бренд встал.
— Прошу прощения, сэр.
Сэр Дигби кивнул, решив, что гость отправился по нужде. Ничего не объясняя, Бренд поднялся по лестнице и нашел наиболее подходящую с виду дверь. Шагнув за порог, он тотчас осторожно затворил дверь. Женщина, сидевшая в спальне, читала очень знакомую книгу. Подкравшись к даме, он обнял ее за плечи и привалил к стене.
— Изучаете животноводческие программы, леди Овертон?
Женщина побелела как полотно, покрылась розовыми пятнами…
И упала в обморок.
Глава 21
— О Господи! — Бренд подхватил ее на руки и уложил на большую старую кровать. Сердце его учащенно забилось от страха и вины.
Похлопав девушку по щеке, он тихонько позвал:
— Рози…
Ее имя казалось непривычным, но перед ним была она, его таинственная дама! Такое знакомое тело! И лицо… именно оно угадывалось под маской.
Его Далила! Женщина, которая обманула его, отравила и использовала. Однако горечь и гнев постепенно сменялись радостью.
Внезапно Бренд ощутил у себя на пальцах какой-то жир, а спустя мгновение заметил, что правая половина ее лица загримирована. Присмотревшись, он разглядел какие-то неровности на коже.
Подойдя к умывальнику, Бренд смочил полотенце и, вернувшись к кровати, стал стирать грим. Веки девушки затрепетали, она слабо отмахнулась:
— Не надо…
Не слушая ее, он стер густой слой краски и увидел шрамы. Сеть красных неровных рубцов пролегла возле глаза, а один, самый длинный, спускался вниз по щеке. Бренд дотронулся до этого шрама. Как же это, наверное, было больно и страшно!
Открыв глаза, она увидела Бренда и тут же зажмурилась, как будто могла тем самым его отогнать.
— Очнитесь, леди Овертон. Нам надо поговорить. — Он отчаянно хотел сыграть роль разгневанного потерпевшего, но в глубине души у него уже шевелились другие чувства. Он вспомнил, как хорошо им было вдвоем: как они смеялись, как любили друг друга, как делились своими мыслями.
Несмотря на шрамы, лицо ее было прекрасно, как он и думал. Длинные ресницы, нежная кожа с россыпью веснушек на переносице и на круглых щечках. Взгляд его задержался на полных губах, которых он по-прежнему жаждал.
Не смея дышать, Бренд встал и отошел от кровати.
Девушка открыла глаза и испуганно посмотрела на него.
— Ну что, вы беременны? — спросил он.
Она кое-как села на кровати.
— Почему вы об этом спрашиваете?
— Вы считаете меня полным идиотом? Ваш замысел очевиден.
Она скривилась как от удара.
— Простите.
— Так вы беременны?
— Кажется, да.
— Это мой ребенок.
Рози насторожилась и решительно заявила:
— Это ребенок Дигби.
— Я могу доказать, что вы лжете.
— Попробуйте.
Черт бы ее побрал!
— Поскольку все слуги посвящены в вашу тайну, думаю, у меня получится. Я вправе увезти вас отсюда силой.
Она отпрянула:
— Зачем?
— Затем, что вы носите моего ребенка.
— Он не только ваш, но и мой! — Они разговаривали сдавленными голосами, но это восклицание прозвучало как крик.
Бренд отвернулся. Черт возьми, он не хочет отнимать у нее ребенка! Ему нужна она сама, как Самсону нужна была Далила. Но ведь Роза — чужая жена. Мало того, теперь ему понятно, почему она так поступила. На ее месте он тоже пошел бы на все, лишь бы спасти это чудесное поместье от новых республиканцев.
Но неужели она к нему ничего не испытывает? Он вдруг понял, что именно за этим сюда и пришел, именно этого от нее и домогается. Ему надо знать, что за предательством, за холодным расчетом стоит искреннее чувство.
Бренд приблизился к кровати. Девушка тотчас стала неуклюже отползать к другому краю, путаясь в юбках.
— Прекратите! — прошипела она. — Это наша супружеская спальня. Муж может войти сюда в любую минуту.
